- Нет, не беспокоит, - ответил Гвелерг. - Да и с чего бы? Остров под надёжной защитой великого анирана Гудмура. Глупцом должен быть тот, кто захочет проверить на себе его гнев... Но не менее глупой будет попытка высадить вражеские войска на остров. Бурные воды и опасные мели не позволят это совершить без значительных потерь. Но если потери будут столь велики, останутся ли силы сражаться с яростными горцами, когда нога захватчика ступит на берег?

- Как вы все всполошились, - я не сдержал себя и засмеялся. Видеть, как беснуются и трясутся от ужаса послы было просто прекрасно. - Но вы, наверное, уже забыли, что сказал тирам мгновение назад - дела Астризии касаются только Астризии. Ваше бурчание и недовольство не более чем озабоченное нытьё.

- Аниран!

- Нытьё! - повторил я. - Пусть Его Величество меня простят, но с меня хватит. Я вдоволь наслушался этих паразитов. Если они продолжат в том же духе, я дам обещание воплотить все их страхи в жизнь.

- Что аниран имеет в виду? - визгливо пропищал Амран Хабиб. - Опять угрозы?

- Экспансия, - уверенно заявил я. А по их лицам понял, что значение этого слова им знакомо. - Я изучил карту вашего мира, сокрытую на страницах священной книги, и у меня появились планы. Планы всеобщего единения. И единения я достигну не только подняв с колен экономику Астризии, не только укрепив королевскую власть, но и взяв под контроль всю страну без исключения. Что я имею в виду? Во-первых, тотальное истребление всех тварей, из зимы в зиму вторгающихся на земли Астризии с желанием грабить и убивать. Убивать и грабить. Ни одного из тех, кто ведёт за руку ребёнка на далёкий остров я не оставлю в живых. Во-вторых, вашей прекрасной Декеддой, жемчужиной на берегу океана, как вы считаете, я тоже займусь. Вы или признаете над собой власть анирана и встретите его хлебом-солью. Или встретите копьём. Но во втором случае пощады вам не видать... Я ещё не закончил посол! Хотите не увидать пощады прямо сейчас? То-то... В-третьих, я сожму в кулак Восток. Церковь и святые отцы слишком вольготно себя там чувствуют. Словно они не есть часть Астризии. Словно они живут в другом государстве. Что ж, я непременно объясню им, как они ошибаются. Насильственно, если придётся. Те шахты, что остаются в руках святых отцов, перейдут в руки Его Величества - законного правителя и хозяина всех земель Астризии... А в-четвёртых, мой дорогой Гвелерг, - я посмотрел на него и поклонился. Но на лице тирама не мелькнуло даже подобие улыбки. Он внимательно меня слушал. - Я вернусь в Халтберн. Да, это так. Хоть я там никогда не был и лишь слышал о былом величии, я туда вернусь. Я не только отстрою город, я имею планы основать могучую крепость, чтобы раз и навсегда прекратить набеги пиратов с вашего острова. Кошмарить север вы прекратите раз и навсегда, когда аниран придёт в Халтберн. Беспрепятственно высаживаться, грабить и убивать, а затем спокойно возвращаться домой, я не позволю. И это, дорогие послы, лишь начальные планы анирана. Астризия перестанет быть дойной коровой для вас. И если вы это не уясните, тогда я перейду к следующему пункту - к экспансии.

- Следует понимать, - Рауф Бумедьен ожил первым после моей речи. - Что аниран, в каком-то неопределённом будущем, собирается осуществить вторжение в Эзарию?

- Если аниран решит вторгнуться на западный материк, - моментально ответил я. Словно ракеткой мячик для пинг-понга отбил. - Он сделает это с целью исцелить вас, а не поработить. Исцелить от лицемерия, алчности и опасных идей, которые губительны для вашего общества.

- Планы анирана во истину грандиозны, - молчавший до этого Исай Онай решил напомнить о себе. - Но Флазирия, как я понял, анирана не интересует? Флазирия может спать спокойно?

- Не интересует, - вполне честно ответил я. - Вы очень скоро погубите себя сами, - я хорошо помнил слова профессора, считавшего, что Флазирия с её безумной теократией скончается как государство раньше других. - Вас не спасти даже анирану. Впрочем, у вас есть свой аниран. Пусть он попробует вас спасти. Хотя, мне почему-то кажется, он не станет этого делать. Ведь ему нет никакого дела до чужих жизней, верно? Они ему так же не интересны, как жизни жителей острова Темиспар анирану Гудмуру. Я всё верно говорю, дорогой тирам?

Гвелерг не стал отвечать на этот вопрос. Он хмурился. Ни капельки веселья не было на его широком бородатом лице. Вместо ответа он резко развернулся и направился в сторону выхода с ристалища. А за ним, как стая собачек, устремились остальные обиженки.

Лишь Амран Хабиб задержался. Он тужился и напрягался, видимо, подбирая слова для колкого ответа. Но, в итоге, лишь брякнул: "Ну что ж, посмотрим". Затем развернулся и принялся догонять удаляющихся послов.

Очередной вечер, благодаря моим словам, перестал быть томным. Это демонстрировали лица толпившихся рядом людей. Короля и его прихлебателей. Профессора Гуляева и всех остальных. И лишь Сималион уважительно смотрел на меня и улыбался.

- Слова анирана прекрасны, - высказался он первым. - Но не стоит забывать, что со всеми этими пронырами надо быть осторожнее. Они трусы и приспособленцы, но не глупцы.

- Поверь, Сималион, - медленно произнёс я, наблюдая за удаляющимися спинами. Даже заметил, как обернулся высоченный Гвелерг, приобнял Рауфа Бумедьена и что-то ему прошептал. - Я уже точно знаю, что они из себя представляют. И ни к кому из них я никогда не повернусь спиной... Ладно, Фласэз с ними. Ваше Величество, давайте посмотрим на наших новобранцев?

Часть 4. Глава 31. Эвенет передаёт привет.

Долгий день перешёл в долгий вечер. Ни я, ни король, ни командиры не покинули его, пока не был занесён в реестр последний солдат, пока общая масса не была разбита на полки и сотни. Мы отобрали ровно три тысячи человек, способных держать меч. Нашли и десятников, и сотников.

Как планировалось нами с Каталамом изначально, он возглавит первую тысячу. Её мы обзовём 1-й армией и расселим в казармах Обертона, где Каталам займётся подготовкой. Тысяча более опытных солдат регулярной армии будет разбита на десятки и отправлена в ближайшие к столице деревни. Они станут там на постой до самой весны, где потом их сменят те, кого подготовит Каталам. Одна сотня отправится