последнюю ночь перед прибытием в часть, волкопес бегал вокруг парней, то приходя, то уходя. Некоторые пытались его погладить, но тот не давался. Лишь Максиму он позволил дотронутся до себя.

— Надо же, ты ему понравился, — усмехнулся Ринат.

Но зверь потом снова убежал. Уже днем, когда группа преодолевала последние километры, волкопес догнал ребят.

— О, Шарик! — усмехнулся Коля.

— Шарик? Почему Шарик? — спросил Максим.

— Не знаю. Можешь по-другому назвать. Твоя же собачка…

— С фигов ли моя?

— Ну, к тебе же пришла…

Парни шавгали по извилистой тропинке среди берез. Пес бежал где-то сзади, не всегда его было видно, но лай и фырканье были слышны довольно хорошо. Но потом эти звуки прекратились.

— Интересно, куда он делся? — задал риторический вопрос Аркадий.

Никто не ответил. Впереди виднелась опушка, а за ней обтянутый колючей проволокой забор воинской части. Парни натянули противогазы, которые недавно рискнули снять и направились к КПП.

— Документы! — потребовал одетый в камуфляж солдат, наставив на них автомат.

Сам он был без противогаза.

— А что, эти штуки можно снять? — спросил один из путников, когда у них проверили все бумаги и просканировали дозиметрами.

— Вам — нет, — сухо ответил постовой, — идите по этой дороге в то здание, там центральный вход, по коридору и направо.

Парни оказались в почти такой же приемной, где когда-то ожидали своей очереди перед выдачей оружия. Здесь тоже висели различные плакаты, портреты Ленина, надписи «Слава КПСС». И тоже по одному запускали в дверь, но на этот раз все проходила быстро девушка в белой блузке со значком «ВЛКСМ», рассматривала предъявленные документы сквозь толстые стекла очков в роговой оправе, ставила печать и отправляла дальше.

Потом ребята долго стояли на большой асфальтовой площадке, где в таком же ожидании скучали остальные группы. И тоже все были в противогазах: увы, но снимать их почему-то до сих пор не разрешили, хотя в этой казарме все ходили без респираторов.

Ожидали долго, многие устали стоять и сидели на корточках. Лишь к вечеру подъехала вереница машин с крытыми тентами кузовами, в которые солдаты начали по очереди грузиться. В часть 8247 приехали глубокой ночью. Там у ребят изъяли табельно оружие, и запрели его в большой сейф, выдав взамен какие-то ламинированные купоны. Все это сопровождалось бюрократической волокитой с бумагами и стоянием в очереди. Только под утро их отправили спать в какой-то барак. Точнее, досыпать оставшиеся пару часов.

Удивительно, но Максиму успел присниться осознанный сон. Он даже подошел к зеркалу-порталу, но перед тем как нырнуть туда, стал раздумывать, а какой же мир ему «заказать». И, пока он стоял в нерешительность, раздалась команда:

— Подъем!

Новоприбывшие выстроились на плацу. Вдоль шеренги одетых в противогаз солдат ходили какие-то офицеры, причем, сами они были без противогазов. Эти офицеры выбирали группы ребят и давали им указания, куда идти. Максим, вместе с группой незнакомых парней, оказался в кабинете, где у стены стоял ряд стульев. Средних лет мужчина, одетый в промасленный халат, предложил им сесть.

— И так, товарищи, — сказал он, — Ваши намордники можете, наконец, снять.

Ребята поспешно стянули с лица противогазы и жадно вдохнули ртами воздух, хоть он был и не самый свежий: пах какими-то маслами и жженым металлом.

— Меня зовут Федор Петрович, — продолжал он, — с этого момента я ваш бригадир. На станке работать все умеете?

— Я не умею, — послышались несколько голосов.

— Ничего, не можешь — научим, не хочешь заставим. Вопросы есть?

— А разве нас не на БАМ отправляют? — спросил Максим.

— Вы будете делать детали, которые будут использованы в станках, в том числе и в тех станках, на которых сделают рельсы для БАМа, та так же в поездах и прочих агрегатах. Так что, вы по любому примите участие в восстановлении БАМа, хотите вы этого или нет. Пойдемте.

Сначала парней привели в раздевалку, где они избаливались от ненавистных геромокостюмов, и облачились в такие же промасленные халаты, что и у Федора. Затем, в шумном цеху их распределили по станкам. Максима поставили возле токарного станка. Сначала ему объяснили правила техники безопасности, затем дали довольно простое задание: обтачивать деталь согласно чертежу, что оказалось не сложно: включил привод, приблизил резец, снял слой стружки, ну и измерить, чтобы выдержать размеры. За этой нехитрой операцией и прошел первый день.

Вечером Максиму показали общежитие, где ему предстояло провести не мало дней. Там коротали вечера рабочие, одетые в мешковатые серые одежды. Пронину выдали такой же комплект.

— Ну что, комсомолец, — похлопал его по плечу один из соседей по комнате, — пошли в домино играть.

— Я еще пионер, — хмуро ответил Максим.

— А… — махнул он рукой, — не важно. Какие еще твои годы… Еще примут в комсомол, не боись.

Нового знакомого звали Артем. Он был довольно худощавый, с ссохшейся кожей, впалыми щеками. На голове небольшая лысина. Еще с ними в был Евгений, он, напротив, толстый, можно даже сказать, похожий на колобка, с большим красным лбом, который постоянно промокал тряпочкой, служившей ему носовым платком. Афанасий, широкоплечий мужчина с большими бицепсами, довольно молодой. Игорь, голубоглазый юноша с густыми кудрявыми волосами. Старик с бородой, которого все звали Палыч. И наголо бритый парень лет тридцати, худощавый, высокий, можно даже сказать, очень высокий. Он был здесь выше всех и звали его странным именем Ятан — видимо, он не русский.

И вот, вся эта компания, и Максим в том числе, сидят и играют в домино. Так незаметно наступает вечер, все разбредаются по кроватям. Завтра их ждет такой же день, состоящий из монотонной работы на станке, делая постоянно одну и ту же операцию.

Эти заготовки Пронину приснились во сне. На этот раз не было никакой осознанности. «Нет, так дело не пойдет, — думал парень по дороге в цех, — нужно каким-то образом выбираться из этого мира. Здесь коммунизм будут строить еще долго». И тут же как будто бы в нем проснулась другая личность: «Но я должен помочь им строить коммунизм! Если не я, то кто?!». Максим аж вздрогнул от неожиданности. «Кажется, я схожу с ума», — подумал он.

— Все в порядке? — спросил идущий рядом ним рабочий.

— Да-да, — торопливо ответил Пронин, — просто задумался.

Парень дошел до своего рабочего места. Как и вчера, принялся обтачивать заготовки. Затем пришел технолог и далее ему другое задание, но, по своей сути, такое же простое, как и первое.

Так прошел день. Снова игры в домино в той же компании.

— А тут есть другие развлечения? — спросил Максим.

— Нету, — ответил Афанасий, — это закрытый город, состоящий только из завода