группу, для чего генерал Вешневский с отрядом пехоты и конницы должен был выступить из Имана на Введенку и двигаться дальше по маршруту: Соловьевка – Сретенка – Ново-Троицкое – Ракитное. В это время другой отряд, конный, под командой войскового старшины Бологова, находящегося в подчинении генерала Вешневского, должен был, двигаясь вверх по течению реки Иман, не пропуская красных на север, теснить их на отряд генерала Вешневского. Окончательная ликвидация красных предполагалась в районе Ромен – Котельного, где белые отряды должны были соединиться.

Восстановить картину действий главных сил белых – колонны генерала Вешневского – не удалось, а потому приходится ограничиться изложением действий одного лишь конного отряда. К этому следует добавить, что решающую роль в операции сыграл конный отряд.

В канун Николина дня – войскового праздника сибирцев, 18 декабря, в Сводном конном полку, стоявшем в это время гарнизоном в г. Спасске, был получен приказ о выделении из полка и отправке по железной дороге в Иман отряда в 150 коней для участия в операциях против красных, находящихся в верховьях реки Иман. Командир полка, генерал-майор Хрущев, назначил в операцию полностью Енисейский казачий двизион, усилив последний пулеметным взводом от Сводного кавалерийского дивизиона и взводом охотников от сибирских казаков.

Вечером 18 декабря, когда в гарнизонной церкви зазвонили к вечерне, части Сводного конного полка, назначенные в поход, стали заседлывать своих коней. Часа через два они были уже на ст. Евгеньевка, где и погрузились в эшелон. С вечера погода была мягкая, падал реденький снежок, но в необорудованных вагонах людям очень скоро стало холодно. Разместились сносно – так, взвод сибирцев в 25 человек получил три товарных вагона, два из них пошли под коней, в третьем устроились люди. Ночь прошла, наступило утро 19 декабря. Предназначенный эшелон продолжил стоять на месте, и о времени отправки его ничего не было известно. В томительном ожидании прошел день. Кое-кто из казаков ходил в казармы, и оттуда приходили приятели навестить отъезжающих. Только в ночь на 20 декабря эшелон покинул Евгеньевку, а на следующий день, рано утром, отряд уже выгружался на ст. Иман.

Отряд войскового старшины Бологова, при выходе в поход, насчитывал в своих рядах до 180 сабель при 3 или 4 пулеметах, причем Енисейский казачий дивизион состоял из двух сотен и пулеметной команды: 1-я сотня, под командой сотника Юшкова, – 6 офицеров и 59 казаков, 2-я сотня, под командой сотника Байкалова, – 6 офицеров и 86 казаков, пулеметная команда – около 35 человек на два пулемета («Люис» и «Кольт»). Пулеметный взвод кавалеристов при 20 человеках команды имел не то один, не то два пулемета. Сибирский казачий взвод в 25 человек, под командой вызвавшегося по собственному желанию войскового старшины Тустановского, ранее служившего в отряде атамана Анненкова и там дослужившегося до штаб-офицерского чина, состоял сплошь из охотников-офицеров и казаков, но, при отправке взвода, командир – полковник Катанаев – произвел кое-какую чистку, назначив в поход из числа желающих людей лучше одетых и коней более крепких.

Не задерживаясь в Имане, отряд войскового старшины Бологова, сразу же по выгрузке из вагонов, выступил походным порядком, вдоль реки Иман, по дороге на Звенигородку. Был сильный мороз. Дабы скверно одетые люди не поморозились, а кони понапрасну не тратили бы своих сил, войсковой старшина Бологов людей на коней не сажал. Снег был изряден, дорога недостаточно разъезжена. Спешенным офицерам, казакам и солдатам пришлось почти всю дорогу бежать около своих лошадей, изредка забираясь на них, только для того, чтобы хоть немного передохнуть. Колонна растянулась основательно: шли в колонне по одному, лишь кое-где виднелись всадники, идущие по два. За день сделали 25 верст и на ночлег расположились в Звенигородке. Этот первый и сравнительно небольшой переход прошел совершенно спокойно, но бойцам он показался длинным, даже бесконечным. Думалось только о том, каково в такие сильные морозы вести бои с партизанами, которые, по слухам, были совсем недалеко.

На следующий день, то есть 22 декабря, отряд войскового старшины Бологова, сделав около 16 верст, перешел в Покровку, заняв последнюю около полудня. По сведениям, собранным у населения, в этот день возможна была быть встреча с партизанами, и вот, при подходе к Покровке, белые развернулись в боевой порядок и в таком виде вошли в свободное от противника селение. Хотя до темноты было далеко и части свободно могли бы пройти до Саровки и Вербовки, но, по особым расчетам, отряд должен был остаться в Покровке до следующего утра.

С уходом из Имана в поход колонн генерала Вешневского и войскового старшины Бологова в городе Имане в распоряжении начгара – генерал-майора Бордзиловского – остался совсем незначительный гарнизон, состоявший из мелких команд различных воинских частей. Тут были: нестроевая команда Ениского казачьего дивизиона – до 30 человек, пеший взвод 1-й сотни того же дивизиона – до 25 человек, какая-то небольшая часть Уссурийского казачьего войска. Означенная нестроевая команда и пеший взвод енисейских казаков в показанное выше число 180 сабель отряда войскового старшины Бологова не включены. Вполне возможно, что в распоряжении генерала Бордзиловского, кроме вышеуказанных трех частей, находились также и другие какие-либо части, но, во всяком случае, это были совсем незначительные по своей силе части.

Рано утром, 23 декабря, из Покровки на Вербовку выступил один только взвод сибирцев. Остальные части, под командой войскового старшины Бологова, пошли на Саровку, которая, по сведениям жителей, занималась отрядом конных партизан. К вечеру этого дня по заданию белые должны были сосредоточиться в д. Лукьяновка и Ново-Николаевке. В 11 часов войсковой старшнина Бологов занял Саровку. Красных в ней не оказалось – они ушли на восток. Переход этот был невелик – всего 11 верст. Сибирские казаки заняли Вербовку в полдень. В 13 часов 30 минут сибирские казаки выступили из Вербовки, так как им было дано задание к вечеру, около 16 часов, совместно с одной сотней енисейцев, занять корейскую деревню Лукьяновка и расположиться в ней на ночлег. В этот день сибирцы, впервые за этот поход, встретились с красными. Вот как описывает эту встречу один из участников: «Уже вечерело. Мы приближались к Лукьяновке. Впереди шел разъезд – сотник Кротков с 5–6 всадниками. Подходя к поселку, они заметили пост красных. Местность здесь ровная. Вправо от деревни идут мелкие кустики, влево поднимается небольшой лесок. Заметив белых, красные поспешили скрыться в этом леске, а белый разъезд, обнаружив врага, развернулся в лаву и рысью пошел на деревню. Местные жители, корейцы, видимо испугавшись возможности попасть под обстрел и