Лет через двести ситуация пришла в относительное равновесие, Лес даже смирился с присутствием чужаков после того, как они начали соблюдать общие правила, безжалостно уничтожая нарушителей. А затем в игру вступили маги. Точнее, лес назвал их обладающими силой, но от смены названия суть не меняется. Они провели на одной из узловых точек силовых линий лепестка какой-то обряд, от которого Лес буквально захлебнулся от боли, но сделать ничего не смог, его возможности оказались резко ограничены. Мало того, возникла вторая чуждая энергоструктура, связанная с первой, отчего Лесу стало ещё больнее. Он снова попытался избавиться от незваных гостей, но они переместились на другое место, где было не так больно, и он перестал обращать на них внимание, сосредоточившись на собственном изменении. От боли в конце концов удалось избавиться, но Лес после этого стал каким-то другим, не таким, каким был изначально. И так было до следующего обряда, проведённого магами. Что это за обряды, Лес не знал, но после каждого незваные гости бежали, не давая ему отомстить им, а он всеми силами пытался погасить новый источник боли, снова и снова меняясь.

Чуждые энергоструктуры постепенно охватывали всё больше пространства и вскоре должны были занять весь лепесток. Для этого требовался всего лишь ещё один обряд — Лина поняла это чётко. После этого Леса не станет, он полностью изменится. Во что же он превратится? Она не знала, но подозревала, что это что-то отвратительное. Лес явно не хотел становиться этим чем-то, вот и обрадовался Мастеру Жизни, как щенок радуется хозяину, принявшись ластиться к ней и моля о помощи. Девушка внезапно осознала, что не имеет права позволить местным магам провести последний обряд, иначе произойдёт что-то страшное, причём не только здесь, в этом мире, а везде. Во всех вселенных!

Но что она может?! Да ничего! Местный Кержак не станет её даже слушать! А силой ничего не сделаешь, не хватит этой самой силы. У неё не хватит. А если попросить помощи? У кого? Кроме Роваса, Арио и профессоров, обратиться не к кому, а что они могут? Опять же ничего! Кроме одного. Обдумать ситуацию и поискать выход.

В этот момент девушка вспомнила ещё кое-что. Ощущение божественного присутствия. А что, если обратиться к этому неизвестному богу? Можно попробовать — она всё-таки истинный жрец, что бы это ни значило. Стоит ли? Трудно сказать, но другого выхода может и не быть. И Лина потянулась к этому божественному присутствию всей своей сутью, прося помочь.

«Здравствуй, дитя! — раздался у неё в сознании чей-то громовой голос, девушка даже поморщилась, настолько он был громким. — А я всё гадал, когда же ты меня позовёшь…»

Полупрозрачная дорожка под ногами неярко вспыхивала опаловыми сполохами и стреляла во все стороны потоками разноцветных искр, что вызывало у Кержака презрительное фырканье — слишком уж всё это было нарочито красиво. Слишком! А это говорило о том, что на него хотят произвести впечатление. Зачем? Чего добиваются? Трудно сказать, но раздражение старика постепенно становилось всё сильнее, хорошо хоть он умел держать себя в руках и сорваться не мог по определению, а именно этого, судя по всему уже происшедшему, от него и хотят. Обойдутся!

Перед шаманом то и дело возникали картины его прошлого, причём ситуации подгонялись так, словно ему предлагали сделать другой выбор, чем сделанный когда-то, причём чаще всего нелицеприятный, вынуждая совершить пусть мелкую, но подлость. Однако Кержак отметал даже саму возможность этого. Он выбрал один раз и навсегда! Он такой, какой есть! И другим не будет. Зарубите себе это носу, кем бы вы там ни были! Сволочью старый шаман не станет ни ради чего. Ни ради собственного выживания, ни ради помощи другим — такая помощь обойдётся очень дорого и в итоге погубит и его, и тех, кому он таким образом поможет. Как можно не понимать этой простейшей истины? Нельзя нарушать высшие законы мироздания! Никогда и никоим образом! Только глупец может считать, что останется при этом безнаказанным. Не останется! Да, наказание может догнать его не скоро, но всё равно догонит. Рано или поздно. И всё, ради чего он старался, обрушится в прах. А сохранив себя чистым, своего когда-нибудь добьёшься. А если и не добьёшься, то хотя бы не превратишься в ходячую мерзость.

Презрительно кривясь, Кержак отметал все внушаемые картины, окончательно уверившись, что его хотят сделать инструментом чего-то или кого-то, причём инструментом для грязных, нехороших дел. Поэтому он отшвыривал любой предложенный выбор, ощущая чьё-то нарастающее недоумение и глубокую обиду, как у ребёнка, у которого отобрали конфету или игрушку. Неужели опять на божественных «детей» напоролся? Всё возможно. Растят же где-то могущественные сущности своих отпрысков. Эта странная вселенная с планетами необычной формы вполне может оказаться «детским садом», где будущие боги учатся «любить, ненавидеть, мечтать»[27].

Кержак уверенно двигался к центру сияющей структуры, не обращая никакого внимания на ответвления, манившие его то тем, то другим. Вот только все эти ловушки были рассчитаны уж никак не на орка его возраста. Да они даже взрослого человека старше двадцати лет не соблазнят! Если, конечно, это человек, а не эгоистичная сволочь, думающая только о себе. Недоумение неизвестного существа нарастало, такое ощущение, что оно просто не понимало, что происходит, и по-детски обижалось на куклу, которая не хотела идти туда, куда вёл её играющий. Не понимая, что разумные существа — далеко не куклы, что им дано Творцом право выбора. И старый орк постарался передать странной сущности свою мысль всеми доступными способами. Он не знал, поняли его или нет, но постарался сформулировать всё как можно доступнее, словно разъясняя сложную тему не слишком умному ученику.

Похоже, что-то до хозяина этого места всё же дошло, поскольку от Кержака отступились, перестав соблазнять его то богатством, то доступными женщинами, то властью, то ещё какой-то чушью. Старик оскалил клыки и быстро двинулся по светящейся дорожке, легко преодолевая нарастающее сопротивление. Дорожки извивались, та, на которой он стоял совсем недавно, вдруг оказывалась то сбоку, то над головой.

То там, то тут были видны идущие к центру структуры люди в скафандрах. Они то и дело то оступались, шарахались со стороны в сторону, то, видимо, справлялись с соблазнами, не сворачивая никуда. Только фигура, в которой из-за более коротких, чем у человека, ног угадывался Гракх, слишком уж металась со стороны в сторону, явно не зная, что выбрать. Кержак выругался, наблюдая за учеником, и попытался связаться с ним через биокомп скафандра. Как ни удивительно, это получилось, хотя ранее ни одна попытка связи не приводила к успеху.

— Гракх! — позвал старик.

— Учитель! — обрадовался молодой орк.

— Не обращай внимания на наваждения, иди к центру, на всё остальное — наплюй!

— Но там же…

— Что там? — насмешливо прервал ученика шаман. — Сила? Могущество? Власть? Бабы у ног? Ты серьёзно хочешь этого?..