Холодно… Утром почти снег, крупа какая-то…

Немцы, теряя (ежедневно) десятки танков и тысячи солдат и офицеров, «прогрызают» оборону Сталинграда… Видимо, хотят к 25-летию Октября добить, взять Сталинград.

Для «КБФ» надо написать статью «Моряки и оборона Ленинграда» (используя исторические примеры)…

Днем был на совещании агитаторов частей и кораблей Ленинградской морской базы. В КБФ до трех тысяч агитаторов. Это большая сила. Главным образом, младшие командиры, техники, врачи и пр. Весь день слушал их выступления. Это молодые, очень крепкие люди…

Выступил и я, дал агитаторам ряд советов, главным образом о методике работы: работать с газетами, журналами в библиотеках; использовать художественную литературу и пр.; изучать личный состав; быстро реагировать на запросы (инициатива!) и т. д.

Сейчас по радио тихо говорит снайпер Дьяченко: «Фашисты замучили моего отца, я бью их… Убил за месяц 72 фашиста… Номер моей винтовки 220, и я дал клятву убить 220 фрицев…»

Говорит с сильным украинским акцентом, тихо, твердо.

На гвардейских кораблях введены гвардейские ленточки и нагрудные знаки. На днях видел одного гвардии краснофлотца — пахнуло стариной: георгиевские ленты…

20 октября 1942 года.

Сыро, холодно… Город кажется пустынным…

Вчера вечером слушал радиопередачу Азарова (запись на воск). Он прочел несколько своих лучших, теплых стихов: «Брату», об Одессе и пр.

Агитформальные стихи, как и вообще агиточерковый стиль прессы, меня мучат… Над сущностью войны не думают, твердят несколько терминов, монотонно, скучно… Процесса в стране писатели и поэты еще не вскрывают или таят в себе, а на бумаге — агитмарши… Мы обязаны думать, открывать суть, видеть новое, дали!.. Стране и партии нужны думающие генералы, писатели, строители, изобретатели. Помогающие, творящие, а не механически твердящие от указа до указа, от речи до речи; нам нужны люди, раскрывающие явления вовремя… Я тоже мало сделал в этом плане.

Готовлюсь к докладу… Перечитываю Ленина, стремясь глубже понять общие законы воздействия войны на общество…

Днем в Пубалте. Был у командующего КБФ — получил задание. Он рассказал мне, что от Ильменя до Сталинграда немцы переходят к зимней обороне. Сталинград контратакует упорно. Сказал, что КБФ в целом значительно прочнее духовно и практически, чем осенью 1941 года. Это бесспорно…

В Пубалте встретил группу выпускников-курсантов. Попросили тут же, на ходу, рассказать им о международном положении. (Я делал доклад в их Политучилище.) Согласился, пригласил их к себе в кабинет. Начал беседу — но тут… Из Смольного прислали машину… Еду… В чем дело? Либо в связи с заграничной поездкой, либо литературное поручение. А может быть, о пьесе?..

Прошел во второй этаж, комната 251, к секретарю… Он сказал, что дело касается испанской дивизии, находящейся под Ленинградом. (А я как раз бывал в Испании, делал фильм «Испания».)

В Смольном прочная, деловая, тихая обстановка. Все отчетливо.

…Надо срочно дать сильное, острое, горячее воззвание.

…Помчался на доклад. Подготовиться, как хотел, с цифрами и пр., не успел, но материал так знаком, что доклад сделал… Приняли очень тепло… Увидал работниц таллинского НКВД, вспомнили прошлую осень, Таллин, поход…

После доклада помчался работать в ПУ.

Время — 21 час 15 минут… У меня только два часа… Быстро ознакомился с материалами. Потом стал писать… Три-четыре страницы… Нащупывал солдатский язык; писал с некоторой грубоватостью, язвительностью, точностью… Факты… Сделал, перепечатал во 2-м отделе — и обратно в Смольный.

…Как хорошо, что в октябрьские дни 1942 года я поработал в Смольном, как это бывало и в 1917 году.

Тираж листовки-воззвания — пятнадцать тысяч. Сбросят с самолетов, агитснарядами и передадут по звуковой установке. Три переводчика сразу сели за перевод листовки на испанский язык…

Кончил работу в Смольном к пяти утра… Спать… Перебирал, засыпая, впечатления…

21 октября 1942 года.

…Город наш имеет относительный запас продовольствия до весны; достаточно горючего; торфа хватит до нового торфяного сезона…

Перезимуем!..

22 октября 1942 года.

Сталинград отбивает атаки. Видимо, атаковавшие район заводов немецкие дивизии уже размолоты.

Завтра в 6 дня в Доме партийного актива лекция о Сталинградской битве. Хочу послушать.

Финско-немецкий десант на Ладожском озере — у маяка[90] — в середине трассы (?).

Сегодня ряд финских кораблей и десантных барж под прикрытием тридцати «мессеров» начали операцию. Захватили маяк… К двум часам дня сбито восемь «мессеров», остальные отогнаны; утоплено до четырнадцати финских кораблей и десантных барж. Господство в воздухе наше. Ишь лезут! Выгнали всех! Попытка замкнуть кольцо блокады сорвана балтийскими моряками. Отлично!

Написал статью «Мы вернемся!» для военно-морского номера эстонской газеты. Взял эстонскую патриотическую тему; дал обзор хода войны, провал гитлеровского плана на 1941 и 1942 годы.

Новая телеграмма Таирова: «Коллектив Камерного театра восторженно встретил пьесу. Шлет тебе, своему автору, горячий братский привет, обнимаем…» Очень рад… Я бы сам им прочел…

Вчера смотрел репетицию второго и третьего актов. Есть хорошее. Еще и еще шлифовать! Советуют не связывать название со старой печальной песнью «Раскинулось море широко». Дать новое — «Сыны Ленинграда» или «Балтийские орлы»… Нет!

…Во всех ощущается привычный октябрьский праздничный приток сил, хорошее настроение…

Выигрываем 1942 год!

23 октября 1942 года.

Солнечно… Встал в 10 часов.

С утра стрельба зениток, окна звенят…

На подъеме написал очерк в «Правду» — о невских боях, невском