Грибы были такими белыми и красивыми, что Клэр настрогала их куда больше, чем требовалось для салата.

– И как отреагировал Джон? – поинтересовался Рэнди, заворачивая в пергамент филе палтуса.

Клэр собрала кусочки грибов и ссыпала их в чашку для салата.

– Очень хорошо, – ответила она. – Я даже немного удивилась, – достав чашку с замороженным шпинатом, она сунула ее в микроволновку. – Я сама виновата, что скрывала от него все неприятное. Все, что могло встревожить его… или нас. Я недавно слушала его речь, и…

– Слушала его речь? – нахмурился Рэнди. – И когда же?

Только тут Клэр вспомнила, что ничего не сказала Рэнди про симпозиум. Просто не сочла нужным.

– Во вторник я заглянула в Университет имени Вашингтона, – пояснила она. – Предполагалось, что мы с Джоном будем открывать его. Мне хотелось посмотреть, как он справится с этим в одиночку.

– Прости, – Рэнди легонько коснулся ее спины. – Я не хотел быть навязчивым.

– Все в порядке, – Клэр принялась за зеленый перец. – Джон говорил о том, что мы склонны чрезмерно оберегать своих близких, поскольку не желаем, чтобы они страдали еще больше. Однако это мешает им развиваться и не позволяет должным образом заботиться о себе. Думаю, он имел в виду меня. Или нас. Мы оба старательно оберегали друг друга от всяких неприятностей.

Рэнди рассмеялся.

– Что тут забавного?

– У тебя была хорошая подготовка. Мелли тоже оберегала тебя от любых проблем. Ничего другого ты просто не умела.

Клэр устало опустила нож.

– Я больше не желаю вести себя так.

Рэнди направился к лестнице, ведущей вниз, в винный погреб.

– Не переживай, Клэр, ты уже изменилась, – заметил он. – Если бы ты по-прежнему стремилась всеми силами оберегать людей, то ни за что не рассказала бы мне о том, как тебе было хорошо с Джоном.

Клэр растерянно смотрела ему вслед, пытаясь понять, то ли это комплимент, то ли проявление обиды.

Вытащив из микроволновки шпинат, она обнаружила, что зеленая масса по-прежнему представляет собой смерзшийся кусок. Тогда Клэр взяла нож и начала рубить шпинат.

Внезапно рука замерла на полпути, а перед глазами все поплыло. Стараясь не упасть, Клэр оперлась о стол. Она хотела положить нож, но пальцы будто примерзли к рукоятке. Клэр попыталась окликнуть Рэнди, но тут же одернула себя.

«Ну же, разожми пальцы», – приказала она вслух. В конце концов нож выпал в чашку, а Клэр в изнеможении опустилась на стул.

Она закрыла глаза и попыталась успокоиться. Клэр стала задавать себе вопросы, с которыми мог бы обратиться к ней Рэнди. Она что-то видела – какие-то образы из прошлого? Ничего подобного. Только нож в собственной руке. Этого оказалось достаточно, чтобы напугать до тошноты.

О чем же напомнил ей нож?

Да ни о чем. Хотя нет. Клэр представила амбар и мастерскую. Вот она сидит с ножом в руке, старательно вырезая что-то из куска дерева. Приятные воспоминания детства – в них не было ничего пугающего.

«Черт возьми!» – стукнула она себя кулаком по колену. На глаза навернулись слезы. Неужели ей не суждено освободиться от этих загадочных приступов? Она-то думала, что ее воспоминания так или иначе связаны с Ванессой. И теперь, когда все прояснилось, они раз и навсегда покинут ее.

Услышав, как Рэнди поднимается по лестнице, Клэр быстро отерла глаза тыльной стороной ладони. Затем снова сунула чашку в микроволновку, с опаской вытащив оттуда нож. Она не станет рассказывать Рэнди о случившемся. Ей нужно понять, в состоянии ли она справиться с собственными странностями.

После ужина Рэнди позвонил Кэри. Он говорил из своего кабинета, расположенного прямо напротив спальни. Клэр уже лежала в постели, терпеливо поджидая Рэнди. Она слушала его беседу с сыном, все больше восхищаясь присущим Рэнди даром убеждения. Разговор длился достаточно долго. Рэнди рассуждал о преданности друзьям, об уважении к противоположному полу и умении совершать выбор.

Вернувшись в спальню, он тихонько разделся и лег в постель. Присмотревшись, Клэр заметила у него на щеках слезы.

– С Кэри все будет хорошо, – попыталась она утешить его. – Он – смышленый, уравновешенный мальчик…

– Клэр, ты сама-то себя слышишь?

Она примолкла, прекрасно понимая, что говорит пустые, ничего не значащие фразы.

– Меня, если честно, тревожит сейчас не Кэри.

– А что же? – она провела пальцем по его щеке.

Повернувшись, он крепко прижал ее к себе – так крепко, что она с трудом могла дышать.

– Я всегда догадывался, что позаимствовал тебя на время.

– Позаимствовал меня? – Клэр взглянула ему в лицо. – О чем ты?

– Ты всегда любила Джона. А во мне ты испытывала потребность, поскольку я мог помочь тебе в том, на что он, как тебе казалось, был неспособен.

Клэр хотела возразить, сказать, что это не так, но неожиданно для себя она произнесла:

– Не желаю больше нуждаться ни в тебе, ни в ком-то другом.

– Я ни капли не сожалею о том времени, которое провел с тобой, – промолвил Рэнди, словно бы подводя итог их отношениям.

Клэр ничего не сказала, только села в постели.

– Я все надеялся, что твои чувства ко мне изменятся, – продолжил Рэнди, – но ты по-прежнему видишь во мне только брата.

– Это не так, – Клэр бережно сжала его руку, прекрасно понимая, что ткань их отношений неуловимо меняется, принимая совсем иные очертания. Надо сказать, что она была готова к этому. Более того, она восприняла эти перемены с глубочайшим облегчением. – Ты для меня – самый дорогой друг. Не знаю, как бы я пережила эти месяцы, если бы не ты, – она немного помолчала. – Только одно меня и смущало…

– Что именно?

– То, что мы стали любовниками.

– Ты зря переживаешь, – покачал головой Рэнди. – Ты же никогда не пыталась убедить меня в тех чувствах, которых у тебя не было. Просто у нас с самого начала были разные надежды и разные ожидания.

Клэр виновато глянула в его сторону.

– Мне бы не хотелось, чтобы мы и дальше занимались сексом, – сказала она.

Рэнди кивнул, продолжая сжимать ее руку. В комнате воцарилось молчание.

– Так ты вернешься к Джону, если он примет тебя обратно? – спросил наконец Рэнди. Клэр, не думавшая пока ни о чем подобном, удивленно глянула на него.

– Нет, – сказала она. – Я пока хочу побыть наедине с собой.

– Это достойно уважения. А я так и вовсе рад такому решению. В том смысле, что я рассчитываю и впредь видеться с тобой. Мы же останемся друзьями?

Клэр и в голову не приходило, что они могут расстаться навсегда.