Во-первых, в материалах СВР обнаруживаем бумагу, где Круйту предписывается в Брюсселе явиться к «МАТЕРИ», которая «говорит только по-французски» и которой был «сын, который в свое время была в Испании». Это совпадает с тем, что мы уже знаем о Мари Пьер.

Во-вторых, из дела «Электрика» следует, что в Брюсселе ему передавалась хранившаяся на явочной квартире рация Коминтерна. Это ещё одна деталь в наш рассказ о том, как НКВД и ИККИ помогали друг другу.

Всё это очень интересно. Но не отвечает на вопрос о том, откуда же тогда про Круйта-старшего, командированного НКВД, знал резидент ГРУ Треппер?

Из ответа СВР на запрос ВГТРК:

«Данных на Никодемуса Круйта в архиве Службы не имеется.

Однако с большой долей уверенности можно утверждать, что это Нико – сын агента-нелегала НКВД Джона-Вильяма Круйта, заброшенный в Голландию […] В тыл врага был, по-видимому, направлен по линии ГРУ».

Итак, в СВР разделяют предположение Стивена Тайаса о том, что Нико работал на ГРУ, и однозначно говорят, что он не работал на НКВД. Но ведь со слов самого Нико известно, что в Москве его с отцом обхаживал Коротков из НКВД. Как же он тогда оказался отправленным в Голландию по линии другой, армейской разведки? Не водил ли Нико за нос своих послевоенных голландских собеседников?

Иными словами, до конца всю эту историю ещё только предстоит написать в будущем.

Откроем ещё раз каноническую «Историю российской внешней разведки». Из неё следует, что «работа по подготовке и выброске советских агентов со стороны «Секты» очень быстро стала вызывать недовольство и порождать подозрения со стороны советской секции связи в Лондоне»[915].

В той же главе той же книги приводится внутренний документ SOE, перехваченный советской разведкой: «Фактически противоречия между Британией и Советским Союзом так же велики, как между Британией и Германией. Не сомневаемся, что Советская Россия является нашим другом только до тех пор, пока она может извлечь пользу из этой дружбы»[916].

Более того, о настроениях в советском НКВД в «Истории» говорится ещё более жёстко:

«Уже в апреле 1942 года в сообщении в Центр Чичаев высказал мнение, что сотрудничество с англичанами «в части переброски людей себя не оправдало» […] В документе Центра от 5 мая 1942 года, подводящем итоги сотрудничества с «Сектой» за 7 месяцев, отмечалось, что […] «продолжение сотрудничества в том виде, как оно осуществлялось до сих пор, нецелесообразно»[917].

Но почему же сотрудничество из раза в раз возобновлялось? На этот вопрос мы ответим в продолжении этой книги, которое будет посвящено периоду уже 1942–1945 гг. (до сих пор мы ограничились 1941–1942 гг., лишь пару раз заглянув в последовавший период, на который приходятся история той же Эльзы Ноффке, и, скажем так, шлейф операций, инициированных в первый период Великой Отечественной войны).

И всё-таки один вывод сформулируем уже сейчас.

Помните, в самом начале повествования мы оказались на полянке в центре бывшего сверхсекретного аэродрома «Темпсфорд» в английском графстве Бедфордшир, где на нас ещё выскочил весёлый пёс? Пёс-то убежал себе и убежал. Но сегодня между Москвой и Лондоном пробежали уже и столько кошек, что иной раз кажется, что наши страны просто обречены быть врагами: смотреть друг на друга чуть ли не через прицел, нервно нащупывая пальцем спусковой крючок, а то и кнопку.

Нет! Когда в поистине суровую годину Второй мировой войны вопрос вставал о дальнейшем независимом существовании наших народов, наши правительства находили в себе силы преодолеть проблемы и предрассудки.

Естественно, и тогда оставались взаимные подозрения (как мы показали, часто небеспочвенные). Небезосновательными оказались и иные стереотипы друг о друге. Но даже будучи разделенными существенными идеологическими разногласиями, Москва и Лондон нашли в себе силы пойти на сотрудничество даже в такой чувствительной области, как спецслужбы. А сегодня-то идеологических разногласий нет! И там, и там – капитализм (хотя, например, британскому соавтору кажется, что он мог бы быть и куда более социально ориентированным). И там, и там – демократия (хотя, например, российскому соавтору кажется, что в России она могла бы быть полиберальнее). Но сегодняшние Москва и Лондон куда ближе друг другу, чем во времена Британской империи и Советского Союза.

Почему-то нам кажется, что нам ещё предстоит всем вместе поработать. Вместе.

Та поляна на аэродроме «Темпсфорд», о которой мы только что вспоминали ещё раз, – не вполне поляна. Посредине – рощица. Это родственники сажают деревья в память о тех разведчиках, диверсантах и лётчиках, кто отсюда взлетал, но уже никогда не вернулся.

Думаем посадить там дерево и мы: в память о тех самоотверженных мужчинах и женщинах из Коминтерна, кто отправлялся отсюда на задания в рамках операции «Ледоруб». Но недавно мы уже установили в оставшемся с тех времён амбаре «Гибралтар» хотя бы табличку фотографиями и именами разведчиков-«нелегалов» с русскими фамилиями. А 9 мая 2018 г. российского и британского соавторов этой книги можно было вместе видеть на Красной площади в Москве.

В российский День Победы мы тоже вышли на «Бессмертный полк». Конечно же, у нас обоих были родственники, кто сражался на фронтах той войны: мы же русский и англичанин. Но мы решили выйти на главную площадь России с портретами тех, кому кроме нас помянуть уже некому: советских разведчиц «Анны Успенской» (она же уроженка Польши Шифра Липшиц) и «Анны Фроловой» (она же француженка Франсин Фромон).

Назавтра, 10 мая 2018 г., в Каминном зале Дома журналиста на Никитском бульваре, мы представили первые результаты нашего расследования: представили многим из тех, кто нам помогал.

Авторы у храма Василия Блаженного во время «Бессмертного полка»

Решимся заметить, что наш научный и медиасеминар «Сотрудничество советских и британских спецслужб в годы Второй мировой войны» отличался от других подобных мероприятий сразу по нескольким причинам. Во-первых, где еще сейчас увидишь стоящими вместе флажки Российской Федерации и Соединенного Королевства? А по временам, когда писалась эта книга (в 2017–2018 гг.), это дорогого стоило. Во-вторых, наш семинар собрал таких людей и организации, которые в обычной жизни друг с другом не очень-то контактируют. Ну, например, в Доме журналиста были и сотрудники пресс-бюро СВР России во главе с Сергеем Ивановым, и направленный послом Её Британского Величества Лори Бристоу капитан Крис Коннолли, который после всех взаимных высылок начала 2018 г. единолично возглавил британский военный атташат в Москве.