Туман, сырые испарения Леты действовали как лёгкое веселящее зелье, поэтому на набережной не стихал глуповатый смех.

Брюс, поглядывая сверху вниз с самой верхней террасы набережной, дошёл до нужного ему открытого ресторана «Золотой якорь». Здесь, он знал, собирались контрабандисты, доставляющие некоторые капризные души не на Поля, а на Остров-Которого-Нет, место мифическое и легендарное, обиталище переставших быть богов и героев. Цену контрабандисты заламывали несусветную, и никто не был уверен, что они довозят пассажиров до места, однако Брюс знал точно: ему достаточно войти в ладью, и всё. Дальше он может править и сам. Нужна только палуба под ногами, парус и руль.

А лоции Леты не существует, что бы там ни говорили…

Подбежал знакомый половой Коля, раскланялся, подал меню. Брюс заказал коктейль «Грёзы адмирала» — тем самым подав условный знак, кого он тут ждёт. Пока же ему взбивали коктейль, пока несли, пока Брюс сидел, как бы думая, с какой бы стороны приступить к употреблению пинты тёмного высокоградусного рома, горки взбитых сливок, посыпанных коричневым сахаром и корицей, и малой толики воды из Леты, — он осматривался и мотал на ус.

Предметы Здесь казались даже более вещественными, чем в мире живых. На стену можно было опереться и разглядеть в известковом шве между тёсаными блоками ракушечника окаменевшую креветку; на стул — не просто сесть, а грохнуться с маху; столешница казалась грубо выструганной из дубовых палубных досок, пропитанных океанской солью до костяной твёрдости. Чем дольше Здесь задерживались души, тем более они становились похожи на обычных людей — мирных и буйных, кривых и красавцев, честных и сволочей, на женщин, детей и мужчин… Сегодня Здесь оказалось очень много полупризрачных душ, всё ещё ошеломлённых и даже возмущённых тем, что видимое вокруг совершенно не совпадает с их точными знаниями о том, как это должно быть на самом деле. Какой-то баклан, прости-господи, собрал вокруг себя довольно большую толпу полупрозрачных и кричал, что их всех обманывают и он идёт добиваться справедливости, а кто хочет — пусть идёт с ним!

Идти отсюда можно было только в одном направлении — на Мост.

Мост дальним концом пропадал в вечном тумане, и никто никогда не видел противоположного берега Леты. Брюс дошёл однажды до середины моста, но дальше идти не решился и с полпути повернул обратно. Было это давно, ещё при Анне Иоанновне, императрице дельной, но оболганной. Как сейчас помнил Брюс тоску, которая охватила его… и дивное пение, которое доносилось с проступившего в тумане берега. Долго потом душа томилась по тем неземным звукам…

С дальнего берега, из Элизиума, с Полей, ещё никто никогда не возвращался — ни мёртвые, ни живые. Там пропал неугомонный посвящённый Амброзий Бирс, бросившийся выручать друзей. Туда ушла и не вернулась Четвёртая Стальная имени Баруха Спинозы отдельная сотня Еврейского казачьего войска, увлёкшаяся преследованием барона Унгерна… Теперь вот Брюс сидел за столиком, смотрел на тающий в дали мост — и заставлял сердце не биться так отчаянно.

Нет. Рано ещё, рано идти по мосту. Рано… вато…

Есть у нас ещё дома дела…

— Любуетесь пейзажем, граф? — раздался за спиной приятный, с хрипотцой, голос. — Может быть, закажете даме шампанского?

Брюс оглянулся и встал.

По легендам, из-за этой женщины когда-то разразилась Троянская война. А на самом деле — из-за неё перессорились тогдашние боги.

— Рад видеть вас, Прекрасная, — сказал Брюс, кланяясь. — Какое именно шампанское вы предпочитаете?

