— В прошлой жизни умел читать чужие мысли.

— Нет, правда, Джон! Как ты узнал?

— Видишь ли, я понимал, что ты обязательно у меня это спросишь. — Ребус решил пожалеть несчастного Хогана. — «Мисс Тири» — это Тири Коттер. Учится в Порт-Эдгаре.

— А в свободное время промышляет порнографией?

— Ее сайт не порнография, Бобби… — Ребус осекся, но было поздно.

— Так ты его видел?

— Веб-сайт переносит в ее комнату, — признался Ребус, — которую можно наблюдать все двадцать четыре часа.

Он поморщился, лишний раз осознав, что сказал слишком много.

— А сколько времени наблюдал эту комнату ты, если можешь говорить так уверенно?

— Не думаю, что это имеет большое отношение к…

Хоган оставил эти слова без внимания.

— Мне необходимо сообщить это Клеверхаусу.

— Нет, не надо.

— Послушай, Джон, если Хердман втюрился в эту девку…

— Если ты собираешься допрашивать ее, я хочу присутствовать при допросе.

— Я не считаю, что ты…

— Информацию эту тебе дал я, Бобби! — Ребус огляделся, вдруг поняв, что говорит слишком громко. Он сидел за общей стойкой возле окна и увидел, как две молодые женщины, по виду служащие на обеденном перерыве, отвели взгляд. Как давно они подслушивают? Ребус понизил голос. — Я должен присутствовать, Бобби! Обещай мне это!

— Я-то обещаю, хоть и не думаю, что мои обещания чего-то стоят, — сказал Хоган уже не столь сурово. — Вряд ли Клеверхаус санкционирует это.

— А ты уверен, что должен испросить его санкции?

— Как же иначе?

— Мы вдвоем и допросили бы ее, Бобби.

— Так работать не в моих правилах, Джон. — Голос в трубке опять посуровел.

— Да уж наверно. — В голову Ребуса вдруг закралась мысль: — Шивон с тобой?

— Я считал, что она с тобой.

— Ладно, не важно. Так дашь мне знать, когда состоится беседа?

— Да. — Слово растворилось в глубоком вздохе.

— До скорого, Бобби. Я твой должник.

Ребус нажал кнопку окончания разговора и вышел, не допив кофе. Выйдя, он закурил еще одну сигарету. Женщины о чем-то шушукались, прикрывая рот рукой — видимо, на случай, если он умеет читать по губам. Они старались не встречаться с ним глазами. Выдохнув дым прямо в открытое окно, он направился обратно в библиотеку.

Шивон, приехав в Сент-Леонард довольно рано, позанималась в спортзале, потом поднялась в отдел. Там была кладовка, где хранились старые дела, но, изучив корешки порыжелых картонных папок, она поняла, что одна папка изъята. На ее место была вставлена бумажка:

Мартин Ферстоун. Изъято согласно распоряжению. И подпись: Джилл Темплер.

Разумно. Смерть Ферстоуна не была случайностью. Спровоцировано расследование убийства вкупе с внутренним расследованием. Темплер вынула папку для того, кому это потребовалось. Шивон опять прикрыла дверь и заперла ее, прошла в коридор и, подойдя к двери Темплер, прислушалась. Ничего не было слышно, кроме звонившего в отдалении телефона. Она огляделась по сторонам. В отделе находились двое: констебль Дэйви Хиндс и «Хей-хо» Сильверс. Хиндс был еще слишком неопытен, чтобы подвергать сомнению ее действия, но если ее застукает Сильверс…

Сделав глубокий вдох, она постучала, выждала, а затем, повернув дверную ручку, вошла.

Дверь была не заперта. Прикрыв ее за собой, она на цыпочках пересекла кабинет начальницы. На самом столе ничего не было, ящики же его были не столь вместительны. Она уставилась на зеленый, в четыре ящика, картотечный шкаф.

— Игра стоит свеч, — сказала она себе, открывая верхний ящик. Там было пусто. Три других были набиты всевозможными бумагами, но того, что она искала, в ящике не оказалось. Переведя дух, она оглядела кабинет. Кого она обманывает? Никаких тайников и укромных мест здесь быть не могло. Все в кабинете было утилитарно и отвечало лишь своей прямой цели. В свое время Темплер поместила на подоконнике два комнатных растения, но потом исчезли и они, не то засохли от небрежения, не то очутились в мусорной корзине в результате уборки. Предшественник Темплер расставил на своем столе фотографии своего многочисленного семейства, теперь же ничто не говорило даже о принадлежности кабинета женщине. Уверившись, что она ничего не пропустила, Шивон открыла дверь и сразу же за порогом увидела нахмуренное лицо.

— Вы-то мне и нужны, — проговорил мужчина.

— Я только… — Шивон обернулась в кабинет, словно ища там правдоподобное окончание фразы.

— Старший суперинтендант Темплер на совещании, — пояснил мужчина.

— Именно так я и поняла, — сказала Шивон, стараясь, чтобы голос ее звучал твердо. Она щелкнула закрываемой дверью.

— Между прочим, — произнес мужчина, — фамилия моя…

— Маллен. — Шивон выпрямилась, увеличив тем самым свой рост на несколько дюймов.

— Разумеется, — сказал Маллен с легчайшей из улыбок, — вы были водителем инспектора Ребуса в тот день, когда мне удалось положить его на обе лопатки.

— Теперь же вы хотите расспросить меня о Мартине Ферстоуне.

— Правильно. — Он помолчал. — Надеюсь, вы не откажетесь уделить мне несколько минут.

Шивон пожала плечами и улыбнулась, словно говоря, что вряд ли для нее может найтись занятие приятней.

— Тогда, будьте добры, пройдемте со мной, — сказал Маллен.

Проходя мимо открытой двери отдела, Шивон заглянула внутрь и увидела Хиндса и Сильверса, стоявших рядом. Головы обоих были втянуты в плечи, так что галстуки казались повязанными поверх подбородков, а шеи вывернутыми, словно у повешенного.

Последнее, что они увидели, был поднятый средний палец их жертвы, после чего она исчезла.

Она проследовала за служащим Отдела жалоб вниз по лестнице и дальше через приемную. Маллен отпер дверь комнаты для допросов № 1.

— Полагаю, у вас были веские основания находиться в кабинете старшего суперинтенданта Темплер, — сказал он, скидывая пиджак и вешая его на спинку одного из двух стульев этой комнаты. Шивон села, глядя на то, как он усаживается напротив, через стол от нее. Стол был покарябан и испачкан чернилами. Наклонившись, Маллен поднял с пола картонную коробку.

— Да, были, — сказала она, наблюдая, как он снимает с коробки крышку. Первое, что бросилось ей в глаза, была фотография Мартина Ферстоуна, снятая вскоре после его ареста. Маллен вытащил фотографию и поднял ее для обозрения. Шивон не могла не отметить, что ногти его были безукоризненно ухожены.

— Вы считаете, что этот человек достоин смерти?

— На этот счет я не имею определенного мнения.

— Как вы понимаете, это останется между нами. — Маллен чуть опустил фотографию, так что над нею показалась верхняя половина его лица. — Ни магнитофонной записи, ни третьих лиц… все очень конфиденциально и неформально.