Я закрыл глаза и теперь только слышал доктора Масаки. Непостижимый двойной смысл его слов запутывал меня все сильнее и сильнее, и я изо всех сил пытался устоять на ногах. Я нервничал, не зная, не исчезнет ли все, когда я открою глаза, и вращал языком во рту.

И вдруг… невольно прикоснувшись правой рукой ко лбу, я ощутил резкую боль, которая даже отозвалась в позвоночнике.

Из горла моего вырвался крик, я еще сильней зажмурился и стиснул зубы, затем снова аккуратно дотронулся до того же места и, кажется, нащупал шишку, но вроде не очень большую. Похоже, я с чем-то столкнулся или меня стукнули… Но до этого момента я не ощущал боли и не помнил, чтобы с утра я ударялся обо что-то головой.

В таких случаях говорят «сон во сне». Я приложил руку к больному месту и, по-прежнему жмурясь, резко помотал головой. Затем я распахнул глаза с ощущением, будто прыгаю с отвесной скалы, и внимательно огляделся… Все было так же. Только большой коршун, что кружился над «Клиникой свободного лечения», пролетел над песком.

Заметив это, я понял: все, что вижу, существует на самом деле! И сколько бы мне ни твердили, что дело в загадочном, страшном наложении психических феноменов, для меня это не было сном или грезой. Я хотел убедиться в реальности происходящего. И это желание больше не вызывало ни малейших сомнений. Теперь я мог хладнокровно, не испытывая страха, смотреть на юношу за окном, на того Итиро Курэ, сходство с которым заставляло верить, будто мы — один человек. Затем я медленно оглянулся на доктора Масаки. Профессор разом сощурился и ухмыльнулся так, что стали видны все его искусственные зубы.

— Ха-ха-ха-ха! Что, даже после этих намеков все еще непонятно? Ты уже не считаешь себя Итиро Курэ?

Я молча уверенно кивнул.

— Ха-ха-ха-ха… Молодец, молодец… Все, что я тебе сейчас наговорил, чистейшая ложь!

— Ложь?! — я невольно отнял ладонь ото лба, руки мои бессильно повисли. Разинув рот и выпучив глаза, я слушал доктора Масаки как круглый идиот.

При виде этой картины доктор Масаки схватился за живот. Из его небольшого тела раздались громкие раскаты смеха. Он захлебнулся сигарным дымом, поправил галстук, расстегнул пуговицу, спустил пенсне на кончик носа и снова разразился хохотом. Казалось, все в кабинете замерцало в такт его судорогам.

— Уа-ха-ха-ха! Как хорошо-то! Ты такой честный, что это даже весело. А-ха-ха-ха! Ох, как смешно! Не могу больше… Ты только не возмущайся, но все, что я рассказал тебе, — ложь! Чистейшая, покрытая сусальным золотом брехня! Ха-ха! Но я не хотел тебя обидеть… В действительности этот юноша… Итиро Курэ, который, как и ты… Я использовал его, чтобы проверить твой разум.

— Чтобы проверить мой разум?..

— Именно. На самом деле я собираюсь рассказать тебе все-все про наследственную психологию Итиро Курэ, но непонятного там будет выше крыши. И для того, кто слаб мозгами, это может закончиться не лучшим образом. Если же ты продолжишь верить, что вы с этим юношей близнецы, то все объяснения покажутся совсем запутанными и ты перестанешь хоть что-нибудь понимать. Поэтому я сделал тебе своеобразную прививку. А-ха-ха-ха-ха…

Я глубоко вздохнул, будто по-настоящему проснувшись. И трепеща от силы красноречия доктора Масаки, снова потрогал больное место на голове.

— Но почему у меня так резко заболело здесь? спросил я и замолчал, робко моргая.

Я боялся, что доктор Масаки опять начнет надо мной смеяться, однако этого не произошло. Он как будто заранее знал, что и где у меня заболит, и спокойно сказал:

— Хм… так у тебя болит?

От этих слов мне стало хуже, чем от насмешки.

— Эта боль была с тобою с самого утра, просто ты ее не замечал.

— Но… с утра к моему лбу прикасались, — и я начал загибать дрожащие пальцы, — парикмахер… медсестра… я сам… определенно больше десяти раз! И ничего не болело!

— Тут дело не в количестве. Пока ты веришь, что являешься иным человеком и не имеешь никакого отношения к Итиро Курэ, боли нет. Но стоит тебе осознать поразительное сходство с этим юношей, как боль возвращается. Здесь вступает в силу непостижимая рациональность психической науки. Поскольку все во Вселенной есть объект изучения психической науки, которая занимается исследованием духа, так называемая материалистическая наука абсолютно и совершенно не в состоянии объяснить некоторые феномены. Такая вот шишка. К примеру, твоя головная боль непосредственно связана с пиком психического приступа у Итиро Курэ. Вчера вечером этот приступ достиг апогея и пациент, пытаясь покончить с собой, несколько раз ударился головой об стену. Вот эту боль ты сейчас и ощущаешь.

— То есть я… Итиро Курэ?

— Нет, нет… не стоит так торопиться. Ведь оса не знает, что у слепня на душе. Собака не знает, что на душе у свиньи. Если простого Вана ударить по голове, у Ли ничего не заболит. Это обыденная логика. То есть способ мышления материалистической науки.

С этими загадочными словами доктор Масаки выпустил несколько струек сигарного дыма. Затем, пока я пытался понять смысл сказанного, он прикрыл один глаз и зловеще расхохотался…

— И все-таки… каким же образом, благодаря какому психическому эффекту боль некого Итиро Курэ перекинулась к тебе на лоб?

Я не мог сдержаться и не поглядеть в окно на Итиро Курэ, который стоял улыбаясь в углу площадки «Клиники свободного лечения». Однако в этот момент боль в голове снова дала о себе знать и как-то странно запульсировала.

Доктор Масаки, стоявший передо мной, опять выпустил большой клуб дыма.

— Что ж… Кажется, ты можешь разрешить эти сомнения…

— Не могу, — четко проговорил я и схватился за голову… Мне было так же паршиво, как и утром, когда я проснулся.

— Ты должен их разрешить. Иначе никак. Или останешься безымянным бродягой.

Меня переполняли чувства. Это была печаль ребенка, оставленного отцом в незнакомом месте. Я невольно отнял ладонь от головы и, сцепив руки, почтительно заговорил.

— Профессор, прошу вас, скажите, пожалуйста… Если со мной случится что-нибудь страшное, я точно умру…

— Ну, не будь слабаком! Ха-ха-ха-ха. Не надо так меняться в лице, я тебе все расскажу.

— Прошу, откройте, кто я…

— Погоди… Прежде чем ты это узнаешь, пообещай одну вещь…

— Что… пообещать?

Доктор Масаки сделался серьезным, сглотнул дым, который собирался выдохнуть, и посмотрел мне в лицо.

— Точно обещаешь?

— Точно. Обещаю все что угодно!

На лице доктора Масаки снова появилась присущая ему ироническая усмешка.

— Ну-с, обещай, что выслушаешь меня в полном спокойствии и убеждении, что не являешься Итиро