С женой он уже развелся, но я не думала, что Ланге так долго мог быть без секса. Возможно, имелись любовницы. Поэтому, я стала страдать паранойей. После того, как он возвращался домой и шел в душ, я рассматривала его рубашку и пиджак, на наличие женских волос, но ничего не находила. Принюхивалась к его рубашкам, думая, что уловлю на них аромат женских духов, но и этого не было.

Вот только, паранойя становилась все сильнее. Райнер был на работе, а я думала, что он с любовницей. В итоге, не выдержала и решила поговорить с Юргеном.

— С кем сейчас спит Райнер? — спросила у него прямо. Не увиливала, а мужчина на мой вопрос лишь приподнял бровь.

— С тобой? — спросил он.

— Нет, меня он не трогает, но я уверена, что Райнер так долго не сможет без женщины, — мне было неловко нечто такое обсуждать с Юргеном, но вопрос был настолько острым, что все смущение я решила отодвинуть на второй план.

— Ревнуешь? — мужчина улыбнулся.

— Немного, — буркнула. На самом деле, очень сильно ревновала.

— Знаешь, мне со стороны забавно наблюдать за вашей ревностью.

— Вашей?

— Ты думаешь, что Райнер тебя не ревнует? Только его ревность более жесткая. Телохранители по его приказу в оба смотрят, чтобы тебе никто из мужчин не уделял знаки внимания. Сами телохранители тоже постоянно проверяются. И Курту запрещено не то, что близко подходить к тебе — даже находиться с тобой в одном городе, — Юрген наклонил голову набок. — Знаешь, с одной стороны за вашей ревностью действительно забавно наблюдать. Особенно за тем, как ты воздействуешь на Райнера, но я не думаю, что так может дальше продолжаться. Вам бы поговорить и объясниться, что ревновать нечего. Если бы Райнер хотел другую, он бы уже давно изменял бы тебе и этого не скрывал.  Более того, если бы он изначально чувствовал, что ему хочется дальше иметь любовниц, он бы не давал тебе ложных надежд и сразу все сказал. Но, нет, после всего, что между вами было ты все еще думаешь, что он тебе изменяет. Неужели не можешь поверить в то, что Райнер может влюбиться и хотеть только тебя одну? Считаешь, что он не способен на подобные чувства?

— Нет, я… — запнулась.

Понимала, Юрген прав. Райнер ни разу не дал мне повод усомниться в нем, а я все равно себе надумывала лишнего. И кому от этого было легче? Понимала, что Ланге человек с хладнокровным мышлением, но, после моих слов про понравившегося телохранителя, я не удивлялась тому, что он их продолжал проверять.

Мы такие разные, но все же в нас было нечто идентичное, а все остальное не отталкивало. Наоборот, пусть это и звучало странно, но мы друг друга дополняли.

В этот вечер я особенно сильно ждала возвращения Райнера с работы, хотя, и так каждый день считала часы до того, как вновь его увижу.

Ланге вернулся в восемь часов вечера. Уже сейчас это время стало привычным, поскольку он ограничил часы работы. Из дома уезжал не раньше чем в восемь утра и возвращался не позже, чем в восемь вечера. Исключением были мероприятия, но уже на несколько из них он брал меня с собой и, придерживая за талию, представлял, как свою будущую жену. Свадьба у нас была запланирована на апрель. Я тогда буду на седьмом месяце и платье уже сейчас выбиралось с учетом этого. Но, наблюдая за тем, как широко раскрывали глаза те, кому меня представлял Ланге, как свою будущую жену, я чувствовала счастье. Не из-за реакции этих людей, а потому в такие моменты особенно сильно ощущала то, что Ланге считал меня своей. И показывал это.

Когда Ланге вошел в комнату, я сидела на кровати.

— С возвращением, — я подошла к Райнеру и, приподнявшись на носочки, подняла голову, а он наклонился и поцеловал. Одно прикосновение его губ к моим, а у меня тут же тело начало покалывать и щеки покрыл румянец.

Райнер, отстранившись, ослабил галстук, после чего вовсе снял его. Начал расстегивать пуговицы на рубашке, а я некоторое время стояла и смотрела на него. С того момента, как меня похитил Кох, прошло уже два месяца. У Райнера была еще одна операция, но, клянусь, я ни разу не видела, чтобы он хоть как-то выражал боль. Казалось, что Ланге ее просто не чувствовал.

Он оставался все таким же строгим, холодным и безупречным. Мощным и для многих пугающим, а я любила Ланге и время проведенное вместе с ним. Казалось, что только после его возвращения оживала и чувствовала волнующее предвкушение. И совершенно неважно, что мы делали и как проводили время. Главное, что вместе. Даже если мы просто лежали в кровати. Я что-то рассказывала, а он слушал.

— Я хотела с тобой поговорить, — сказала, опять садясь на кровать.

— О чем?

— О том, что происходит между нами. Почему ты не прикасаешься ко мне, как к женщине? — опустила голову и немного застенчиво призналась: — Я разговаривала с доктором и он сказал, что у меня нет противопоказаний к сексу, — пробормотала. — Ты ведь хочешь? Между нами давно ничего не было.

Я почувствовала то, что Ланге подошел ближе, вплетая пальцы в волосы, мягко заставил приподнять голову:

— Хочу, — он поцеловал меня, а я вся задрожала и прижалась к нему, правда, из-за живота обниматься было как-то непривычно. — Но подожду.

— Не нужно ждать, — прошептала, когда поцелуй был прекращен, и провела ладонями по торсу Райнера. Он уже был без рубашки  и я прекрасно ощущала, как напряглись его мышцы под моими ладонями. Я вновь приподнялась на носочки и потянулась к нему, а Ланге наклонился и поцеловал. Долго и жадно, но я ощущала в каждом его поцелуе и прикосновении сдержанность. Хотела такую близость как раньше — безумную и дикую. Ту, в которой сходила с ума, но прекрасно понимала, что Райнер прав. Это даже не обсуждалось. Сейчас только осторожно, а уже после рождения нашего сына, мы оторвемся. В спальне наверстаем все, что упустили.

Еще немного и мы оказались на кровати. Продолжая целовать, Райнер сначала снял с меня кофту, а затем лифчик. После этого поцелуями спустился ниже. К шее, плечу и ключицам, а я под ним ерзала и даже от такой ласки стонала, ладонями сжимая покрывало, но в какой-то момент потянулась к его брюкам и начала расстегивать ремень. В таком положении получалось плохо, поэтому Ланге сам расстегнул сначала ремень, а потом ширинку.

Когда он входил в меня, придерживая за бедра, я прикусила губу, ощущая, как от жара его члена по телу бежали электрические разряды. И от ощущения наполненности, хотелось простонать и прогнуться в спине.

Этот секс был не такой, как раньше. Медленный, но от этого не менее жаркий, хоть и моментами он напоминал пытку. Из-за таких движений Райнера я улавливала каждое ощущение на максимум и быстро подошла к грани, по пока что не могла перейти ее. Ланге удерживал меня на ней и я впервые ощутила, что такое, когда удовольствие было мучительным, когда хотелось еще и еще, а в тот же момент возникало нестерпимое желание перешагнуть через грань. Чтобы удовольствие захлестнуло с головой.

Иногда я задавалась вопросом — когда именно я влюбилась в Райнера и порой приходила к мысли, что это произошло в момент нашей первой встречи. Но позже вновь раз за разом влюблялась в него все сильнее и сильнее. Когда он смотрел на меня, брал, предложил стать его женой, держал за руку и в тот момент, когда обнял, рядом с проклятым домом, в котором я чуть не потеряла себя.