– А зачем им это? Они получают приличный доход, надежно прикрыты от полиции, не имеют конкурентов – зачем им дергаться?

– Тоже верно… А сама полиция?

– Им также нет никакого смысла проявлять рвение. Они регулярно получают приличную мзду, имеют возможность постоянно рапортовать наверх об успехах в борьбе с преступностью и получать продвижение по службе – зачем им пытаться что-то менять?

– Логично. Но что же тогда у нас остается в сухом остатке в плане угроз? Личная жизнь – нет, работа – нет, дом – нет. Может быть, ваши тревоги беспочвенны? Может быть, вы просто устали за эти десять лет и нуждаетесь в хорошем отдыхе? В какой момент вы почувствовали, что вам что-то угрожает?

– Не было такого момента. Напряжение нарастает постоянно и неотвратимо, но я не могу идентифицировать причину. Это меня и беспокоит.

«Да уж не эмпат ли ты скрытый, батенька? Не приближение ли конца света ты ощущаешь?» – мелькнула у Хелги мысль, которую ей тут же захотелось проверить. Но она не успела.

Внезапно из-за стола с молодой компанией, праздновавшей день рождения все более шумно, отделился молодой человек и быстро подошел к их столику.

– Разрешите? – склонился он к ней, дыхнув перегаром.

– Девушка не танцует. Вы что, не видете, что мы беседуем? – нахмурился господин Морис.

«Танцор» повернул голову в его сторону и оперся руками о стол.

– А это что за чмо тут вякает? Тебя кто-нибудь о чем-нибудь спрашивал, старый козел?

Молодому «танцору» алкоголь был противопоказан в принципе, поскольку полностью сносил в его нервной системе все тормоза. Вполне еще адекватная компания попыталась вернуть «танцора» громкими призывами, но безуспешно.

«И вовсе не старый. И, тем более, не козел», – подумала Хелга, приготовившись к действу.

Однако господин Морис прекрасно справился сам, отправив пьяного хама в нокдаун вполне техничным хуком. Подоспевшие вышибалы потащили горе-танцора к выходу. Администратор попросил следом и всю компанию, после чего подлетел к их столику и рассыпался в извинениях и заверениях. Господин Морис милостиво их принял, но все же попросил расчет.

– Шумновато тут что-то сегодня, – сказал он, обращаясь уже к Хелге. – Предлагаю поехать ко мне. Познакомитесь с домом и окрестностями, там и разговор продолжим.

Хелга не возражала. Вскоре они вышли на крыльцо ресторана и направились к карете. Но оказалось, что сегодняшние приключения для них еще не закончились. Немного пришедший в себя на свежем воздухе «танцор», стоявший в кругу приятелей и приятельниц, на свою беду заметил их. Что-то невнятно взрыкнув, он растолкал своих и бросился к «обидчику» в лице господина Мориса.

Хелга решила, что сачковать хватит, надо все же и честь знать, и как-то начать отрабатывать полученный аванс. Она шагнула вперед и подпрыгнула. На долю секунды из-под плиссированной юбки взметнулась изумительно стройная ножка, и «танцор» отлетел под чью-то карету, уже пребывая в глубоком нокауте. Как ни в чем не бывало, Хелга взяла господина Мориса под руку, и они неспешно продолжили свой путь к карете.

Никто в компании не попытался помешать им. Все застыли, как изваяния, пытаясь понять, не померещилось ли им увиденное. Однако наличие приятеля под каретой вскоре все же привело их к мысли, что не померещилось. Но еще раз увидеть стройную ножку никто не захотел, и все принялись дружно доставать дружка из-под кареты, чтобы привести в чувство. Удалось им это сделать еще не скоро.

Уже когда карета тронулась, господин Морис повернулся к Хелге и произнес с улыбкой:

– Вы знаете, госпожа Орета, у вас для работы телохранителем имеется один существенный недостаток.

– Какой же? – недоуменно спросила Хелга.

– Вы слишком красивы и тем самым невольно привлекаете внимание окружающих. За все годы, что я посещаю этот ресторан, у меня не случалось здесь никаких инцидентов. А с вами – уже при втором посещении.

– К сожалению, от этого недостатка у меня избавиться не получится. Может быть, вернуть вам задаток, пока я его не потратила? – тоже с улыбкой отозвалась Хелга.

– Право, не стоит. Я постараюсь с ним как-нибудь смириться. – Они взглянули друг на друга понимающе и весело, совсем уже по-дружески рассмеялись.

Дом господина Мориса Хелге понравился. Небольшой и уютный, он был вполне в ее вкусе. Об этом она и сказала хозяину, когда они после осмотра расположились в гостинице, со вкусом обставленной мебелью ручной работы.

– Все очень мило, хотя я ожидала, что у «некоронованного короля» дом будет напоминать замок.

– Много ли одному человеку надо? За престижем я никогда не гнался, а для ухода за замком нужна целая армия слуг. Сейчас же обхожусь приходящей раз в неделю служанкой.

– Кстати, а с этой стороны все чисто?

– Чисто, госпожа Орета. Проверял. Да и служит она у меня не первый год. У меня есть предложение. Учитывая характер вашей работы, полагаю, будет правильным, если мы перейдем на «ты». В динамичных ситуациях длинное обращение может помешать. Как вы на это посмотрите?

– Хорошая мысль. Меня зовут Хелга.

– Редкое имя. Но очень вам подходит. Меня – Ронк. Ронк Морис.

Они церемонно с улыбкой кивнули друг другу.

– Итак, Ронк, в ресторане нас прервали, когда вы сказали, что ощущение опасности и напряжение нарастают постепенно, и вы не можете сказать конкретно, когда все это началось. Примерно так?

– Именно так… Хелга.

Прежде, чем продолжить, Хелга некоторое время задумчиво смотрела на собеседника.

– Скажите, Ронк, а что вы любите читать помимо материалов, относящихся к вашей деятельности? – задала она внезапный вопрос.

– Предпочитаю классику, – несколько недоуменно ответил Ронк.

– Я почему-то так и думала, – прокомментировала его ответ Хелга. – Смотрю, вы выписываете кое-какую периодику? – вновь спросила она, бросив взгляд на журнальный столик в углу, заваленный различными изданиями. – Разрешите взглянуть?

– Пожалуйста, – озадаченно отозвался хозяин. Хелга подошла к столику и начала просматривать газеты и журналы.

– Пока вы ищите… то, что вы ищите, ответьте мне, Хелга на один вопрос, который не дает мне покоя.

– Спрашивайте.

– Когда я разговаривал с господином Турото, мастером меча из Таная, рекомендовавшим мне вас, он сказал буквально следующее: «Она одна стоит нас четверых, если не больше». И я ему верю. На вид вам лет восемнадцать – двадцать. Как можно в столь юном возрасте добиться таких результатов, что перед вами склонили головы такие профессионалы, как танайцы? Я сам занимаюсь кое-чем, и имею представление, насколько это непросто, даже с хорошим тренером. Мне под сорок, и занимаюсь я уже почти десять лет. Но до выдающихся результатов мне пока весьма далеко. Как я говорил, у меня есть кое-какие аналитические способности, позволившие мне стать тем, кем я стал. Поэтому я усматриваю тут некое несоответствие или, если угодно, противоречие. Не могли бы вы помочь мне разрешить его? В чем тут дело?