и в столовую – учеба учебой, а необходимость зарабатывать на столичную жизнь никто не отменял. Отрабатывать полную смену, увы, не получалось – я еще не до конца оправилась от сотрясения и быстро уставала. К тому же, каждый день к пяти я сломя голову неслась в больницу, чтобы все приемные часы провести с Крисом.

Два часа я говорила, не переставая, пусть муж и не мог меня слышать. Рассказывала об учебе, новом декане и готовящемся назначении профессора Марген Виллер на пост ректора Университета Техномагии. Жаловалась на Шелтона, который с упорством, достойным лучшего применения, таскался в столовую и требовал, чтобы я составляла ему компанию за обедом – как я подозревала, исключительно для того, чтобы убедиться, что я вообще хоть что-то ем. Хвасталась, что почти догнала сокурсников по пропущенным темам, и обещала хорошо сдать экзамен, чтобы поехать в Понтерру на зимние каникулы, как мы и хотели. Эйр Штейн сказал, что судебное разбирательство по делу Дона Корда к тому времени должно закончиться, а значит, нам не нужно будет оставаться в Грифдейле, чтобы присутствовать на заседаниях.

Главное, чтобы он, Крис, к этому времени успел поправиться.

А остальное неважно.

Всего-то пара дней – и…

Я ждала пробуждения Криса как самого большого праздника. С тех пор, как врач объявил, что терапия почти закончена, я прибегала в приемный покой на полчаса раньше, лишь бы не пропустить ни секунды из отведенных для посещения двух часов. Сидела как на иголках, гипнотизируя взглядом минутную стрелку, чтобы первой ворваться в распахнутые двери, добежать до заветной двести третьей палаты и наконец увидеть Криса, по которому скучала каждую одинокую секунду длинного-длинного дня.

Семь минут… шесть…

На пол передо мной легла тень. Я повернулась, удивленная внезапным соседством.

– Эйра Росс? – высокий мужчина в потертой кожаной куртке коротко улыбнулся мне поверх букета цветов. Безымянный палец эйра украшало простое золотое кольцо. – Майор Алеф Блинкер. Штейн довольно живо описал тебя, так что узнать оказалось нетрудно. Рад знакомству.

– Взаимно, – я машинально пожала протянутую руку. Бывший начальник Криса оказался приятным мужчиной средних лет, немного похожим на Эриха Штейна выправкой, разворотом плеч и взглядом, усталым, но цепким. Он был примерно вдвое старше Криса – наверное, почти ровесник моего отца – но было в нем что-то подсознательно располагающее, отчего разница в возрасте отступала на второй план. То ли улыбка, то ли выдававшая искреннее волнение неловкость, с которой майор вертел в руках большой букет рыжих лилий. Чувствовалось, что эйру Блинкеру куда привычнее было обращаться с бумагами, рычагами магомобиля или табельным оружием.

– Приехал, как только смог, – тяжело вздохнул он, опускаясь на соседнее кресло. – Дела. После ареста Дона Корда пришлось немало побегать, восстанавливая наши с Эрихом архивные наработки. Но теперь все завертелось, как надо. Обвинения предъявлены, свидетельских показаний на три тома – и это не считая того, что расскажут выжившие, когда придут в себя. Почти две недели в Грифдейле, а вырваться удалось только сейчас. Как Кристер?

– Скоро должен очнуться. Обещают, что он полностью восстановится. Его зацепило не так сильно, как…

«Как тех, кто пробыл в стазисе не один месяц», – чуть не сказала я, но вовремя прикусила язык. Я не знала, как говорить с эйром Блинкером про Херманну. Врачи давали осторожные прогнозы и пока не торопились называть дату вывода эйры Диллинджер из медикаментозного сна. Так что и визит, и букет, и выглаженную – явно специально – рубашку Мэнни вряд ли оценит.

Но майор Алеф Блинкер лишь коротко кивнул.

– Рад слышать.

На несколько минут в приемной воцарилась тишина. Я вернулась к тоскливому созерцанию минутной стрелки, а эйр Блинкер задумчиво разглядывал узор на пятнистых лепестках лилий. И вдруг повернулся ко мне.

– Спасибо.

Вот так просто, без витиеватых фраз и объяснений. Но невозможно было не ощутить бездну чувств, прячущихся за коротким словом. Боль, вина, тоска, и поверх них – робкие ростки надежды…

– Благодарите Кристера, эйр Блинкер. Это он придумал, как преодолеть стазис. Без него ничего бы не вышло.

– Непременно поблагодарю.

До открытия медицинского центра для посетителей оставалось меньше минуты. Я встала, чтобы пройти в числе первых, майор поднялся следом.

– Возьми, – попросил он, протягивая мне букет. – Сам не знаю, зачем купил. Мэн терпеть не может цветы и прочие сентиментальные глупости, а я вот… – он усмехнулся. – Нервы, наверное. Или старость.

– Когда вы улыбаетесь, совсем не кажетесь старым, – ляпнула я.

Майор расхохотался.

– Вот уж комплимент так комплимент! В семейном стиле Россов. Хотя, знаешь, Мэн говорила так же. Разглядела ведь что-то во мне…

– Она поправится, вот увидите.

Майор кивнул. А я, принимая букет, решилась спросить о волнующей меня вещи.

– Эйр Блинкер, вы… вы примете Криса обратно?

– Только если он сам захочет. Но, – улыбнулся эйр, бросив на меня хитрый взгляд, – что-то мне подсказывает, что этого не случится. Вряд ли он решит оставить Грифдейл ради скучной службы в провинциальном отделе расследований. Но я всегда буду рад встрече с вами обоими. И Мэн, уверен, тоже.

– Обязательно.

Двери раскрылись, пропуская нас с майором к центральной лестнице. А когда я, взбежав на второй этаж, повернула ручку двести третьей палаты, то едва не выронила из рук объемный букет.

На меня смотрели яркие синие глаза, лучащиеся радостью и узнаванием.

* * *

– Крис!

В первое мгновение меня накрыла волна эйфории – очнулся, он очнулся! Но радость резко сменилась сожалением и стыдом, что в такой важный момент меня не оказалось рядом.

Что Крис подумал, когда пришел в себя в полном одиночестве? Вдруг он решил, что я бросила его, как бывшая любовница ректора Лергена, про которую рассказывал Шелтон? И еще букет этот…

Я застыла, не зная, что делать дальше – то ли ставить цветы в вазу, то ли бросаться на шею к Крису. Хотелось плакать и смеяться одновременно, нырнуть в кольцо нежных рук, целовать любимое лицо, гладить отросшие рыжие волосы, а получалось лишь стоять, глупо хлопая глазами, и кусать от неловкости губы.

– Эй, Ри, – вывел из ступора голос мужа. – Чего ты такая нерадостная?

– Крис, я…

– Ты, – усмехнулся он, не сводя с меня взгляда. – И это прекрасно. Что не так?

Из груди вырвался беспомощный всхлип.

– Крис, я… я так хотела быть здесь, когда ты откроешь глаза! А теперь… Мало ли, вдруг ты подумаешь, что мне совершенно наплевать? Решишь еще, что я к тебе ни разу не приходила. И вообще…

Крис мягко усмехнулся. Похлопал рукой по кровати, подвинулся, освобождая место рядом с собой – и я наконец вернула контроль над собственным телом. Отложила на тумбочку букет,