Ну и что ему теперь делать?

— Слушайте, Инга… — и приостановился. Чуть было не сказал: «я женат», но Влад Пинегин как раз не женат. Да, Элиза как в воду глядела…

— Я понимаю, — рассудительно сказала Инга, — вы огорошены. Но посмотрите на это спокойнее. У нас уважают девушек, которые послужит нации таким образом. Учеба подождет, а замуж выйти даже легче. Мужчине удобнее, когда уже есть ребенок, тем более государство предоставляет массу льгот. Я, например, смогу получить бесплатное высшее образование. Мечтаю о педагогическом.

Ай да Инга, расчетливая энтузиастка!

— Вы мне ничего не будете должны, только обычно оставляют немного в подарок. И потом… — она смутилась, — вам, как мужчине, должно быть приятно овладеть девственницей. Это мне будет больно, но я потерплю.

Говорит, как по писаному — наверное, вызубрила на своем тренинге. Вдруг побледнела и стала расстегивать кофточку — видно, там же научили пользоваться растерянностью мужчины и сразу переходить к делу. Но руки дрожали, и пуговицы не поддавались.

— Подождите… — начал он.

Девушка досадливо прикусила губу, решительно встала (сумочка свалилась на пол) и стянула кофточку через голову. Под кофтой ничего не было, только колыхнулись маленькие груди. Следом и юбка упала на пол.

— Пожалуйста, не прогоняйте меня, — дрожащим голосом сказала Инга. — Я не хочу опозориться. Не знаю, что тогда с собой сделаю.

Вид обнаженного тела девушки сразу возбудил. Одновременно пришла мысль: это серьезно! В таком возрасте девушка вполне может покончить с собой, лишь бы избежать насмешек подруг. Какой у этих девчонок последний писк моды: утопиться в Неве или прыгнуть со смотровой площадки Исаакиевского собора? Конечно, может их специально учат так говорить, но рисковать нельзя — лучше уж сделать, как она просит. Хотя… похоже, сам хочет уговорить себя.

А Инга подошла к кровати, откинула одеяло и легла на простыню. Тело худое, ребрышки выступают. Казалось преступлением лечь с такой, почти девочкой. И преступлением — отказать, послеТОГО, что она сказала. Как ей мозги запудрили!

Происшедшее оглушило внезапностью, но не мог оторвать глаз от тела девушки. И не отговоришься, что не готов: в паху так болезненно напряглось, что все мысли пропали. Руки поднялись, скидывая халат, и вдруг остался совсем голый — забыл, что недавно из душа. Инга смотрела испуганно.

— Какой большой… — сказала неуверенно. — А можно все побыстрее?

Выключить свет не просила и развела коленки, облегчая ему задачу. Так что, стараясь быть бережным, опустился на нее — по животу Инги прошла судорога, а бедра покрылись гусиной кожей, — и попытался войти. Однако тело волонтерки не впускало, противясь вторжению. Попробовал подготовить ее ласковыми поглаживаниями, но Инга содрогнулась, как от щекотки: — Не надо!

Пришлось просто надавить сильнее, а то сам опозорится. Наконец протолкнулся.

— Ой, мамочки! — вскрикнула Инга и уперлась ладошками ему в грудь.

Возможно хотела, чтобы он приостановился, но с вожделением было уже не совладать. Он только привстал на локтях, чтобы не сдавливать грудную клетку девушки, и продолжил двигаться в ней. Ощущения сначала болезненные, а потом все более сладостные. Грязное от размытой туши лицо Инги дергалось на подушке. Оргазм пришел сильный, сотрясая его вместе с телом девушки.

— О, Господи! — сказала она, задыхаясь, и он поспешил лечь рядом. — Больно, и никакого удовольствия, только какие-то судороги.

Приподняв голову, глянула на себя и поморщилась: бедра и простыня были испачканы кровью.

— Пойду, доберусь до душа. Погляди, может у них найдется свежая простыня?

Перешла на «ты», что естественно.

Простыню нашел, а скоро явилась Инга, умытая и в гостиничном халатике. Лицо, пожалуй, довольное.

— Надо же, — сказала она, ложась на живот. — Всё позади, я справилась. Если даже не забеременею, мне дадут еще поручение. Ты не против, если я так полежу. На инструктаже сказали, что в этой позе выше вероятность зачатия.

Старательная, наверное хорошистка или отличница. А у него стало муторно на душе — похоже, его просто использовали. Инга глянула искоса:

— Не переживай, ты мне нравишься. И не бойся, никто не узнает, если от тебя родится ребенок. Если хочешь, оставь тайный адресок, по которому я смогу тебе сообщить. Но ты мне ничего не должен, это мой личный выбор.

А еще говорят, что женщины нерациональные существа.

— Напишу утром, — сказал он. — Ты же не уйдешь до утра?

— Зачем? Утром за мной приедут. Надо посетить гинеколога, чтобы проверил, все ли в порядке после… процедуры, что ты мне сделал, — она хихикнула. — Потом домой, и весь день свободна. А может, еще займемся сексом? Мне интересно, каково это, когда женщина сверху? Только позже, дай приду в себя.

Однако, чуть отдохнув, неожиданно занялась его политическим воспитанием, доказывая, что русские ближе других народов остались к арийской расе, и долг русских девушек — способствовать дальнейшему очищению нации. В официальных роликах такого не встречал — возможно, это было придумано специально для идеологической обработки молодежи. Все довольно сомнительно: индоевропейское единство существовало в древности, но с тех пор арийские племена разошлись по всей Евразии, и их кровь смешалась с кровью других народов. Профессор истории в институте Магадана, поклонник идей Льва Гумилева, говорил, что русский этнос насчитывает пять расовых компонентов второго порядка, не считая пришлых монголоидных элементов. Что совсем не плохо: при слиянии рас этнос становится жизнеспособнее, а женщины красивее. Но Инге свои сомнения не высказал: пусть из сомнительных идейных побуждений, но она только что занималась с ним любовью. А вот продолжить эти занятия не получилось.

— Больно!.. — охнула Инга. — Ну, мне говорили, что придется подождать пару дней.

Так что угомонилась и скоро уснула. А он никак не мог заснуть, впервые за долгое время делил постель не с Элизой.

Утром Инга еле дошла до ванной. — Хорошо, что я могу вызвать машину, — вздохнула она.

Он написал ей адрес «Пинегина» (теперь придется заглядывать в почту), спросил карточку и перевел на счет Инги немалую сумму, не обеднеет. Девушка глянула на появившееся сообщение и порозовела.

— Ой, а ты богатенький! Спасибо.

— Ну, не очень, но на жизнь хватает (тут он слукавил). Не отказывайся.

— Я и не буду, нас учили с благодарностью принимать любой подарок. Это даже не облагается налогом.

Глазенки заблестели: видно, стала прикидывать, какие обновы сможет купить. Хоть одно доброе дело сделал. А Инга позвонила, чтобы приезжала машина.

— Ты уж извини, на семинаре надо будет поделиться, как у нас с тобой вышло. Надо же обучать новеньких, — она прыснула. — Не бойся, ни имен, ни фото. И тебе больше никого не пришлют, только мне можешь позвонить через денек-другой. Можно и повторить для верности.