— Ваши люди пытались убить меня, — ответил он.

Она отмахнулась от этого ответа.

— Но ведь не убили.

— Мисс Темпл тоже осталась в живых.

— Хорошее возражение. — Она изучающим взглядом рассматривала его. — Так все дело только в том, что она случайно выжила?

— Может быть. Я тоже случайно выживший, по-вашему?

— Провокационный вопрос — я впишу его в свой дневник, поверьте мне.

— Кстати, Ксонк все знает, — сказал он, горя желанием сменить тему.

— Что знает?

— О столкновении интересов.

— Это очаровательно, что вы так забегаете вперед, но — пожалуйста, не сочтите за критику — занимайтесь своим делом: прыгайте по крышам, деритесь… То, что знает мистер Ксонк, вас не касается. Ах, герр Флаусс, я смотрю, вы уже с нами?

Чань повернулся и увидел Флаусса (Грей стоял рядом с ним) на ногах около стола, на его лице горели свежие шрамы, кожа вокруг них натянулась и увлажнилась, воротник у него был мокрый от пота и слюны. Смотрел он пугающе пустым взглядом.

— Я вами восхищаюсь, Кардинал, — сказала Розамонда.

Он повернулся к ней.

— Я польщен.

— Правда? — Она улыбнулась. — Знаете, тех, кем я восхищаюсь, можно пересчитать по пальцам… а чтобы я им об этом говорила — это вообще случается крайне редко.

— Почему же вы говорите об этом мне?

— Не знаю. — Голос ее упал до соблазнительно интимного шепота. — Может, из-за того, что случилось с вашими глазами. Я вижу ваши шрамы лишь мельком и могу только догадываться, как ужасно они выглядят без очков. Наверно, я бы ужаснулась, увидев их, но тем не менее я представляла себе, как провожу по ним губами и получаю от этого удовольствие. — Она внимательно посмотрела на него, потом взяла себя в руки. — Ну вот, теперь я забегаю вперед. Приношу свои извинения. Мистер Грей?

Она повернулась к Грею, который подвел Флаусса почти вплотную к ним. У Чаня при виде его мертвых глаз — словно тот был изделием какого-нибудь доморощенного таксидермиста — тошнота подступила к горлу. Он с отвращением отвернулся, жалея, что не вмешался раньше, — то, что случилось с Флауссом, было даже хуже, чем если бы его убили. Хриплое дыхание заставило Чаня снова обратить взгляд на Флаусса — Грей обхватил его сзади за шею и душил. Чань полуобернулся к Розамонде. Разве того, что они уже сделали, недостаточно?

— Что он?..

Слова замерли на его губах. Обе руки Флаусса метнулись вперед и обхватили Чаня за горло. Чань уперся в предплечья Флаусса и попытался освободиться от его хватки, но мышцы у Флаусса были как сталь, лицо оставалось непроницаемым, а пальцы все глубже погружались в шею Чаня, который уже не мог дышать. Чань ударил коленом в живот Флаусса, но безрезультатно — пальцы лишь еще сильнее сдавили его шею. Черные точки побежали перед глазами Чаня. Он разнял свою трость — из-за плеча Флаусса на него смотрело серое лицо Грея, чьи пальцы по-прежнему сжимали шею Флаусса… значит, Флаусс подчинялся командам Грея! Чань вонзил кинжал в руку Грея — старик вскрикнул и отпрянул в сторону, из раны хлынула кровь. Отпущенный Греем, Флаусс тут же ослабил хватку, хотя его пальцы все еще и оставались на шее Чаня. Но теперь Чань сбросил с себя руки Флаусса, хватая ртом воздух. Он не понимал, что случилось, повернулся к Розамонде, заметил что-то на ее одетой в перчатку руке. Она подула себе на ладонь, и лицо Чаня окутал клуб синего дыма.

* * *

Это ощущение было мгновенным. Горло его сжалось в судороге, потом он почувствовал жгучий холод, жжение проникало в его легкие и в голову, по мере того как он вдыхал порошок. Кинжал и трость выпали из его рук. Он потерял способность говорить. Он потерял способность двигаться.

— Не беспокойтесь, — сказала Розамонда. — Вы не мертвы.

Она посмотрела мимо Чаня на принца, все еще находившегося на полу.

— Ваше высочество, помогите мистеру Грею перевязать рану, — она снова обратила свой пронзительный взгляд на Чаня. — Вы теперь, Кардинал Чань… принадлежите мне…

Она остановила Карла-Хорста на его пути к Грею.

— А почему бы Кардиналу самому не помочь мистеру Грею? Он наверняка лучше умеет останавливать кровотечения, чем кронпринц Макленбурга.

* * *

Он помогал им во всем, его тело послушно подчинялась всем командам, его мозг наблюдал изнутри, словно с ужасающего расстояния через покрытое морозной вязью окно. Сначала он умело перевязал рану Грея, потом поднял Блаха и положил на стол, где Грей осмотрел его голову. Сколько ушло на это времени? В сопровождении нескольких облаченных в красные мундиры драгун вернулся Баскомб и поговорил с графиней. Выслушав ее слова, он кивнул, прошептал что-то с серьезным видом на ухо принцу, потом позвал остальных — драгуны подняли Блаха, Грей взял под руку Флаусса — и повел из круглой комнаты. Чань остался один на один с Розамондой. Она подошла к двери и заперла ее, потом вернулась к нему, пододвинула стул. Он не мог пошевелиться. На ее лице было выражение, какого он никогда не видел, словно бы намеренно лишенное всяких признаков доброты.

— Вы будете слышать меня и сможете отвечать жестами — порошок в ваших легких не позволит вам говорить. Это со временем пройдет, если я не пожелаю сохранить такое положение навсегда. Пока я удовлетворюсь ответами «да» или «нет» — простого движения головой будет достаточно. Я надеялась уговорить вас словами, убедить вас предаться Процессу, но теперь на это нет времени, да и помочь мне толком некому, а мне было бы жаль в спешке потерять всю информацию, которой владеете вы.

Она словно бы говорила с кем-то другим. Он чувствовал, что согласно кивает, — это он понимал. Сопротивление было невозможно — он едва успевал следить за ее словами, а к тому времени, когда осознавал их смысл, тело его уже давало ответ.

— Вы были с этой девицей Темпл и доктором принца? Чань кивнул — да.

— Вы знаете, где они теперь? Он помотал головой — нет.

— Они придут сюда?

Он опять отрицательно помотал головой.

— Вы собираетесь встретиться с ними? Чань кивнул — да. Розамонда вздохнула.

— Ну, не буду тратить время на то, чтобы угадать, где… вы говорили с Ксонком. У него есть какие-либо подозрения на мой счет?

Чань кивнул.

— Баскомб слышал ваш разговор?

Чань помотал головой, и она улыбнулась.

— Ну, тогда времени еще достаточно… Франсис Ксонк и в самом деле имеет некоторое влияние, но, в отличие от своего старшего брата, весьма незначительное, потому что он строптив и беспутен, и между братьями нет настоящей близости или дружбы. Но, конечно же, я друг Франсиса, невзирая ни на что, а потому ему и в самом деле некуда больше пойти. Но хватит об этом… А теперь о том, что вам стало известно в ходе ваших расследований… вам известно, кто убил полковника Траппинга?