— Премного благодарен! — бросил в спину удаляющемуся вампиру Этьен и поспешил в дом. Лишь оказавшись за порогом хижины и плотно закрыв дверь, он вдруг осознал, что в опасности оказались не только он и наёмники, но и все кандидаты на престол.

«Дамиан не такой слабак! Он сможет сладить и со стаей вампиров! Вдобавок сейчас, если ничего не случилось, он должен быть уже где-то возле ледника, навряд ли вампиры захотят так далеко лететь ради сомнительной добычи!» — рассудил Этьен, однако собственные слова всё же вызывали сомнения. Адвилю была очень удобна гибель Дамиана. И не важно от чьих рук, постарались бы наёмники, или вампиры, а, может, он привлёк и кого-то ещё.

«Он же не обычный воин, а волшебник, а маги так просто не попадаются!» — вытащил, как туз из рукава, новый довод Этьен, и только после этого ему немного стало легче. И, к собственному удивлению, беспокойство о Дамиане отвлекло его от навязчивых мыслей о Нэйдж, и потому ему даже удалось уснуть.

* * *

Этьен проснулся на рассвете и почти сразу же отправился обратно в город. Он не спешил, но не потому, что не хотел быстрее добраться до столицы, скорее, он боялся пропустить нечто важное. Быть может следы пиршества вампиров, или чудом уцелевший отряд наёмников. Однако дорога была пустой и спокойной. Пожалуй, единственным неприятным моментом стоило назвать исчезновение оставленных у обочины тел. Похоже, вампиры не побрезговали свежей мертвечиной и теми, кто так и не пришёл в себя от ужаса.

«Что ж, грязному отребью, столь же грязная смерть!» — рассудил Этьен, ровно за секунду до того, как земля загрохотала и затряслась. Благо землетрясение застало его в долине, а не посреди горного ущелья, потому не пришлось искать места, чтобы спрятаться. Достаточно было слезть с обезумевшей от страха лошади и попытаться удержать её, что, пока земля ходила ходуном, оказалось совсем непросто. Лошадь рвалась сбежать в горы, считая их более надёжными, чем пустая долина. Этьен с ней был категорически не согласен, хотя каменистая почва и шаталась под ногами, но хотя бы ничего не падало сверху!

Лошадь же жила исключительно инстинктами и предпочитала бежать от опасности, неважно куда. Этьен истратил чуть ли не все остатки магии, чтобы её утихомирить, и, похоже, слегка перестарался. Бедняжка ещё целых полчаса после того, как земля успокоилась, отказывалась вообще двигаться с места. Пришлось организовать привал и прогуляться в поисках свежей травы. Лишь немного поев, лошадь позволила вновь оседлать себя. И, казалось бы, Этьену уже достаточно было приключений: он искренне рассчитывал спокойно вернуться в столицу, однако тихо въехать ему не удалось. Он ещё только подъезжал к воротам, как зазвонил колокол, заставив тревожно оглядеться. Увидев в небе грифона, Этьен чуть не свалился с лошади.

«Может, это форма Нэйдж?» — метнулась в голове шальная мысль, но была тут же отринута. Слишком уж нереальной она оказалась! Вдобавок грифон как-то не спешил кокетничать и вообще вёл себя слишком агрессивно, сменив гнев на милость только тогда, когда на крыше дворца появился Дамиан с кристаллом власти в руках.

«Он всё-таки победил», — ощутив болезненный укол, подумал Этьен. Он с трудом понимал свои чувства. Часть его восприняла новость с гордостью за друга, тогда как другая, напротив, ещё больше расстроилась. Осознание того, с чем придётся столкнуться Дамиану, откровенно пугало. Этьен понимал, что правильного и идеального решения никому не найти, а выбор предлагался настолько ужасный, что сделать его и остаться чистым и невинным просто невозможно!

— Я никому не пожелал бы такой судьбы! — признал он, вновь оказавшись во дворце в комнате Гаспьена. Тот по обыкновению с радостью принял его, хотя и пребывал в довольно взбудораженном состоянии. В воздухе так и витало предчувствие беды, и Гаспьен тщетно сопротивлялся этим флюидам.

— Мне кажется, ты слегка утрируешь. Император вполне благоволит Дамиану, и тому надо лишь правильно перевести переговоры, — возразил он, однако голос его слегка дрожал, а взгляд обеспокоенно метался по комнате, словно в поисках чего-то важного.

— Ты всерьёз в это веришь? — хмыкнул Этьен.

— Как бы сказать… я не теряю надежды на то, что обо всём можно договориться! — кое-как выкрутился Гаспьен, однако взгляд его стал особенно печальным. Похоже, он и сам не слишком-то верил собственным словам.

— Когда в дело вступают амбиции, переговоры бессмысленны, — устало вздохнул Этьен. — Мне стоило бы сейчас напомнить об этом Дамиану, но, боюсь, он не станет теперь меня слушать!

— Почему же? Вы же друзья!

— Хочешь сказать, что стань ты сейчас Императором, устроил бы со мной разговор по душам? — фыркнул Этьен.

— Конечно, ведь мне важно твоё мнение! — горячо заверил Гаспьен. — Вот ты представляешь сейчас другую страну, разве я не должен понимать, как всё у вас устроено, чтобы сделать верный выбор, а не руководствоваться расхожими доводами. Скажи ещё, что я не прав?

— Ты наивен, — буркнул Этьен. — Как и Дамиан.

— А ты излишне самоуверен и бесчестен! — обиженно бросил Гаспьен. — Если бы мы не были друзьями и родственниками, не думаю, что смог бы тебе доверять.

— И правильно бы сделал, — усмехнулся Этьен. — И будь я на месте Дамиана, отнесся бы к предложению Императора с большим сомнением!

— Но ты не на месте короля Каэра, — раздался за спиной холодный голос Императора, заставивший подскочить Этьена на месте. Это был крайне неприятный сюрприз!

Резко обернувшись и увидев вальяжно проходящего в гостиную Вальена, Этьен уже жалел о столь неосторожно брошенных словах. Дядюшка был без охраны. Впрочем, едва ли он нуждался в защите, скорее, стражники служили показателем его высокого статуса, демонстрировать который перед племянником и сыном не имело особого смысла, чтобы поставить обоих на место достаточно было и пронизывающего взгляда, и именно подобным взором Император наградил Этьена.

— Держи своё мнение при себе, дорогой племянник, — Голос Вальена был острее наточенного клинка. — И включи уже свой ум, если не хочешь нажить проблем!

Этьен нервно сглотнул и спешно поклонился, тем самым подчиняясь воле Императора. От дядюшки исходили волны недовольства, которые лишали покоя. Это был крайне плохой знак, не суливший ничего хорошего. В таком состоянии Императора не стоило злить, так как тот мог не сдержаться. Всплески магии же были особенно опасны, нередко лишая жизни более слабых и не наделённых магией существ. Обычный человек падал замертво, тогда, как эльф ещё мог рассчитывать на помилование, но лишь после долгого восстановления. Именно поэтому никто не решался выступать против, и сейчас Этьен понимал, что сильно подставил друга, невольно разозлив Вальена. Однако стоило только вспомнить