Углук поспешно отошел, а Фундинул облокотился на деревянную колоду и сказал:

– Работа здесь точильная и сверлильная. Точильная снаружи, а сверлильная внутри.

– Да чем же такую дыру сверлили? - удивился Углук.

– Есть всякие способы, но здесь… - Фундинул обвел взглядом голые стены, - сотворить такую же «корову», как изволил назвать эту штуку его милость, нет никакой возможности.

– А почему?

– Инструментов нет. Я тот возок еще возле Ливена приметил, а теперь даже знаю, кто работу делал.

– Кто?

– Гном по имени Боло. Он у меня всю работу перехватывает - обидно даже.

Фундинул вздохнул.

– А если не сверлить? Ты же пуговички серебряные по-иному делал, с песком чего-то мараковал - я помню.

– Нет, литьем здесь никак нельзя, - покачал головой гном, похлопывая по трубе широкой ладошкой.

– А почем нельзя?

– Да потому что…

Фундинул не договорил и снова принялся обмерять «корову» и скрести ногтем ее поверхность.

– А что, зеленый брат, можно и отлить. Форма простая, песка тут завались, вот только чугуна мы не добудем - горн у него слабый, а нарочно печь ставить - долго получится.

– А без чугуна нельзя?

– Без чугуна… можно, если бронзой обойтись. Эй, мастер, у тебя олово и медь найдутся?

Видя, что его не понимают, Фундинул прошелся по кузне и отыскал тигель с остатками олова.

– Олово есть? - еще раз спросил он, указывая пальцем на тигель.

Кузнец закивал, повторив медленно:

– Есть олов-ва.

– Ну показывай.

Как оказалось, запас олова и меди для составления бронзы у кузнеца имелся, но лишь на одну копию «Железной коровы», а Каспар Фрай заказал Фундинулу целых три.

– Ладно, сначала одну отольем, если получится, за другую возьмемся, - принял решение Фундинул. - Эй, мастер, песок сеяный у тебя есть?

– Чего?

– Песок, говорю, сеяный…

Через две недели Фундинул отлил первую бронзовую «корову». К тому времени вернулись посланные в Капекслаа курьеры, которые тайно скупили там все запасы «веселух».

В присутствии Каспара Фрая, графа де Шермона и активно участвовавшего в заряжании Хуберта новое орудие испытали в дюнах, и оказалось, что оно не хуже «Железной коровы» мастера Боло. Каспар дал разрешение на отливку еще двух орудий и подготовку новых шрапнелей, он планировал военную кампанию против тардийцев.

На исходе первого месяца пребывания Каспара Фрая в качестве правителя Тыкерьи люди советника Ниппона заметили в городе двух торговцев средней руки. Одеты они были просто и гуляли по городу, присматриваясь, есть ли какая опасность при новой власти.

Ниппону доложили вовремя, он дождался гостей у ворот и предложил поговорить.

Перепуганные торговцы согласились, но лишь по ту сторону городских стен. Ниппон не возражал.

– Новый хозяин города желает встретиться и поговорить с торговыми людьми вердийского края, - сказал он.

– Так прямо и поговорить? По-мирному?

– По-мирному.

– А об чем же говорить? - Спрашивающие делали вид, что не знали о теме разговора, хотя Ниппон сам занимался распространением нужных слухов.

– Новая власть желает снизить фискальное давление.

– К чему это?

– Чтобы купцы богатели и больше налога платили.

– А ну как похватают всех, и в острог? - не сдавались торговцы. - А потом кости ломать, пока казну не выдадим?

– Сами знаете, что глупость, - покачал головой Ниппон. - У его превосходительства есть большие торговые планы. Он тут такие дела завертит, что просто держись - вам такие барыши прежде и не снились.

Ниппон говорил все так, как научил его генерал, утверждавший, что купцы на барыш обязательно купятся.

– Торговый человек из-за барыша часто рискует, рискнут и на этот раз, - говорил он.

– А когда ж встречаться с вашим превосходительством? - после небольшого совещания между ними спросил один из торговцев.

– Выбирайте сами…

– Через два дня на третий с утра.

– Годится, я передам его превосходительству, - пообещал Ниппон.

Но перед тем как уйти, торговцы поинтересовались, как зовут генерала-завоевателя, опасаясь, что это будет Мараншон, но Ниппон сказал:

– Его имя Каспар Фрай из Ливена, генерал войска короля Филиппа.

– Ну до третьего дня, - попрощались торговцы.

– До третьего дня, - ответил Ниппон и пошел в город, чтобы доложить об уговоре генералу Фраю.

Генерал был рад тому, что купцы наконец клюнули на наживку. Он даже решил убрать со стен часть часовых, чтобы визит в Тыкерью не показался купцам опасной затеей. Однако переживал Каспар напрасно, в назначенный срок несколько возов с седоками въехали в ворота города и двинулись к внутреннему замку.

Тем временем граф де Шермон расхаживал по залу, где ожидалось появление гостей, и рассматривал свое отражение в блестящих бронзовых блюдах, что висели на стене. Не желая смущать провинциалов яркими придворными туалетами, де Шермон нарядился в темно-синий камзол, приказав камердинеру убрать три из четырех расшитых золотом перевязей. Пришлось отказаться и от бирюзового бархатного жилета с серебряной простежкой, а также от шляпы с перьями из птицы-семицвета и от большой рубиновой броши в золотой оправе.

«Пожалуй, даже слишком просто», - размышлял граф, рассматривая свое расплывчатое отражение. Тканых кружев, сверкающей парадной кирасы и церемониального меча на ленте ему казалось слишком мало - какой-никакой, а все же прием.

Каспар стоял возле окна и выглядывал во двор, Ниппон оставался у дверей - поближе к караульным.

– Ну, кажется, едут, - сказал Каспар, машинально пересчитывая гостей - выходило двенадцать.

– На возах двенадцать человек, это нормально, советник Ниппон?

– Заметных торговых людей у нас вдвое больше, но если выйдет толк с половиной, другие тоже подтянутся.

– Согласен.

– Удивительно, но я немного волнуюсь, - признался де Шермон. - Вот, даже перчатки намокли.

– Я тоже, граф, - успокоил его Каспар. - Эта встреча важна для нас, от ее исхода зависит, будем ли мы жить зимой спокойно или придется воевать.

На лестнице послышался звон шпор, это поднимались сопровождавшие купцов офицеры - Каспар предупредил их, чтобы оказывали гостями надлежащее почтение. Должно быть, офицеры выполнили приказ в точности, поскольку в зал купцы вошли несколько обескураженные столь теплым приемом.