litbaza книги онлайнДетективыБанда 1 - Виктор Пронин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 117
Перейти на страницу:

– Тогда… В четырнадцать?

– К сожалению, я не уверен, что к четырнадцати успею освободиться.

– В пятнадцать? В шестнадцать?

– А в двенадцать? – спросил Пафнутьев.

– Извините, Павел Николаевич, но в двенадцать уже у меня важная встреча, – ответил Заварзин напряженным голосом. – Могу даже сказать где, если это вас интересует.

– Интересует, – произнес Пафнутьев прежде, чем успел сообразить. Он и в самом деле не смог бы объяснить, зачем ему это понадобилось. Но в голосе Заварзина прозвучало что-то провокационное – проверь, дескать, меня, проверь, если уж взялся.

– Я буду в ресторане. В аэропорту.

– Ждете кого? Провожаете?

– Ни то, ни другое. Встречаюсь. Утром там тихо, просторно, свежо, пахнет расстояниями… А кроме того, Павел Николаевич, у меня там блат… Всегда примут, усадят за хороший столик, дадут котлету, которая еще не побывала в чужих тарелках… И так далее. Ведь вы знаете, что такое блат в ресторане?

– К сожалению, я лишен этих жизненных благ… Ну хорошо, я жду вас после обеда.

– Всего доброго, Павел Николаевич.

К прокурору Пафнутьев не пошел. Решил повременить. Опасался вот так сразу взять да и назвать убийцу. Что-то подсказывало – тот может просто исчезнуть. Пока он не подписал ордер, пока все плавает в неопределенности, оставалась надежда на успех. Уголовное дело по-прежнему было тощим и бестолковым и, если судить только по нему, Пафнутьева действительно можно было отстранять. И ни у кого не возникло бы сомнений в правильности действий Анцыферова.

* * *

Андрей взглянул на часы – у него было около тридцати минут. Он обошел небольшую площадь, купил мороженое и сел на голубую скамейку, на которую через полчаса должен опуститься следователь Пафнутьев. Настороженно поглядывая сквозь темные очки поверх пачки мороженого, Андрей пытался определить – нет ли провокации, не подстроил ли Заварзин какую-нибудь пакость, как в прошлый раз с подменой патронов. Но сколько ни всматривался в прохожих, в стоящие вокруг машины, в толчею у газетных и табачных киосков, ничего подозрительного не видел. Все также размеренно подходили трамваи, скрежетали колеса о рельсы, и Андрей все больше убеждался в том, что операция задумана надежно. Даже без глушителя выстрел здесь наверняка никто не услышит. А дом напротив с сотнями маленьких окон, задернутых шторами, занавесками, гардинами вряд ли вызовет какие-то подозрения. Подумают, что стреляли из машины, из кустов, из грузовиков с крытым верхом, но на дом обратят внимание в последнюю очередь. Его нищенский обшарпанный вид служит надежной маскировкой – в таком сооружении не могут вызреть сильные страсти, отчаянные решения, опасные преступные замыслы. Самое большее, что может произойти в таком оме – это кухонная склока, бытовая пьянка, здесь могут съездить кому-то по шее, подбить глаз, но не больше.

Однако все эти мысли Андрея не успокаивали. С каждым поворотом секундной стрелки волнение его росло и охватывал не то чтобы страх, а какое-то напряженное ожидание неизвестности. Он еще и еще раз продумывал каждый свой шаг и не находил изъяна. Все сходилось, стыковалось, все должно было сработать.

Подошел очередной трамвай, высыпали на остановку люди и тут же бросились врассыпную по магазинам в отчаянной надежде что-нибудь купить, опередить других, стать в начале очереди, а не в ее конце. И не приходило им в голову, что и час, и полчаса назад подходили трамваи, так же разбегались из них люди с той же неисполнимой надеждой.

Часы показывали без двадцати двенадцать. Андрей медленно подошел к урне, бросил в нее бумажку от мороженого и снова посмотрел на часы – без четверти. И тут его охватил испуг, он почувствовал, что не контролирует время. Вдруг уже вечер, уже зашло солнце и вообще он опоздал всюду, кроме одного места – камеры в следственном изоляторе.

Не медля больше, он подхватил со скамейки черный тубус и быстро направился к дому. Тубус служил своеобразной маскировкой, с ним можно выглядеть студентом, художником, оформителем этих вот пустоватых и грязноватых витрин. В любом случае тубус придавал Андрею вид занятого человека, торопящегося по своим делам.

Не оглядываясь, не видя, что происходит вокруг, Андрей озабоченно приблизился к нужному подъезду и вошел, придержав за собой дверь, чтобы она не хлопнула слишком сильно, не привлекла бы к себе внимания. Поднявшись на площадку между первым и вторым этажом, Андрей внимательно осмотрел двор. Он не мог поверить, будто ему настолько доверяют, что не проследят за каждым шагом. Но и здесь не заметил ничего подозрительного. В глубине двора сидели старушки с детьми, мужички играли в домино и тихонько торговали водкой по тройной цене, на дороге у примыкающего дома стояла машина, но водителя в ней он не видел. То ли стекло блестело, то ли его в самом деле там не было.

Андрей поднялся на четвертый этаж, приподнял коврик и увидел под ним ключ. Значит, ничего не отменяется. Только сейчас он понял, что все время надеялся – ключа не будет.

Нет, все остается в силе. Осторожно пройдя в квартиру, Андрей бесшумно закрыл за собой дверь, Взглянул на часы – без десяти двенадцать. Хорошо, подумал он, пока все хорошо.

Сам не зная зачем, опустил кнопку замка – теперь к нему никто не сможет войти.

Теперь винтовка. Андрей подошел к кладовочке, открыл дверь. Все, как в прошлый раз – завал лыж, палок, швабр. Пошарив в углу, нащупал холодный гладкий ствол. Винтовка оказалась на месте. Значит, ничего не отменяется.

Хорошо. Пусть так. Патрон. Заварзин выделил ему на операцию всего один патрон. Этого достаточно, подумал Андрей, если, конечно, не будет осечки.

Патрон был в стволе.

Глушитель навинчен.

Часы показывали без пяти двенадцать. Ну, ничего, в конце концов, в двенадцать операция только начинается, а сколько она продлится, сколько следователь будет сидеть на скамейке, сколько придется ждать трамвая, с его скрежетом… Это все впереди.

С неожиданной резкостью прозвенел телефонный звонок.

– Слушаю, – сказал Андрей.

– Ты на месте, – удовлетворенно сказал голос. Андрей узнал Подгайцева. – Молодец. Белая рубашка, подкатанные рукава, черная папка.

На этом разговор окончился. В трубке зачастили короткие гудки. Андрей вернулся к окну. Не прикасаясь к шторам, осмотрел сквер. Скамейка была пуста. На соседних сидели девушки, рядом пристроились мужички с банкой пива, но на голубой скамейке не было никого. Может быть, потому что она стояла на самом солнцепеке, ее обходили стороной. Он представил, как она разогрелась на солнце, какой зной стоит там среди раскаленных трамвайных рельсов, среди металлических киосков, жестяных крыш и невольно вытер вспотевшие ладони о штаны. В белой рубашке с подкатанными рукавами – вспомнил он и вдруг ясно представил, как по этой рубашке будет растекаться кровавое пятно…

Взглянув в очередной раз на скамейку, Андрей вздрогнул. В самом ее центре сидел плотный человек в белой рубашке с подкатанными рукавами и обмахивался черной папкой. Это был следователь, которого он подвез на своем мотоцикле.

1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?