– Это нехорошее место, Мэллори. – Карл обхватил пальцами кружку. – Ты не так много видела в этом городе, но поверь нам на слово. Мы…

– Я видела худшее дерьмо, которое только может предложить этот город.

Злость вспыхнула во мне, жгучая, как солнце, и я вдруг поймала себя на том, что ни разу не запнулась во время своей тирады. Я была слишком взбешенной , чтобы задумываться о словах.

– Мэллори, – одернула меня Роза. – Выбирай выражения.

– Выбирать выражения? На моих глазах застрелили… – Мой голос дрогнул. – Вчера я видела, как умер мой друг, и вы хотите обвинить в этом Райдера?

– Мы вовсе не обвиняем его, – возразил Карл. – Просто мы думаем, что дружба с ним – это не лучший для тебя выбор на сегодняшний день.

– Мы с ним не друзья. – Я сжала руки в кулаки. – Он мой парень, а я его девушка.

Карл пробормотал что‑то еле слышно, ущипнув себя за переносицу.

– Мэллори…

– Что? Вы знаете, что мы встречаемся.

– Да, но… – Он беспомощно посмотрел на Розу.

– Послушай, дорогая, мы меньше, чем кто‑либо, склонны судить других, но Райдер – все же не из тех людей, с кем тебе следовало бы иметь дело. – Роза отставила кружку в сторону. – Вот что мы пытаемся сказать.

Ошарашенная, я уставилась на нее.

– О каких людях ты говоришь?

– О людях без планов на будущее. О тех, кого даже не волнует отсутствие таких планов. – Карл заговорил жестким тоном, и я поморщилась. Неужели они думали так о Райдере? – О тех, кто приводит тебя в район, где пятнадцатилетних мальчишек расстреливают прямо на этой чертовой улице.

У меня отвисла челюсть.

– Карл. – Роза потянулась к нему и накрыла его руку ладонью.

– Нет. Мы доверяем тебе и надеемся, что ты будешь принимать умные решения, но мы не доверяем ему. Мы достаточно долго терпели этого Райдера, потому что понимали, что он значит для тебя, но теперь пора подвести черту. – Его щеки порозовели. – Вчера ты могла пострадать или того хуже. Это недопустимо, и я больше не хочу таких встрясок.

– Он не виноват! – крикнула я.

Роза захлопала ресницами, опешив. Ни разу за все четыре года, прожитые у Ривасов, я не повышала голоса и не вступала с ними в спор.

– Мы знаем, что это не его вина, Мэллори, но это не меняет того, что произошло.

– Ладно, давай поговорим о твоем мистере Старке. – Глаза Карла сверкнули. – Что он собирается делать, когда окончит школу – если окончит? Будет до конца жизни расписывать автомобили?

Мне стало невыносимо жарко.

– Что плохого в том, если он выберет эту профессию? Он мастер своего дела. И у него талант. – У меня руки чесались схватить что‑нибудь и швырнуть в них. И не только из‑за тех слов, что я слышала, но еще и потому, что Райдер действительно производил на людей такое впечатление. На всех. Делал вид, будто ему плевать на будущее, но я‑то знала, что это не так. И теперь я страшно злилась… на них и на него. – У Райдера есть будущее.

– Он общается с такими типами…

Роза сжала его руку, не позволяя ему закончить фразу. Карл уже порывался всплеснуть руками.

– Я не хочу тебя расстраивать, Мэллори, но он не хороший…

– Не произноси этого. – Я жестом остановила его и направила на них дрожащий палец. – Вчера он первым делом спасал меня, и он всегда был рядом со мной, прежде чем вы все узнали о моем существовании. Он единственный, кто заботился обо мне, и только потому, что он не стремится в колледж, вы считаете его недостойным человеком?

– Мэллори . – Карл округлил глаза. – Я знаю, Райдер многое для тебя сделал, и не отрицаю его заслуг, но это не меняет того, что случилось вчера. Дело не только в вашем прошлом или в колледже. Просто я знаю людей, с которыми он проводит время. Я знаю, чем заканчиваются такие истории.

Меня уже было не остановить. Крышу сорвало. Долго сдерживаемые эмоции вырвались на свободу. Все, что произошло вчера. Все, что происходило последние пару месяцев, последние четыре года – целую жизнь. Слезы жгли глаза.

– Райдер – хороший человек. И Гектор. И Джейден… был. То, что у них нет денег или они не живут в таком доме, как этот, еще не делает их плохими людьми.

– Мы это знаем. – Роза встала из‑за стола, качая головой. – Мы с Карлом поднимались без всяких денег. Ты это знаешь. И то, о чем мы говорим, это вообще не про деньги.

– Тогда про что?

– Он не для тебя, – повторил Карл.

– Почему? – Мой голос прозвучал слишком пронзительно даже для моих ушей. – Просто потому, что я не соглашаюсь со всем, что вы говорите? Он виноват в этом?

– Ты стала свидетелем убийства, потому что была с ним! – резанул Карл голосом острым, как бритва.

– Но он не виноват!

– Ты можешь сделать лучший выбор, чем этот, Мэллори. Разумный выбор, – возразил он. – У тебя вся жизнь впереди, прекрасное будущее. Не отказывайся от него. Не упускай свой шанс, совершая такую ошибку.

Я напряглась. Я ни в коем случае не считала Райдера ошибкой, но, видит Бог, была обречена совершать ошибки. От этого никуда не деться. Я не идеальна.

Я не идеальна.

Что‑то щелкнуло глубоко внутри, и все встало на свои места. Роза и Карл знали, что я далека от совершенства. Что я буду совершать ошибки. Что мне это необходимо. Желание стать для них идеальной больше не владело мною с прежней силой, потому что я поняла, что не могу быть такой. Я расправила плечи.

– Если это окажется ошибкой, что ж… значит, так тому и быть.

Он отвел взгляд и потер ладонью лицо.

– Нам никогда бы не пришлось вести такой разговор с Маркетт.

Не веря тому, что услышала, я отпрянула назад. Боль обиды прокатилась по мне, раздувая мой гнев, как ветер – пламя. За все четыре года с тех пор, как они взяли меня в свой дом и в свою жизнь, я ни разу не слышала от них таких слов. По крайней мере, они не говорили этого мне в лицо.

– Карл! – Роза ахнула.

– Я не просила… – Я судорожно глотнула воздуха. – Я – не она. И никогда не буду ею.

Он опустил руку, а потом резко повернул голову в ту сторону, где стояла я. Его лицо лишилось всех красок. Взгляд тотчас наполнился сожалением.

– Мэллори…

– Я не собираюсь принимать ее решения, – проговорила я. У меня тряслись руки, и слова снова полились из меня потоком. – Я не хочу провести остаток жизни в лаборатории. Я не хочу работать в медицине. Я не такая идеальная, как она. И не хочу быть такой.

Роза прижала руку к груди.

– Дорогая, мы…

Дело сделано.

Я так устала от этого разговора, что мне даже не понадобились слова, чтобы сказать им об этом. И я не хотела выслушивать лекцию прямо сейчас. Не хотела слышать ничего из того, что они приготовили для меня. Я хотела быть с Райдером – быть рядом с ним, защищать его, как он меня когда‑то. Я впервые осознала всю правильность этого решения.