Если только Таяну не увезли отсюда, скорее всего она где-то в здании.

От лагеря до храма было недалеко — пешком минут десять. Почему лагерь не поставили прямо у входа? Может, господа Высшие не желали дышать пылью? Жаров при этой мысли почувствовал, что его душит кашель — в храме постоянно стояла завеса пыли, рабочие долбили свод и стены, шлифовали и полировали их, добиваясь идеально гладкой поверхности. Вряд ли в этой атмосфере человек мог продержаться слишком долго — месяц, два… а потом того и гляди кровью харкать начнет. Похоже, он и сам уже близок к этому состоянию.

Очень болезненно ощущалось отсутствие оружия. Хотя Жаров и не был мастером фехтования, он настолько привык за прошедшие месяцы к мечу или хотя бы кинжалу на поясе, что теперь чувствовал себя чуть ли не голым. Может, у владельцев столь замечательных доспехов и клинки под стать? Он вспомнил охранника — сомнительно, чтобы этот человек, не обремененный хорошо развитыми мускулами, умел мастерски владеть тяжелым двуручным клинком типа того, что был в руке гигантской статуи Бореалиса.

Пальцы Жарова сжали серебряную цепочку рабского ошейника — свое единственное, но весьма эффективное оружие. Только позволит ли первый встречный нацепить на себя это украшение?

Дверь в здание была открыта. Здесь вообще все было открыто — а от кого запираться, если, кроме хозяев, здесь есть только рабы, ни один из которых не посмеет даже испортить воздух, не будь на то воли Соратника.

Сразу за входной дверью оказался коридор — длинный, со множеством небольших дверей, ведущих, видимо, в различные помещения. Из-за одной, неплотно прикрытой, доносился разговор, Жаров прислушался, узнавая знакомые голоса. Сикста и… наверное, Галантор, кто бы это мог еще быть?

— Наконец-то мы одни. Любимый, я так давно не была с тобой наедине. Неужели ты не можешь сделать так, чтобы нам чаще бывать вместе?

— Сикста, ты же знаешь, для меня работа во славу Арианис превыше всего.

Точно, сам Галантор Сурлин… Жаров довольно улыбнулся — этот жирный ублюдок получит свое. И за ошейник, и за побои… и за многое другое.

— Даже превыше меня? — Звук поцелуя, слабый стон.

— О… девочка…

Похоже, более подходящего момента вряд ли можно было дождаться. Жаров пинком распахнул дверь — что ж, увиденная картина вполне соответствовала тому, что он представил. Говорят, женщина с поднятой юбкой бегает быстрее, чем мужчина со спущенными брюками. Насчет юбки сказать сложно, поскольку Сикста в этот пикантный момент не имела таковой, как, впрочем, и какой-либо другой одежды, а вот господин Сурлин с приспущенными штанами не способен был быстро бегать.

— Ч-что с-случилось, С-соратник? — чуть заикаясь от неожиданности, пробормотал он, делая лихорадочные попытки натянуть на себя одежду. Сикста как-то странно всхлипнула и попыталась залезть под лавку.

Жаров подумал, что тут явно не все так просто. Или местные законы категорически запрещают Высшим совоку… заниматься любовью с магами, либо… Но это не важно. Важно другое — сейчас Галантор ошеломлен, его явно поймали на горячем, а потому из него можно вить веревки.

— Где волшебница, что пришла порталом? — Жаров надеялся, что из-за забрала его голос похож на странный металлический голос Соратника. Или сходство и в самом деле было достаточным, или Галантор сейчас не способен был трезво мыслить.

— Т-там… — все еще заикаясь, просипел Сурлин, неопределенно махнув рукой в сторону коридора. Точнее, махнул он сразу двумя руками, выпустив при этом штаны, которые, конечно же, не замедлили этим воспользоваться, снова свалившись на пол. Он всхлипнул, дернулся было наклониться, но тут же замер, словно испугавшись самой мысли об этом. — Она там, Соратник, последняя комната направо.

— Ее вещи? — коротко бросил Денис, вовремя вспомнив, что без Ключа Ветра их пребывание здесь бессмысленно. Раз Таяну еще не увезли, есть шанс, что и багаж их хранится где-то здесь.

— Да, Соратник, сию минуту, Соратник… — Главный смотритель дернулся было, но тут же понял, что первая же попытка шагнуть — и он растянется на полу. Сурлин бросил на Жарова просящий взгляд, краем глаза указывая вниз, на штаны, позвольте, мол, господин. Денис коротко кивнул — молчаливый жест куда более презрителен, чем любые слова. Особенно когда смеющееся лицо скрыто шлемом.

Натянув штаны и застегнув пояс, состоящий из круглых золотых бляшек — Денис уже знал, что пояс — свидетельство о принадлежности к рангу Высшего, — Сурлин почти бегом бросился к большому шкафу резного дерева. Женщина, все так же скукожившаяся под лавкой, не шевелилась, и Жаров, вынужденный следить глазами за Смотрителем, повернулся к ней боком, практически потеряв из виду. Это было опасно, и он прекрасно понимал это. Но понимал также и то, что сейчас является хозяином положения — пусть и только с точки зрения этих двоих. Ни в коем случае нельзя дать им повод усомниться в этом предположении.

— Вот, Соратник, все их вещи, все как в описи написано… — Сурлин уже протягивал Жарову знакомые мешки, а также небольшую связку оружия, где он с чувством глубокого удовлетворения увидел и свой меч.

Жаров взял сумки. Судя по весу, Ключ лежал на том же месте, где и раньше, если только никто не догадался подменить его подходящим по весу булыжником. Повернувшись, он двинулся к двери, полагая, что сейчас Сурлин и его подруга будут более озабочены собственными проблемами, чем размышлениями о том, кто этот неожиданно появившийся Соратник и каким чертом его сюда занесло.

И замер у самой двери, услышав за спиной голос. Спокойный, лишенный раболепия и заискивания голос Сурлина:

— А могу я увидеть бумаги от его могущества?

Конечно, он и не сомневался в том, что никаких бумаг у свалившегося на его голову Соратника нет и в помине. Как, похоже, и в том, что никакой перед ним не Соратник. И, к слову сказать, трусом Главный смотритель не был — сейчас он стоял в нескольких шагах от Жарова, сжимая в руке тяжелый одноручный меч. Весьма профессионально сжимая, кстати.

— Бумаги? — надменно переспросил Жаров, прикидывая мысленно, насколько опасен может быть этот клинок против доспехов. Прочности этого легкого и довольно тонкого сплава он не знал, а потому лучше исходить из предположения, что оружие представляет определенную опасность. — Тебе надо сейчас думать не о бумагах, а о себе.

Видимо, он все же немного перегнул палку — или просто неправильно интерпретировал истинные причины испуга застигнутого врасплох Галантора.

— Ты хорошо поработала, Сикста, но все же можно было постараться и лучше. — Он обращался к своей подруге, но глаза неотрывно следили за Жаровым, не упуская ни малейшего его движения. Да, неизвестно, какими навыками обладал покойный Соратник, но этот мужик был бойцом. И хотя тело его от спокойной и сытой жизни порядком обрюзгло, стало рыхлым и утратило часть мускулов, боевые рефлексы так просто не растеряешь.

Он качнул мечом в сторону Жарова и сместился чуть в сторону, прикрывая женщину. Денис почувствовал даже каплю уважения к человеку, которого он считал обычным зарвавшимся чиновником, а теперь этот человек спокойно стоит с одним мечом против закованного в латы и вооруженного противника (достать свой меч Жаров мог в одно мгновение), да еще и старается защитить свою подругу.