Через какое-то время Дженна ответила. Это не были слова, она просто промычала что-то в знак благодарности.

— Понимаю, ты жутко утомилась, но мне нужно поговорить с тобой. Совсем немного. Я только скажу, что чувствую.

Так и не дождавшись ответа, он продолжил:

— С тех пор как ты уехала, я столько всего передумал. Особенно сидя здесь, в ожидании, пока ты вернешься. Я ведь не смогу без тебя. Все два года после смерти Бобби мы жили как чужие. Я хочу снова быть с тобой, Дженна.

Роберт замялся. Он сейчас сказал не совсем то, что хотел. Он нервничал, и мысли в голове путались.

— Черт, вечно я все порчу. Думаю только о себе и говорю, что нужно мне, что меня беспокоит. Забываю о большем, о тебе, Дженна. В общем, так: я признаю свои ошибки и готов исправиться.

Встав, Роберт подошел к ванне.

— Дженна, ты для меня — самое ценное в жизни. Бобби тоже был для меня самым ценным, и когда он умер, я не захотел ничего понимать. Просто оттолкнул тебя. Нет бы наоборот, еще больше сблизиться, беречь тебя. Помогать в горе. Да, сейчас уже поздно каяться, однако мне жаль, я ошибся.

Он приблизился к занавеске. Дженны за ней видно не было, впрочем, Роберт знал, чувствовал, что ее от него отделяет лишь полотно белого полиэтилена.

— Я все понимаю и хочу сказать: если сейчас слишком поздно, если я погубил наш брак окончательно, оттолкнул тебя и ты не вернешься, то винить тебя я не стану. Просто знай: мне теперь все ясно.

Он ждал знака, ждал, что Дженна велит ему остаться или уйти. Так и не получив ответа, Роберт развернулся и пошел к выходу. Он уже взялся за ручку и обернулся напоследок. Почему Дженна ничего не сказала? Даже не взглянула на него?

И тут он услышал всхлип. Роберт отдернул занавеску и увидел Дженну: она сидела в ванне, сжавшись в комочек и закрывшись руками, словно защищаясь от чего-то невидимого. В тот же миг сердце Роберта будто ожило, в нем проснулось давно позабытое чувство. Дженна, должно быть, поняла это и открылась ему навстречу, обняла, прижала к себе. Роберт ступил в ванну, под горячие струи, и тоже обнял Дженну. Как тогда, впервые поняв, что любит ее. От облегчения Роберт расплакался в голос. Мир вокруг, казалось, исчез, перестал существовать. Остались Дженна и Роберт, обретшие друг друга заново.

Часов в десять вечера Дженна уже мирно спала в кровати. Эдди и Роберт сидели у огня и дожидались Дэвида. Времени прошло много, да и Дженна рассказала неутешительные вещи. Договорились, что, если к утру Дэвид не вернется, надо будет звонить его жене. Однако потом скрипнула задняя дверь, и Эдди с Робертом побежали на кухню — там стоял Дэвид, голый, грязный, весь в крови, он отмывался у большой раковины.

Оглянувшись, Дэвид спросил:

— Дженна вернулась?

— Пару часов назад, — ответил Роберт. — Как вы?

— Со мной-то все хорошо. Как ваша жена?

— В порядке. Сейчас спит.

— Отлично. Она не говорила, как все прошло?

— Сказала только, что ей все удалось. Что бы это ни значило…

Дэвид улыбнулся и принялся обтираться полотенцем.

— Уверен, как-нибудь она расскажет о своих приключениях.

Опоясавшись полотенцем, Дэвид прошел к буфету и достал из него банку арахисового масла и пачку соленых крекеров.

— Умираю с голоду.

Намазав печенюшку маслом, он съел ее в один укус.

— Может, вам одеться принести? — предложил Эдди.

Дэвид — с набитым ртом — кивнул.

— Знаете, где мои вещи?

— Я ваш дом вдоль и поперек излазил, — заметил Эдди и, хихикнув, вышел из кухни.

Роберт смотрел, как Дэвид жадно поглощает крекер за крекером. Казалось, доктор Ливингстон не ел несколько дней кряду.

— Ну, и что же случилось?

— Вы не поверите, — покачал головой Дэвид.

— Я во что угодно поверю. Пока вас не было, здесь тоже кое-что произошло.

Пристально посмотрев Роберту в глаза, Дэвид медленно кивнул. Затем достал из нижнего ящика буфета бутылку бренди.

— Это я на особый случай припас, — заметил он, с улыбкой глядя на бутылку.

— А сейчас — случай особый?

— Да, — сказал Дэвид. — Определенно, не простой.

* * *

Дальше все произошло так быстро, что Дженна и опомниться не успела. Казалось бы, надо устроить прощальную церемонию, ритуал погребения, но было не до них.

Всю ночь Дженна проспала как убитая. Когда Роберт разбудил ее рано утром, успел приехать Том. Ему не терпелось вернуться обратно, вот и пришлось наскоро прощаться с Дэвидом. В Клавоке их ждал Филд — готовый на своем самолетике отвезти всю троицу во Врангель.

Уже когда они шли по причалу к Мейн-стрит, Дженну охватила паника. Осталось так мало времени, чтобы попрощаться с Эдди, другого шанса не будет, а ведь ей многое надо сказать ему, объяснить.

Пикап как ни в чем не бывало стоял на парковке. Хорошо, что Эдди вызвался подбросить Дженну и Роберта до аэропорта — оттуда ближайшим рейсом они долетят до Сиэтла, с пересадкой в Джуно. К вечеру они уже будут дома.

Пикап ехал мимо витрин магазинов и лавок, серых под пасмурным небом. Дженна ощущала пустоту внутри себя; казалось, этой дорогой она больше не проедет. Пришел конец истории, но какой-то он не важный. Дженна словно готовилась захлопнуть дверь в комнату, некогда полную жизни и ставшую теперь ненужной.

Самолет ждал их на взлетно-посадочной полосе. Эдди подъехал к зданию терминала.

— Вылет через полчаса, — напомнил Роберт. — Пойду займусь билетами.

Впрочем, вышел он из машины не сразу. Все трое сидели молча, словно бы отдавая должное моменту. Затем мужчины пожали друг другу руки, и Роберт наконец выбрался из салона на улицу, побежал в сторону терминала.

Эдди заглушил мотор, и они с Дженной некоторое время хранили молчание.

— Хороший он мужик, — заметил Эдди. — Надо его только узнать поближе.

Дженна рассмеялась и после долгой паузы сказала:

— Прости.

Эдди очень тепло взглянул на нее:

— Не стоит. Что было, то было, мы прекрасно знали, на что идем. Вот и все.

— Да, но…

Эдди улыбнулся, слегка перестаравшись с деланым весельем. Трудно смеяться перед лицом потери. Дженна тоже изобразила улыбку:

— Я буду скучать по тебе.

Эдди вынул из кармана кулон в виде куштака.

— Ты забыла его на комоде.

Дженна приняла висюльку, пригляделась к ней. Хотелось бы сохранить эту вещицу, впрочем, больше она Дженне не принадлежит. Она подарила ее Эдди и комнате, в которой спала.