Она подняла руки и обхватила меня за шею, а потом приблизила свои губы к моим. Больше всего на свете я хотел поцеловать ее, но почувствовав, как ей больно, я осторожно, но решительно отстранил ее.

– У нас еще будет время для этого, любовь моя, – заверил я ее, прижавшись к ее лбу и чувствуя ее боль, как свою собственную. – Я так тебя люблю, Ноа.

Еще несколько слезинок прибавились к тем, которые она уже пролила, но прежде чем Раффаэлла отстранила меня, чтобы обнять свою дочь, на лице Ноа появилась улыбка. Я с горьким чувством смотрел на них. На секунду перехватив взгляд отца, прежде чем он подошел и обнял их, я прочитал в его глазах обещание, что никто и никогда больше не тронет нашу семью, никогда.

Ноа разомкнула свои объятия с матерью, и посмотрела туда, где погружали в скорую тело ее отца. Я увидел, что страх снова возвращается к ней, когда полицейский вывел Ронни в наручниках.

– Смотри на меня, – сказал я, поворачивая ее лицо к себе. Я не хотел, чтобы она вновь испытывала страх. – Все, Ноа, теперь ты со мной.

Вдруг ее руки соскользнули с моих щек, упали мне на плечи, я увидел, как ее взгляд начал блуждать и через секунду потерял фокус.

– Ноа? – сказал я, удерживая ее в своих руках. – Врача! – закричал я, когда увидел, что она не реагирует.

С нарастающим страхом внутри я подхватил ее на руки. Ее ранили? У нее какие-то внутренние повреждения, которых я не увидел?

– Очнись, Ноа, – повторял я, прижав ее к себе, пока не приехала скорая помощь.

– Разрешите, – сказал доктор.

Подбежали Раффаэлла и мой отец.

– Что с ней? – допытывался я у доктора.

Он забрал ее из моих рук, положил на носилки, а санитары понесли ее в машину.

– Мы едем в больницу. Вы ее мать? – спросили они Раффаэллу, которая рассеянно кивнула, садясь в скорую.

– Я тоже поеду, – объявил я решительно.

– Я поеду за вами на машине, – сказал отец.

Поездка заняла целую вечность. Ноа все еще была без сознания, но после быстрого осмотра доктор сказал, что ничего серьезного нет.

Я подошел к Ноа и мягко пропустил пыльцы сквозь ее волосы.

– Прости, Ноа, прости…

Когда я открыла глаза, то обнаружила, что лежу на больничной койке. У меня очень болели голова и лицо, но душа моя возликовала, когда я увидела Ника рядом.

– Наконец-то ты проснулась! – вскрикнул Николас, целуя мою руку, которую он держал в своих руках.

– Что случилось? – спросила я, не понимая, как очутилась здесь.

– Обморок, – объяснил он, глядя на меня обеспокоенно. – Врачи сказали, что ты была психологически вымотана. Тебе дали таблетки, чтобы ты поспала…

Я вспомнила все, что случилось: похищение, побои отца, Ронни, момент, когда я подумала, что отец вот-вот застрелит меня, и когда он упал на землю весь в крови…

– Что с ним? – спросила я в ту же минуту.

Николас сразу понял, о ком я спрашиваю.

Он смотрел на меня нерешительно, но, в конце концов, ответил.

– Он не выжил, Ноа. Пуля прошла рядом с сердцем, его даже не довезли до больницы.

Это было очень странно, но я не почувствовала ничего, кроме облегчения, бесконечного облегчения.

– Все кончено, – объявил Ник. – Никто больше не сможет причинить тебе вреда. Я позабочусь о тебе, Ноа.

Я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами.

– Я никогда не думала, что все так закончится. Что я буду благодарить судьбу за то, что наши родители встретились. Еще два месяца назад все, что было связано с тобой, казалось мне адом, а теперь… – сказала я, приподнявшись на кровати. Я взяла его лицо в руки, а он осторожно обнял меня за талию. – Я люблю тебя, Ник… Я безумно тебя люблю.

Через мгновение его губы уже целовали мои, очень аккуратно, но с такой любовью… Такая любовь случается только раз в жизни, любовь, которая трогает наши сердца и навсегда остается с нами, любовь, которую мы ищем, и даже та, которую ненавидим… Именно такая любовь делает нас живыми, нужными и единственными для кого-то… И я только что обрела ее.

Спустя месяц

– Даже не вздумай открыть глаза, – предупредил я ее.

– Ненавижу сюрпризы, ты же знаешь, – сказала она беспокойно.

Я улыбнулся.

– Этот тебе понравится, – заверил я и остановился у нее за спиной. – Итак, вот! – Я сбросил с ее глаз повязку.

Она с удивлением оглянулась. Мы стояли в новом пентхаусе, который я совсем недавно купил. Он был не очень большой, но это было одно из лучших зданий в городе. Коричневые и белые цвета придавали дому уютный и современный вид. Я заказал встроенный камин, который установили в центре гостиной перед диваном шоколадного цвета, на котором можно было валяться и смотреть фильмы. Кухня была маленькая, но на ней было все, что нужно, с небольшим островком посередине, где двое могли с комфортом позавтракать. На деревянных полах лежали толстые ковры, а сквозь большое окно можно было любоваться прекрасным видом на город.

Я посмотрел на Ноа, которая стояла с открытым ртом.

– Ну… Что скажешь?

Она покачала головой и только через мгновение заговорила.

– Это твое? – спросила она, сделав несколько шагов вперед и положив руку на спинку дивана.

Когда она повернулась, я увидел, что она была подавлена или обеспокоена, я не очень хорошо понимал, что выражало ее лицо.

– Да, я собираюсь жить здесь, но ты тоже будешь проводить со мной здесь много времени. Я купил его, чтобы мы могли быть вместе, – сказал я, приблизившись к ней.

Она улыбнулась.

– Здорово! – воскликнула она, но что-то скрывалось в ее глазах.

– Что-то не так? – спросил я, обеспокоенный выражением ее лица.

Она покачала головой и вздохнула.

– Я буду скучать по тебе, я привыкла видеть тебя каждый день, вот и все, – призналась она, положив голову мне на грудь.

Черт, я тоже буду по ней скучать, мне нравилось вставать и завтракать с ней, мне нравилось видеть ее с растрепанными волосами и неприбранную, но всегда улыбающуюся. Всего этого теперь уже не будет, но я понимал, что это необходимо сделать. Жить под одной крышей с отцом и быть влюбленным в его падчерицу было сумасшествием.

– Я тоже, но это необходимо. Я не могу видеться с тобой каждый день и не иметь возможности прикасаться к тебе, – сказал я и поцеловал ее прекрасные губы. – Но это еще не все, – продолжал я углублять поцелуй и переплетать наши языки со всей страстью, которую эта девушка сумела пробудить во мне. Ее реакция была незамедлительной, и желание захватило все мое тело. Вот какой эффект она оказывала на меня: я стал совершенно сумасшедшим. – И это еще не все, – я поднял ее за талию и заставил ее обхватить мои бедра своими длинными ногами.