— У них тут всё равно не шампанское, а газированный уксус, — махнула рукой в перчатке Елена Тиндариди, или Синдириди, или Прекрасная — её знали под разными именами. Ещё — Смуглая богиня, Смуглая леди, Леда… — Закажите мне лучше метаксу.

И Брюс повернулся, подзывая полового…

В ожидании парабеллума

Уже днём мы поняли, что попали всё-таки не туда. Во-первых, так сказал Крис. Что отца тут никогда не было, и вообще. Во-вторых, в небе, довольно далеко в стороне, но всё же вполне отчётливые, виднелись следы пролетавших реактивных самолётов. В-третьих, здесь, куда попали мы, лет триста как минимум нога человека не ступала. Это можно было понять, даже не будучи таким крутым специалистом по древним цивилизациям, как Лёвушка…

Хотя бы потому, что такая находка стала бы мировой сенсацией покруче Копана и Мачу-Пикчу вместе взятых, и здесь было бы полным-полно археологов, солдат охраны, гробокопателей, секьюрити и тележурналистов. Почти сохранный древний город, скрытый от взглядов сверху широкими плотными кронами каких-то высоких деревьев с удивительно гладкой корой.

Зуб даю: это не был город майя или тольтеков. Совершенно другой стиль. Никаких пирамид и уступов, никакой тяжёлой распластанности. Дома-дворики, много колонн, арок, куполов. Общая планировка, по первому впечатлению, напоминала веер или павлиний хвост: три расходящихся лучами проспекта. Все проспекты шли по склону вниз; нас выкинуло на маленькой круглой площади, откуда они и расходились. Я бы сказал, что это напоминало скорее ранне-арабский стиль, хотя тот факт, что мы на Юкатане, сомнений не вызывал: дзедов JPS несколько раз включался, показывал наши координаты и снова умирал.

Ладно, всё это было бы интересно и здорово — если бы только я знал, что делать дальше.

Я даже не мог снова зарядить менору: свечек осталось только шесть…

Интересная особенность: негры традиционно лидируют в беге, а белые — в стрельбе.

Полковник Род

Передняя часть самолёта остановила свой бег на каменистой россыпи в двух шагах от невысокого, в два человеческих роста, обрыва, под которым катилась речка. Судя по следам, пилоты перекусили каким-то бортовым запасом, потом надули спасательную лодку (чехол остался на берегу) и уплыли вниз по течению. Шандыба долго с тоской смотрел им вслед, пока Шпак обшаривал салон и кабину на предмет чего-то фундаментально полезного. И то: нашлась лопатка, ломик, пожарный топор, верёвочная лестница, два сухих пайка, спиннинг, большой моток проволоки и пустая канистра без пробки.

Рация не работала. Зато у переднего стекла болталась на нитке куколка: ангелочек с огромной елдой. Шпак дал ему лёгкого, чтоб не убить, щелбана, ангелок покрутился на своей нитке и снова застыл, покачиваясь, в том же положении — елдой на север. Тогда Шпак догадался, что это компас.

Более ценной находкой был бы разве что другой самолёт…

Он вспомнил пионерское детство, ночёвки у костра — и приступил к ориентированию на местности.

Итак, они летели с запада на восток. Справа, то есть на юге, были горы, слева, то есть на севере — равнина и дальше — море. Вот эта река течёт почему-то на юг — значит, скорее всего, делает петлю и потом всё равно будет течь на север. Водятся ли в этих речках аллигаторы и пираньи?.. стоп, это не по теме.

Можно попытаться срубить плот и последовать за пилотами. Шпак посмотрел на деревья. Самое тонкое из них предстояло рубить неделю, не меньше. Без сна и отдыха, посменно, пожарным топориком. А потом ещё разделывать… Можно, конечно, попробовать сделать пирогу. Из коры. Всё в том же голожопом детстве Шпак делал пирогу из листа фанеры. Но сейчас он вряд ли смог бы повторить столь давний — omnia fert aetas! — трудовой подвиг…