Первыми, заслышав команду Свасьяна, поднялись в воздух вертолеты.

«Ашкар» и две «Пираньи» сразу рванули вперед, на разведку, уточняя и детализируя данные об обстановке, которые непрерывно поступали от пары истребителей-разведчиков в вышине. Обстановка пока что была нейтральная: ничего, никого, скукота.

Оставшиеся «Пираньи», покачиваясь, наползли на центр колонны и зависли, ожидая, пока двинут вперед танки с минными тралами.

Опасаясь, что манихеи вовсю предаются таким традиционным партизанским забавам, как минирование дорог, Свасьян предпочел совершать марш в полном соответствии с тактическими наставлениями. А именно: поставил инженерные танки в голове колонны, а большинство личного состава выгнал наверх, на броню. В случае поражения бэтээра кумулятивным ядром выпрыгивающей дистанционной мины это существенно снижало потери. А при попадании кумулятивного ядра в десантное отделение могло бы и вовсе свести их к нулю: водитель и стрелок имели шансы отделаться легким испугом.

Крыши БТР «Зубр» достаточно комфортны для езды. По периметру имеются подъемные бронещитки, формирующие нечто вроде кузова грузовой машины. Есть два ряда ручек, за которые можно держаться. А если еше взять резиновые сидушки с присосками и налепить их на броню — будет вообще шоколад, как говаривал полненький астроном Локшин.

На крыше «Зубра» с подозрительно счастливым тактическим номером «303» нас путешествовало семеро: я, Таня, упомянутый астроном Локшин, семасиолог Терен, химик Филимонов и двое автоматчиков.

Недостроенная дорога, по которой я в конце февраля шел вдоль Стикса-Косинуса, давно закончилась. По ее твердому глиняному ложу наша колонна двигалась со скоростью 40 км/ч, то есть сравнительно быстро.

Клоны прокладывали дорогу с таким расчетом, чтобы обминуть все опасные аномалии — в особенности гросы, гравимагнитные осцилляторы. Оставалась еще угроза со стороны кочующих аномалий, например, «слепней». Но пока что с борта «Ашкара» предостережений не поступало и мы спокойно пылили себе вдоль каньона Стикса-Косинуса.

Однако после приметного оврага, на дне которого, в густой Мути, лежал разбитый вдребезги трактор-трамбовщик, счастье закончилось и колонне пришлось двигаться по бездорожью. Наша скорость сразу же упала в три раза.

К счастью, у нас имелись подробные клонские карты аномалий, захваченные в Гургсаре. Кроме того, с борта «Ашкара» нас непрерывно информировали о ближайших гросах и «болотах».

«Болота», впрочем, были хорошо различимы и невооруженным глазом: неправдоподобно гладкие сизые пятна до сотни метров в поперечнике. По фактуре их поверхность напоминала кожу морских млекопитающих. Попав в «болото», бэтээр проваливался примерно на полметра и двигался в сизом веществе, его наполняющем, с неимоверным трудом. Затем, если водитель продолжал упорствовать, машина, продвинувшись вперед, попадала на более глубокое место, тонула до того предела, который был положен ей общеизвестным законом Архимеда, и вязла насмерть.

А не хотелось бы! Поэтому с учетом всех особенностей ландшафта был проложен извилистый маршрут, обходящий стороной все гиблые места. Конечная точка маршрута находилась на Карнизе. Причем не где-нибудь, а в том месте, где, согласно данным Фервана (проверенным и подтвержденным воздушной разведкой), находились остатки грандиозной Лестницы Кавама — отчасти естественного, а отчасти искусственного каскада балконов и площадок, нисходящего прямиком на дно Котла.

Эти балконы и площадки были отделены друг друга десятками, а где и сотнями метров почти вертикальных скальных стен.

Таким образом, требовалось еще наладить вдоль Лестницы Кавама сложную систему лебедок и скоростных подъемников, которая позволила бы экспедиционным силам, направляющимся на дно Котла, сообщаться с лагерем, остающимся на Карнизе. И хотя вся эта машинерия обещала быть очень громоздкой, неудобной и иметь мизерную пропускную способность, положиться целиком в подобной ситуации на вертолеты и флуггеры было бы верхом преступного благодушия.

Поползли вперед танки-тралы.

Один за другим приходили в движение «Зубры» и «Кистени» авангарда.

Тронулись «ослы и ученые». Головная машина с номером комроты «101», машина академика Двинского, «сто третий» с дополнительным автоматическим гранатометом на крыше боевого отделения, «сто четвертый», на котором путешествовал Иван Денисович, «двести первый», «двести второй»…

Наконец плавно пополз вперед и наш бэтээр, «триста третий».

До лестницы Кавама оставалось чуть больше пятидесяти километров.

— Саша, я совсем не специалист в ваших военных делах, — осторожно начал химик Филимонов, — но скажите, пожалуйста… как вы все это оцениваете?

— Что?

— Ну… все. Вам не кажется странным, что мы так свободно разъезжаем по конкордианской планете? Что они практически не дрались за нее?

— Как вам сказать, Геннадий… Во-первых, дрались. В той мере, в какой могли. Во-вторых, планета эта, считайте, такая же конкордианская, как и наша. Если бы здесь были построены нормальные города и заводы, размещены большие гарнизоны и базы флота — тогда, конечно, все было бы иначе. Но вы же видите: городов здесь вообще нет. Гургсар не в счет, это просто маленький космодром с хилой инфраструктурой…

— И все-таки! — настаивал Филимонов. — Ведь, кроме Гургсара, есть и другие объекты! Вот, скажем, лагерь, в котором вы сидели. Как его там?.. «Гаянэ»?..

— Имени Бэджада Саванэ. А что лагерь? После того как нас оттуда вывезли по обмену, бараки опустели. Клоны надеялись, что лагерь вновь наполнится, причем до расчетной численности — семьсот пятьдесят человек, после захвата Города Полковников. Да вот не судьба… А цитадель лагеря, где сидит сотня клонов, мы пока даже не стали штурмовать — зачем? Прилетели наши вертолеты, сожгли всю технику. Без техники выбраться с плато невозможно. Пусть клоны пока что отдыхают и духовно просвещаются на лекциях офицера-воспитателя Кирдэра. Если только он во время налета не погиб…

— А почему с плато выбраться невозможно? Ведь оттуда есть дорога на Гургсар?

— Ну почти невозможно. Там ведь как. Одна столовая гора, потом мост, потом вторая столовая гора. А со второй горы дорога, хочешь не хочешь, спускается в долину. И примерно километров двадцать идет через Муть, пока не поднимется на перевалы горного кряжа Зойшам, за которым уже Мути нет. Так вот, клоны ездили по этой дороге только на специальных грузовиках с герметичными кабинами и кузовами. И нас на таких возили. Добавьте к Мути полное отсутствие воды, пригодной для питья… Если нет транспорта, на своих двоих там не очень-то.

К нашему разговору присоединилась Таня.

— Так получается, гарнизон цитадели обречен на смерть от жажды? — спросила она настороженно.

— Это вряд ли. У них должны быть резервуары… Причем довольно вместительные.

— Может, вертолеты эти резервуары тоже грохнули, заодно с грузовиками?

— Не знаю, — честно признался я.