– Джош? – Эмбер начала спускаться по лестнице. – Джош?

Никто не ответил снизу, из темноты. Но тишину первого этажа нарушили шаги; далекие ноги зашаркали по плитке кухни, неосторожных шагов было не больше трех. Возможно это был не Джош. «Райан?»

Эмбер спустилась в холл, на цыпочках обходя пыль, чтобы та не коснулась ее голых ног. Включила свет в холле и перешла в кухню. Дверь была открыта, комната за ней окутана темнотой. Эмбер остановилась и поежилась от ночного холода и прикосновения остывшего дерева к ее ногам.

– Джош, – громко повторила она.

В кухне закрылась дверь. Эмбер прикрыла рот, чтобы заглушить неожиданный резкий вдох. Это, должно быть, дверь, которая вела в гараж. Но Джошу ничего не могло понадобиться в гараже; у него не было причин туда заходить.

Сенсорные фонари в саду не зажигались. Если бы рядом с домом двигался человек, в саду было бы светло почти как днем. И она заметила бы яркие, как солнце, фонари через кухонные окна. Значит, в дом никто не вломился.

В ее сознании окрепла решимость последовать за звуками, узнать, кто ходит по ее жилищу. Потому что теперь Эмбер была зла. Она этого не потерпит; не потерпит странных запахов и шагов в своем доме. У них нет права здесь быть, заходить внутрь и будить ее, и пугать ее.

На мгновение она замерла в страхе, что пережитое в доме на Эджхилл-роуд открыло в ее голове окно, которое заставляет ее воспринимать потаенную жизнь любого здания, особенно ночью, как будто она была теперь заражена на каком-то неразличимом мозговом уровне. Если это было правдой, ей никогда не найти покоя в любом месте, где окончилась жизнь, куда вернулась душа. «Их должно быть так много».

Затаив дыхание, готовая разразиться воплем, она подошла к порогу кухни и потянулась сквозь темноту к выключателю на стене. Нажала на него. Шкафы из массива дуба, стулья от «Архаус», плита с двумя духовками «Саб-Зиро энд Вулф», вытяжка из нержавеющей стали, встроенный холодильник, шиферная плитка на полу, стальные светильники. И никого.

Эмбер отыскала глазами дверь, ведущую в гараж. Та была закрыта. В гараже не должно быть ничего, кроме ее «Лексуса» и пустого морозильника, который она еще не заполнила припасами на грядущую зиму. Еще там были новая швабра с ведром, неоткрытые моющие средства, неиспользованные садовые инструменты, и больше ничего.

Гаражная пристройка была новым добавлением к дому и спроектирована по специальному заказу. Кто бы туда сейчас ни вошел, выбраться ему не удастся, если он не откроет выход с помощью панели управления рядом с рулонными воротами. А она услышит мотор из кухни, если автоматические ворота включатся.

Эмбер прокралась в кухню, не спуская взгляда с двери, ведущей в гараж. Прислушалась.

Ничего не услышала.

Сначала.

Пока за дверью кто-то не заговорил. Люди. Как минимум двое разговаривали в гараже тихими голосами. Слова были слишком неразборчивы, чтобы их понять. Но в ее гараже был не Джош. К Джошу это не имело никакого отношения. И взлома тоже не было. Происходило что-то совершенно иное.

Комната наполнилась запахом духов «Анаис Анаис».

«Прости мой нехороший английский».

Эмбер развернулась на месте, отчаянно ища взглядом источник запаха. В своем воображении она видела красивое лицо Маргариты: губы обведены карандашом, помада блестит, волосы, водопадом захлестывающие белые плечи, и латексное платье с вырезом на спине.

«Прекрасно выглядишь, дорогуша. Ошеломительно, типа».

В кухне вместе с ней никого не было. Так как могли оказаться здесь Райан и Маргарита? И так сильно всколыхнулись в ней ярость, отчаяние, самообман, что это не могло повториться еще раз, здесь, что Эмбер распахнула дверь, отделявшую кухню от гаража.

И уставилась в ледяную тьму. Пустоту, куда не проникал свет с кухни. Пространство, невозможно лишенное света, хотя не тихое и не спокойное.

Гараж должен был быть маленьким, таким, чтобы хватило места для машины и морозильника, и не более того. Но теперь она поразилась размерам тьмы за открытой дверью.

Воздух был холодным, давление его – неправильным для закрытого пространства; это было словно выйти на палубу корабля ночью и, оставив позади тесноту маленькой каюты, увидеть бескрайнее небо над океаном. Небо, не усыпанное звездами и не освещенное луной; вечную ночь, в которой она не могла разглядеть ничего. И в голову к Эмбер закралась новая мысль: что она может быть всего лишь пылинкой материи, стоящей в маленьком прямоугольнике желтого света посреди бесконечной тьмы, бессветного космоса, такого огромного, что она боялась, будто не понимает, где верх, а где низ. Головокружение холодком прошлось по мыслям и укололо в затылок, а потом на Эмбер нахлынуло ощущение, что из этой темноты за ней наблюдают.

Неуловимое нечто там, в глубине, имело форму, но не очертания. Ей мерещилась нарастающая плотность; масса, которая медленно и почти текуче двигалась теперь к свету и, возможно, вытягивала вперед голову.

Присутствие в пустоте за дверью заставило ее кожу покрыться мурашками, а губы – задвигаться, не говоря. Ее разум был поражен шоком и страхом настолько великим, что он ощущался сокрушительным ударом по голове.

Незримая сущность уже выскальзывала из черной комнаты. Тяжелая волна приблизилась к ногам Эмбер, как будто та стояла на мокром песке: прилив, а затем отлив невидимого присутствия, утопившего ее шок в смятении; недоумение и непонимание той черноты, что затопила ее разум. И в холодном потоке мириады мыслей казались не более чем импульсами на магнитной пленке, которую быстро перематывали и, кажется, стирали, потому что воспоминания вспыхивали и исчезали в течение мгновений, слишком коротких, чтобы зафиксировать их…

…она была испугана размерами залитого солнцем океана… и вспомнила о желании спрыгнуть с борта корабля в глубину, такую вихрящуюся, зеленую, голубую… оживающую пузырьками, которые поднимались и превращались в слой пены…

…ночное небо, увиденное со смотровой площадки… купол тьмы, такой безбрежной и испещренной осколками света… и вот ее воображение преодолевало скудное понимание того, что существует за пределами земной атмосферы… любопытство растворилось прежде, чем ее разум погас, как свечное пламя…

…а теперь появилась больничная койка… Эмбер сидела за столом в белой комнате… новая одежда лежала на кровати в хостеле, блузка была приколота к куску картона в пакете… «Мне она не нравится»… «Тебе придется это носить, потому что у тебя нет денег»…

…ей помогала пройти к дому полицейская в простой одежде… зеленые пластиковые ширмы закрывали фасад дома… ее бледное лицо, сфотографированное через прореху…

…«Он там, на кровати. В розовой комнате»…

…кружка водянистого чая, с виду похожего на куриный бульон… «они даже не пытаются»… ее барристер кричит на детектива, бьет по лакированной столешнице изящной рукой с накрашенными ногтями…

…лампы дневного света над ее рабочим местом на складе, где она потеряла сознание из-за гриппа…