именем Войку, родом валах. Он был привезен сюда еще Дмитрием Кантемиром. И был сей Войку в большой чести у своих господ. О чем показали холопы на дознании, которое я лично для них учинил. Сей Войку подкупил двух слух — лакея Тишку и стряпуху Дарью. Они и стали распускать слухи про вурдалака. А сам Тишка себя за вурдалака выдавать стал. Вот и пошли слухи по Москве непотребные.

— Дак сей холоп оживший и не помер вовсе? — спросила царица.

— Нет, матушка-государыня. Был жив и здоров. По моему приказу его споймали, но вороги удавили его.

— Как? — вскричала императрица.

— Все Войку подстроил. Он подкупил темных людишек и они Тишку порешил. И заплачено было за сие 10 рублей серебром. А стряпуха в доме Кантемира Дарья за ту же сумму рассказала, что умерший Тишка явился в дом. Хотя знала, что тот не помирал.

— Но зачем холопы сие задумали? — спросила императрица.

— Задумали они сие дабы барина своего очернить и тебя, матушка, показать в ином свете перед государями иноземными.

— Постой-ка, статский советник! — прервала Зотова императрица. — Ты сказал, что сие холопы затеяли? Тишка и Дарья? Всю сию каверзу два простых малограмотных холопа завели? И мою столицу возмутили? И стало, государыня всероссийская, холопов испугалась?

— Что ты, матушка-царица. Разве это я молвил?

— Ты сказал, что сие дело холопы затеяли!

Зотов был опытный интриган и на сию реакцию царицы и рассчитывал. Пришло его время выложить все о Голицыне.

— Дело говори! — строго приказала Анна.

— За сие дело было получено холопами серебра от некой процентщицы.

— И с чего процентщица за сие платить стала? — спросила императрица.

Зотов повторил:

— За сие получили они серебром от некой процентщицы, для которой средства прибывший из иноземщины князь Голицын дал.

— Голицын?

— Голицын, матушка.

— Это какой Голицын? — строго спросила Анна.

Зотов знал, что императрица ненавидела голицынский род еще со времен кондиций.

И он сказал главное:

— Князь Михайло Голицын, матушка-государыня.

— Михайло?

— Точно так, матушка-царица. И было мною выявлено, что сей Голицын знал старуху, что деньги давала в рост. Про то показала служанка Кантемиров Мария с пытки. Сказала она, что сама ходила за теми деньгами.

— А сама служанка где? У тебя в застенках?

— Нет, матушка. После того, как все поведала она, я велел её отпустить.

— Стало быть, и я могу её послушать?

— Служанку убили холопы Кантемира Иван и Влас. Испугались они, что выболтает она тайну, и свершили человекоубийство. В том холопы с пытки огнем признались. Затем эти же холопы убили и саму старуху процентщицу.

Зотов распахнул бархатную папку с бумагами и прочитал опросные листы, где холопы Кантемира во всем сознавались.

— Читать ли государыня?

— Читай! — приказала царица.

Зотов начал:

— Показывает Влас, слуга из дому Кантемира.

«Велено мне было от барина Голицына убить старуху. Ибо могла она выдать барина и нас. Для сего дела призвал я моего товарища именем Иван, что состоит при доме конюхом.

Получили мы за сие сто рублей серебром. И кошель с оным серебром был при мне найден чинами полиции…»

Анна жестом приказала прекратить читать.

Зотов убрал листы.

— Стало быть, сие Голицын решил мне вредить? — строго спросила она.

— Точно так, матушка. Вернулся он из иноземщины и говорил, что де царица несправедливо поступила с родом Голицыных. Вот и решил он отомстить. И для того с Войку связался. И деньги ему через старуху передал.

— И сему есть доказательства? — спросила Анна.

— Есть, матушка.

Зотов вытащил бумаги и показал царице.

— Читать ли?

— Нет. Но надобно с сим дело разобраться.

— Сие уже мною делается, матушка-государыня.

— А ты молодец, Зотов. Не ты ли при дядюшке моем императоре Петре в фискалах служил? — Анна слышала это вчера от Юшковой.

— Я был верным слугой императора Петра Великого. И ради службы никого не щадил. На самого Меншикова я донос подал!

— На Меншикова?

— Когда тот еще в фаворе был. Не забоялся я, матушка. И тебе тако служить стану.

— Не забуду твоей услуги, Зотов. Награду получишь! Иди! И делай свое дело так, как долг велит! И помни — не забываю верной службы!

Она протянула ему руку для поцелуя:

Зотов припал к руке государыни, и, пятясь задом, покинул покои императрицы…

***

Через неделю статский советник Зотов получил чин действительного статского советника, орден Андрея Первозванного и пять тысяч рублей от императрицы Всероссийской.

Эпилог

Новое дело Волкова

Хроника событий: февраля, 2-го дня, года 1733 от Р.Х.

Москва.

Дом Волкова.

2 февраля Степан был разбужен рано утром.

Слуга доложил о приходе посетителя.

— В такую рань? — спросил Волков. — И кто пришел?

— Тот человек сказал, что ты, барин, захочешь его видеть.

— А имя?

— Он не сказал.

— Хорошо. Веди его в гостиную.

Степан оделся и вышел к гостю. Тот грелся у камина, протянув руки к огню.

— Кем имею честь? — спросил Волков.

Тот повернулся и Волков узнал Ивана Карловича Тарле.

— Иван Карлович?

— Я, Степан Андреевич!

Они обнялись.

— Я думал, тебя и в живых нет! Дурново-то вернулся. А тебя нет и нет. Он сказал, что потерял тебя во время нападения разбойного.

— Я скрывался до времени, Степан Андреевич. Думаю, что ныне ты станешь мне доверять? Ты ведь не верил мне. И я был у тебя на подозрении.

— Был, Иван Карлович. Каюсь в том.

— А чего каяться, Степан Андреевич? И я всего тебе не рассказал. Я ведь и правда прибыл сюда за Aurum potabile или за Водой жизни, Степан Андреевич. Много я Петербурге терся около княжны Марии Кантемир. И узнал, что сия Вода здесь в Москве.

— И не ты один, Иван Карлович. И де Генину Вода жизни занадобилась. Да только нет её.

— Не нашли, Степан Андреевич. А она существует. Ради неё и историю сию с вурдалаком придумали.

— Дело с вурдалаками завершено, Иван Карлович. Наш действительный статский советник Зотов дело завершил. Что скажешь, господин Тарле?

— От Зотова того и ждал. Ныне он в милости великой у самой государыни императрицы.

— Я ведь сам ему дело о Тишке и Дарье преподнес на тарелочке! Не думал, что хватит у него ума все увязать! А он как ловко все провернул, — с горечью произнес Волков. — И Михаила Голицына под удар мастерски подставил. А опросные листы, что с пытки холопы говорили? На каждое слово есть свой лист. Знает, как дела в нашем сыскном ведомстве вести господин Зотов.

— Дак Зотов дела не сделал. Только видимость одна.

— А ты поди и докажи сие, Иван Карлович. У Зотова следствие!