– Кстати, о подарках. У меня такое впечатление, что кое-что ты прихватила, не дожидаясь, пока сам подарю.

– Гена! – Лариса округлила глаза, насколько это было ей под силу. – Ты подозреваешь меня в воровстве?! Ты?! Меня?!

– Пропал мой пистолет.

– Он, наверное, очень дорогой? Я могу помочь? У меня есть деньги на книжке…

– Остановись. Он не дорогой. Если бы тебе понадобились пистолеты, я достал бы десяток. Но пропал мой пистолет.

– Ты считаешь, что его взяла я?

– Я не могу его найти после того, как ты побывала на даче. Ты уехала утром, сказала водителю, что я тебя отпустил. А я не отпускал.

– Ты хотел оставить меня у себя? Навсегда?! – Лариса опять сделала круглые глаза.

– Сядь, ради Бога, я не могу смотреть на тебя в таком виде… – Колов снял фуражку, вытер лоб и опустился в кресло.

– Прошлый раз ты хотел видеть меня именно в таком виде, – она обиженно передернула плечами. – Говорил, что именно такой мой наряд тебе нравится. Вот я и подумала, что…

– Что ты подумала?

– Я подумала, что ты говорил эти слова не только потому что выпил коньяка, – закончила она жестко. – Извини, дорогой, сейчас прикрою срам, чтобы сделать тебе приятное.

Колов вскинулся, хотел ответить что-то резкое и злое, но, увидев, как Лариса, отбросив полотенце, пытается попасть рукой в рукав халата, промолчал, подождал, пока она повяжет пояс и сядет в кресло.

– Ты брала пистолет? Если брала – отдай. И мы останемся друзьями. Обещаю.

Лариса помолчала, поигралась кисточкой халата, глядя в окно, скорбно опустила голову.

– Ты мне не веришь, – проговорила она с трудом, и одинокая слезинка упала ей на руку. – Я все поняла… Ты меня не любишь. И тогда не любил.

– Как я могу тебе верить, если пистолет исчез вместе с тобой в то же утро?! – вскричал Колов.

– Может быть он исчез еще вечером?

– Как?

– Не знаю, о каком пистолете ты говоришь, но вечером я видела у тебя в руках… Ты хотел пойти пострелять…

– Я? Пострелять? В кого?

– Ты хотел показать, как это делается… Я отказалась, но ты все-таки пошел…

– И стрелял? – растерянно спросил Колов.

– Не знаю… При мне… При мне, вроде нет…

– Но выстрелы ты слышала?

– Я в этом не разбираюсь.

– Но грохот, грохот был?

– Что-то грохотало… Может быть, гром, может, кто-то пробежал по листу железа, может, это были и выстрелы… Я ведь, Гена, в тот вечер тоже немного выпила… Наверняка больше бутылки… Я как чувствовала, что такого коньяка мне уж не попробовать.

– Не прибедняйся! Голдобов пьет коньяк не худший.

– Гена, возможно, у него есть коньяк даже лучше твоего, но угощает он только водкой.

– Не может быть! – вскричал Колов изумленно.

– Я говорю то, что знаю, – Лариса нерешительно протянула руку и провела пальцем по колену Колова. Он поймал ее ладонь, заставил посмотреть себе в глаза.

– Послушай меня, Лариса… Ты очень красивая женщина и мы могли бы с тобой надолго стать очень близкими друзьями… Я надеюсь, что это еще возможно… Я бы очень этого хотел. Но пистолет – это из другой области. На нем номер, этот номер числится за мной. Слишком многое на кону. Сейчас те ребята, которые остались на площадке, сделают обыск. Не возражаешь?

– У меня? Здесь? Сейчас?

– Да. У тебя. Здесь. Сейчас.

– А если буду возражать? Обыска не будет?

– Он будет в любом случае. Но если ты очень уж против, тогда я проведу обыск официально. С понятыми, протоколом и так далее. А если возражать не будешь, то мы все сделаем, можно сказать, в узком, почти семейном кругу.

– Эх, Гена, – проговорила Лариса и, поднявшись, подошла к окну. Обхватив себя руками за плечи, она смотрела на листву, на прохожих, изредка мелькавших во дворе, потом подошла к кровати и с размаху упала на спину. – Валяйте!

– Ты должна понять…

– Тебя что-то смущает? Чего ты ждешь?

– Может быть, пока посидим на кухне? – предложил Колов.

– А вдруг пистолет спрятан как раз там?

– Вообще-то да, – он прошел в прихожую, открыл дверь, впустил в квартиру двух хмурых ребят. – Приступайте, – сказал он. – Начните с кухни. Потом хозяйка перейдет туда варить кофе, а вы займетесь остальным.

Закинув руки за, голову, Лариса безучастно смотрела в, потолок. Колов помялся около нее, сел в кресло, пытался что-то сказать, но Лариса не отвечала. Изредка по ее губам пробегала скорбная улыбка.

– Скажи мне, Гена, – наконец произнесла она негромко, – скажи мне вот что… Ты действительно ищешь пистолет или же обыск понадобился для чего-то другого?

– Не понял? – Колов вскинул брови.

– Не надо прикидываться дураком… Я прекрасно знаю, что вы заметаете следы, че хотите, чтобы был пойман убийца Николая… Я достаточно повертелась среди вашего брата… Среди таких вот начальников-генералов от общепита, генералов от партии, генералов от милиции. Все вы одним миром мазаны. Все готовы напоить бабу, тем более, что покупать коньяк не приходится, вам его приносят в кабинет, на дачу, в квартиру… Так что пьянки, закуска обходятся недорого… Потом вы залезаете на бабу, на ней же и засыпаете, забыв зачем забрались, – Лариса заговорила громче, почувствовав, что ребята на кухне прислушиваются к ней. – А потом готовы прийти с обыском, чтобы вернуть потерянные по пьянке носки, трояки, трусы, пошитые женой… Вот наутро, допустим, после такой дикой ночки перепутаете мундиры, перепутаете кабинеты и телефоны… Никто даже этого не заметит. Ты завтра уйдешь в горсовет, Первый сядет на твое место, прокурор сделается начальником общепита… И все будет продолжаться, как и сейчас… Ты пришел к бабе, которую напоил, – голос ее зазвенел, – изнасиловал…

– Что ты несешь?! – Колов в ужасе оглянулся на сотрудников.

– А почему мне так не сказать? Я могу так сказать. Я пришла к тебе по делу, принесла документы, которые выводили на убийцу моего мужа. С этими же документами я была у твоего собутыльника Анцыферова, этого красивенького прокурора… Мудак! Вы заинтересовались? Да ничуть! – оба сотрудника стояли в дверях и внимательно прислушивались, готовые исчезнуть, едва лишь Колов обернется. – Анцыферов насмерть перепугался, принялся к тебе звонить, ты сколько мог отпихивался, но потом все-таки согласился принять, поговорить со мной. И что же? Дал команду, вызвал следователя, группу захвата? Нет, Генуля… Ты открыл сейф и вынул коньяк… Потом усадил в машину, увез на дачу, затащил в постель…

– Остановись, Лариса! Иначе ты пожалеешь…

– Генерал! И ты меня пугаешь? Дешевка… Заметались вы, заметались… И Голдобов, и Анцыферов, и ты вот заплясал, как вошь на гребешке… Тоже еще, пистолет он ищет… Знаю я, что ты ищешь… Письма, документы, расписки, накладные.