Лишь после пятого-шестого увещевания застывшая фигура плавно повернулась и начала двигаться… сначала широко раскинув руки, полетела взмахами, как орел, затем стала изящно фехтовать, а далее стала, похоже, танцевать не то вальс, не то танго с невидимым партнером. Вот, все так же танцуя, взошла на сходни… Даша даже охнула – идущий к ним подхватил невидимую партнершу и закружил вокруг себя… стоя посредине неширокой доски… Потом партнерша была не то отправлена в полет, не то выброшена в воду, а точнее, куда-то о борт баркаса, и Бретер, как звал его Роберт, словно проследив полет и касание выброшенного тела, удовлетворенно кивнул и ступил на земную твердь. Средних лет, чуть лысеющий кареглазый брюнет в полувоенной одежде, вроде и вполне обычный-нормальный… эк его накрывает, подумала Даша.

– Бретер, посмотришь? Это по твоей части, – спросил Роберт и, повернувшись к Даше, сказал: – Давай ему пистолет, пусть глянет. Он в армии служил, а остальные, и я в том числе, в оружии ноль полный… пацифисты гребаные.

Даша, выщелкнув магазин и выбросив на стол патрон из ствола, протянула Бретеру «макаров». Рука лениво потянулась за ним, а потом в полминуты «макаров» порхал над столом, рассыпаясь на запчасти и собираясь вновь, щелкая и лязгая. Завершив это действо, Бретер выразил нечто, означающее, что пистолет технически исправен. И даже он тут ничего больше не способен сделать.

– Не, тут не чинить. Тут это… Справишься с таким? Если стрелять? – спросил его Роберт.

– Угу-м.

– Слышь. Это. Тут еще чего. Хочет вот девушка сменять – пистоль и машину, грузовик – вон стоит, видишь? – на твой. Как, махнешь? Патронов я потом у ментов выменяю… Маринка поможет. Ну как, стоит оно того?

К Дашиной радости, Бретер почти сразу кивнул. Дальше были обмены ключами и торжественная передача и вручение грозного оружия. Потом Даша уговорила не совсем еще пьяных и обдолбанных за бутыль коньяку помочь ей перекинуть в кузов бочки. Пока провозились – поняла, что сегодня дальше не поедет. Надо отдохнуть.

…Уже около десяти гулянка стала затихать. Даша, пропустив еще стакан шампанского, тихо кайфовала в уголке. Часть народа уже разбрелась по койкам, вот только далеко не все сразу решили засыпать. Вновь приходилось заставлять себя не слушать, что происходит в соседней комнатушке, и гнать всякое из головы. Опять подошел Роберт, присел рядом. Даша спросила – где тут та самая стройбаза, оказалось – совсем рядом. Даша обрадовалась – были кое-какие идеи.

– А зачем тебе стройбаза? – поинтересовался Роберт.

– Машину хочу немного укрепить.

– Ого. Умно. А справишься?

– А что делать. Коньяку, вас нанимать, у меня больше нету. А на халяву мне вы фиг что сделаете, да еще чтобы нормально…

– Ну… это да. Но есть же и другие способы… в конце-то концов, неужели мы не поможем…

Даша вдруг сообразила – Роберт уже обнимает ее левой за плечи, а правая уже лежит на ее бедре… И еще немного – и она сделает вид, что все нормально… Тьфу, блин, животное! – выругала себя Даша. И аккуратно, даже почти ласково сняла руки Роберта с себя.

– Девочка. Ну что ты ломаешься. Ты же сама хочешь. Я же вижу. Ведь хочешь же.

– Уважаемый Роберт Луисович! Несколько в отдалении отсюда имеется древний сакральный фаллический символ. Будьте столь любезны, благоволите пройти туда, вас там давно ждут!

– Н-да. Ну – ладно. Извини. Забыли. А то плечи у тебя будь здоров, а мне мой нос дорог, его беречь надо.

– Вот именно. А за все прочее – спасибо. Заночевать можно будет?

– Да ладно… ночуй. Только место сама ищи. У меня, кстати, есть местечко – Маринка тощая и удолбалась в ноль, так что…

– Нет, спасибо.

