— Тогда не стоит и пытаться меня победить!

— Пытаться, — Сфинкс покатал слово на языке, словно пробуя его на вкус. — Пытаться, пожалуй, стоит, — и он ударил — мгновенно, без предупреждения.

Если бы не врождённая реакция, если бы не готовность в любой миг отразить атаку, если бы не опыт, доставшийся ей дорогой ценой, Элис не успела бы выставить щит.

— Ты сильна, девочка, но знаешь ли ты мою силу? Мою истинную силу? — он опять расхохотался, как недавно в "Одиноком Фэрлинге", и Элис увидела, что перед ней настоящий безумец.

— Хочешь убить меня? Хочешь отомстить за Реджинальда, Феликса и остальных, имён которых ты даже не знаешь? — хамелеон улыбнулся широкой, открытой улыбкой Роджера, и Элис затрясло от гнева.

— Я сорву с тебя личину, чтобы все увидели твоё истинное лицо, — процедила она. — А убивать тебя мне нет нужды. Ты уже мёртв, — она ударила, и на этот раз Сфинкс не стал защищаться.

Личина растаяла, опала истлевшими лохмотьями.

Перед ней стоял Кристофер Тайлер.

Элис ахнула, непроизвольно делая шаг назад, и лишь почувствовав, что земля больше не нащупывается, вспомнила — позади пропасть, совсем рядом.

Отступать некуда.

— Что, не ожидала? — в голосе Сфинкса мелькнули знакомые ворчливые нотки. — Жизнь полна неожиданностей, пора бы тебе уже усвоить это.

— Замолчи! — Элис ударила опять, и будто незримая волна прокатилась по горному ущелью, заставляя незыблемые твердыни содрогнуться и глухо застонать.

Природа всегда очень чутко реагирует на всё, что происходит в мире, но людям, как правило, безразличны проявления её чувств — пока их масштабы не становятся катастрофическими, выливаясь в тайфуны, цунами и внезапные извержения веками спящих вулканов.

Тайлер исчез. Вместо него Элис увидела Луизу.

— Ненавижу эту личину, — Луиза презрительно сморщила хорошенький носик. — И натуру её копировать — то ещё удовольствие. Капризная высокомерная девчонка с раздутым самомнением.

— Ты не сможешь маскироваться вечно! — крикнула Элис, сдирая очередную личину. — Рано или поздно я доберусь до твоей истинной сущности!

Ещё один слой — перед Элис возник Питер; ещё один — Питер превратился в Теренса.

— Не устала? Может, передохнём?

— Это ведь ты катал меня по городу на машине Теренса? — воскликнула Элис, осенённая внезапной догадкой. — Бедная Луиза. Всё это время она думала, что…

— Что легкомысленный парень бросил её, чтобы приударить за другой? — Сфинкс усмехнулся высоким дискантом Теренса. — Какая трагедия, я сейчас разрыдаюсь.

— Не смей! — Элис сдёрнула очередную маску, и увидела Энтони. Он провёл рукой по светлым волосам, зачёсывая их назад, и с интересом повернулся к девушке, словно возвращаясь к светской беседе.

Элис сдёрнула и эту личину, гадая, чей облик будет следующим, но на сей раз ничего не изменилось. Энтони всё так же смотрел на неё своими серыми глазами, слегка склонив голову набок.

И всё же Элис точно знала: личина сорвана, она успела заметить характерный энергетический след, который ни с чем не спутаешь.

Девушка сощурила глаза, приглядываясь. Что-то во внешнем виде Энтони определённо поменялось — что-то почти неуловимое, как шлейф вчерашнего аромата, как отблески ещё не показавшегося над горизонтом солнца.

— Ты не Энтони, — заявила она.

— Конечно, нет, — фыркнул хамелеон. — Я его брат-близнец.

Элис смерила его уничижительным взглядом.

— Где Энтони?!

— Энтони погиб больше года назад! — вскричал лже-Энтони. — И его смерть на вашей совести. Да-да! Так же, как и смерти наших родителей!

Казалось бы, после всего увиденного её уже ничто не могло бы смутить или удивить. Но от потрясения Элис не могла выдавить ни слова.

— Ты не знаешь? Конечно, зачем тебе об этом знать? Ведь мои родители — лишь одни из многих, пожертвовавших своими жизнями во имя громких клятв и великих идеалов!

— Как бы там ни было, ничто не оправдывает твои преступления!

— Не рассуждай о том, о чём ты понятия не имеешь! — осадил её лже-Энтони, и Элис поспешно подняла щит, опасаясь очередной атаки. Однако он не пошевелился, напротив, демонстративно спрятал руки в карманы.

— Отец расстался с матерью, когда нам было пять. Он принёс присягу, у него не было выбора. Мать не выдержала разлуки и покончила с собой. Бросилась с моста. Она не была магом, в отличие от отца и нас с братом. А отец, узнав о её смерти, потерял голову от горя. Он нарочно снова и снова рисковал жизнью, играя с судьбой. Нарочно подставлялся, понимаешь? Не хотел жить. Он был напарником Реджинальда, когда тот ещё не дослужился до высших чинов. Очередная стычка с Реверсайдом на их территории — и мой отец погиб. Погиб, спасая от смерти Реджинальда.

Элис схватилась за голову, забыв, что в двух метрах от неё — враг, готовый в любой момент столкнуть её в пропасть.

То, что рассказывал Сфинкс, было чудовищно.

— За неимением других родственников мы оказались в приюте, — криво усмехнувшись, продолжал он. — Уже тогда я ненавидел синие мундиры и поклялся однажды отомстить за разрушенную судьбу и смерть родителей. И примерно в то же самое время я обнаружил, что я — хамелеон. Я счёл это даром небес. И сумел утаить сей факт от всех. Я знал: настанет час, и мой талант пригодится. Каков же был мой ужас, когда я узнал, что Энтони завербовали в агенты! Недюжинные способности к магии, надо же! У нас с ним были абсолютно одинаковые способности, только я плюс ко всему был хамелеоном. Но я вынужден был скрывать это, чтобы не попасть на карандаш и не получить вечную пентаграмму-"троечку". Я притворялся, что мои способности более чем посредственны. Вслед за моим братом я перебрался сюда, в столицу. Принимая облик то одного, то другого, я проник в штаб ДВР. Энтони ничего не подозревал. Он искренне радовался своей новой работе, радовался как ребенок. По-видимому, ему доставляло удовольствие ощущать себя частью чего-то большего. Мягкосердечный глупец! — лже-Энтони грязно выругался. — Как скоро он простил людей, сломавших нашу жизнь, простил им смерть наших родителей!

— Должно быть, потому, что Энтони гораздо больше был похож на своего отца, чем ты, — Элис всю трясло. — А ты… ты… ты так ничего и не понял? За что мы сражаемся и чем рискуем? Разведывал да разнюхивал под своей личиной, и не смог понять главного — мы себе не принадлежим. И если твой отец погиб, значит, так было суждено, потому что он знал, на что подписывается! А Энтони… — Элис перевела дыхание. — Отчего он погиб?

Впервые на лице Сфинкса промелькнуло что-то похожее на истинную, неподдельную скорбь.

— Он не должен был погибнуть… Не должен был, слышишь? — лже-Энтони бессильно опустил руки, уже не предпринимая попыток ни защититься, ни атаковать. Он выглядел несчастным и жалким, как побитый пёс.