В любом случае, выбора не оставалось – не переправляться же вплавь через воды, в которых неизвестно кто водится. Кроме того, Богдан не стал бы рисковать и налегке переплывать реку подобной ширины, даже если бы там не плескались рыбки крупнее щуки. Требовалось строить плот – увы, никуда не деться.

Солнце уже начало опускаться за невидимые даже здесь далёкие пики гор, поэтому начинать постройку не имело смысла. Требовалось устроиться на ночлег, и сделать это, наверное, лучше не в редковатом лесу, где не найти серьёзного убежища, а в отрогах горной полосы, подыскав пещеру. Конечно, из пещеры, как правило, есть только один выход, но Богдан резонно решил, что если кто-то сможет помещать ему выйти (при наличии лучемёта), то тот же враг сможет его просто уничтожить, поэтому отсутствие пути к отступлению не проблема.

Побродив по округе, Богдан не нашёл ничего похожего на пещеру, и пришлось остановить свой выбор на узком каменном карнизе, нависавшем на высоте чуть ниже его роста. Забираться под карниз приходилось пригнувшись, но ничего иного не оставалось, если, конечно, не ночевать под открытым небом. С двух сторон эту полупещеру прикрывала скала, а с двух других пространство под карнизом оставалось практически открытым. Богдан натаскал камней и соорудил с незащищённых сторон стенки, прикрывшие доступ к его временному убежищу.

Пока он занимался этой работой, мимо очень удачно побегал заяц, которого Богдан и подстрелил, машинально сожалея, что не имеет лука или копья, дабы не расходовать на несчастную тварь ценный заряд.

Укрепление своего ночлега он закончил, когда на местность стали ложиться длинные тени. Сходив к ближайшим деревьям и набрав сучьев и веток, в изобилии устилавших землю, Богдан разжёг в своей искусственной пещере костерок, на котором зажарил наскоро освежёванного зайца, который, впрочем, был крупнее земного и почему-то имел длинный пушистый хвост.

В округе не росло таких растений, из которых можно было бы сделать мягкую подстилку – ветки у всех были слишком жёсткие. Поэтому Богдану пришлось тщательно расчистить каменную крошку и улечься на голую скалу, подстелив под себя кольчугу и остатки куртки.

Ночь прошла спокойно – настолько спокойно, что Богдан, как и накануне, проспал восход солнца. Разбудило его небольшое стадо животных, похожих на небольших оленей, имевших не ветвистые, а какие-то закрученные спиралями рога. Стадо спускалось с гористого плоскогорья и шумело камнями, чем и заставило Богдана проснуться.

Животные, спустившись метров на сто по склону, начали объедать листья с кустов и невысоких деревьев и пить воду из протекавшего рядом ручья. Богдан невольно залюбовался грациозными созданиями, но тут же вспомнил, что не мешало бы сделать запас мяса, и вынужден был подстрелить особь средних размеров. Завидев вышедшего из «пещеры» Богдана, стадо бросилось наутёк, чем подтвердило, что внешний вид самого страшного хищника – человека – местным животным знаком.

Быстро освежевав тушку, в чём он уже основательно поднаторел, Богдан поджарил несколько ломтей на огне, а остальное мясо нарезал тонкими полосками, натёр солью, которую имел в своём мешке, и развесил на ветках вялится.

Надо было приниматься за постройку плота, чтобы перебраться через реку. Тут Богдан сообразил, что у него явно не достаточно материала для связывания брёвен. Верёвка имелась, но не настолько длинная, чтобы её хватило. Растений типа лиан вокруг не наблюдалось, поэтому вряд ли удастся построить большой и надёжный плот. Можно, конечно, добыть шкуры тех же винторогих оленей, но сколько времени уйдёт на поиски нужных компонентов для дубления и тому подобного?

Тут вдруг его осенила мысль: а что если построить лодку-долблёнку на манер той, что выстроил Робинзон Крузо – из ствола цельного дерева? Полевой нож пока работает – возможно, заряда хватит. Вон там, чуть ниже и правее, ближе к реке, растут достаточно толстые для подобного замысла деревья. Правда, все они довольно корявые, но и задача у него чуть проще, чем у Робинзона. Получится скромный челнок, его можно будет укрепить поплавками-противовесами на жердях, верёвки для этого хватит, можно и куртку изрезать на полосы кожи.

Богдан принялся за дело, но вскоре выяснилось, что работать с «сидором» за плечами неудобно. Снять же и отложить мешок в сторону он опасался – ведь неизвестно кто может в любой момент появиться из зарослей и завладеть его добром. Поэтому, скинув свою поклажу, Богдан замаскировал её в кустах среди корней низкорослой сосёнки, росшей на краю небольшого овражка, очевидно, прорытого водами, стекавшими с возвышенности во время дождей.

Подумав, он спрятал туда же и комбинезон, оставшись в удобных трусах, в которых в своё время попал на острова в Торцевом океане. Трусы были из крепкого и гигиеничного материала, но они вряд ли выдержали бы до сего момента, если бы Богдан не берёг их во время работ на острове профессора Витта, где ходил по большей части в набедренной повязке. Вот кобуру с лучемётом, которая крепилась к комбинезону, одеть на трусы не представлялось возможным. Поэтому Богдан подвесил лучемёт на кусок верёвки через плечо, как уже делал и ранее, и так продолжал трудиться.

Чтобы свалить дерево толщиной метра полтора, у него ушло чуть больше часа – настолько легко резало древесину лезвие, вокруг которого генерировалось неизвестное поле. Самое большое неудобство создавалось недостаточной для такой цели длиной режущей кромки, из-за чего приходилось последовательно прорезать ствол всё глубже и глубже, расширяя выемку.

В конце концов дерево с шумом рухнуло, и Богдан занялся очисткой ствола от ветвей и черновой вырубкой корпуса будущей лодки. Отрезание толстой верхней части ствола сопровождалось такими же неудобствами, но и это было преодолено, а дальше дело пошло легче. В результате всех усилий у Богдана получился грубоватый, но вполне надёжный челнок длиной метра три.

Оставалось выбрать несколько жердей и кусков дерева для поплавков катамарана. К счастью, нож пока продолжал работать, и индикатор показывал почти половинный заряд.

Немного передохнув и перекусив мясом оленя, Богдан отправился на поиски длинных прямых жердей. Это оказалось непростой задачей – ведь большинство деревьев здесь имело кривые стволы.

Богдан исходил всю округу в радиусе метров триста, пока совсем уже на берегу реки, там, где в неё стекал по камням ручей, не наткнулся на бамбуковую рощицу. Радости его не было предела – о таких прямых шестах он уже и не мечтал! Ведь бамбук годился не только на жерди для катамарана, но и для транспортировки лодки. Ведь все работы проводились далеко от воды, и самых больших физических усилий в данном случае требовала транспортировка судна к реке. А стволы бамбука являлись удобными катками, по которым лодка сравнительно легко перемещалась.

Работа эта заняла у Богдана весь остаток дня, и к моменту, когда солнце клонилось к закату, он основательно устал. Зато у него теперь имелась вполне приличное средство для переправы через «Хуанхе», как землянин стал про себя называть спокойно текущую перед ним реку. Пока он работал, в воде пару раз мелькнули спины крупных рыб, никак не менее двух-трёх метров длиной.