Попросилась спать к девчонкам, игравшим с Васькой (который давно уже дрых на табуретке), ибо оказалось – они ночуют в отдельной маленькой бытовке. Девочки захихикали и жеманно согласились, Роберт хмыкнул, кто-то глупо ржакнул. Да и пошли вы, кобели…

В бытовке оказалось тесно, нары на манер купейного вагона, столик и электрорадиатор. На ночь Даша уволокла Ваську, тревожный рюкзак и ружье, уже набитое патронами. Забравшись на верхнюю полку, приготовилась к отдыху, чувствуя себя в безопасности и покое.

Иллюзии рассеялись очень быстро.

С утра проснулся с головной болью, да и горло как-то саднило. Мерзкое состояние. На автопилоте, как обычно, позавтракал, подумав, что «бомж-пакеты» начинают уже надоедать. После – опять взялся за тренировки. С пистолетом, с автоматом… решил для себя карабин называть так: так как-то проще. Оттренировавшись «насухую», решил пострелять, но, спохватившись, связался с военными, вызвал пост, у которого, как оказалось, был позывной «Энегльс-два», – наверное, потому, что на проспекте Энгельса стоят? Предупредил, что буду «немного пострелять».

Сначала пострелял по забору «не целясь»… М-дя… ну если еще попробовать… С полусотни патронов – вроде немного понял как-куда-чего. Но пока только именно что понял… тренироваться еще много. Потом залез на стопку поддонов у ворот – присмотрелся: ага, у дальних домов стоят столбиками несколько упырей. Ну… тут метров, наверное, двести… Или триста? А черт знает… Попробую, как учили. Старательно выцеливая, стал стрелять. На троих ушло больше полмагазина – впрочем, больше всего на одного, двух других завалил быстро. Ну… в общем, терпимо. Тем более что так далеко стрелять мне не надо – мертвяки на таком расстоянии мне неинтересны и неопасны. Но потренироваться надо – не только, может быть, по мертвякам стрелять, – и я старательно расстрелял стоящие примерно на таком же расстоянии столбы – и надо сказать, довольно успешно: больше половины пуль попало в цель, это точно. Окончил стрельбу и набил магазины заново. Пора прошвырнуться по делам.

Еще раз проверил машину – починил все как мог, не изящно, но теперь точно надежно, проверял кувалдой и от души. Залил солярки, все готово.

Теперь я собираюсь-готовлюсь совсем иначе, чем прежде. Шашку засунул в кабину шушвагена – все, она теперь в резерве. Тесак приладил за спину, надев небольшой рюкзачок, да вдобавок напихал в него немного всякого – и термос-бутерброды, на всякий случай: планы-то у меня размытые, может, и надолго, и свитер теплый, впрочем, последний больше для комфорта – чтобы в спину не давило, пока машину веду. На поясе теперь целый арсенал – по бокам подсумки к автомату, слева кобура с пистолетом: как и сказал Иван, нашел подходящую и прорезал, – теперь удобно, на пузе подсумочек с пистолетными магазинами, мешок под пустые магазины, рядом – крепкий строительный нож в ножнах. На голову опять каску – видок, наверное, дурацкий… но без каски никак, а что она яркая… ну по ошибке не застрелят. Хотя – не по ошибке – проще прицелиться станет. Но другой у меня нет, а красить ее лень.

Запихиваю в машину недовольного таким оборотом дела черного и, оставив хозяйство на Мухтара с котенком, выезжаю, закрыв привычно ворота. Ну, на до́бычу…

Начал с ближайших дворов, попутно присматривая, где что есть. Пока я присматривал, не особо, впрочем, результативно, черный работал. Он, вредная сволочь, сам сообразил, что требуется, – я открыл верхний люк, и он, сидя на кабине, призывно орал. В двух дворах это сработало – прибежали три кошки, стремительными комочками пронесясь между неподвижными столбиками упырей и вихрем взлетев на машину. Впрочем, не все упыри были неподвижны – некоторые, шустроватые, пытались ловить животинок, и пара даже побежала за одной кошечкой – одного я снял из автомата метров с тридцати, тремя пулями, а второй напугал, с разбегу едва не вспрыгнув на машину – как вполне живой человек почти. Если бы не мой «калхозный тюненх» – то запрыгнул бы. А так только повис – ну и получил.