— Тебе пора, — сказал Мика, взглянув на часы. — Обещай, что ничего с собой не сделаешь? А то я швырну тебя в бассейн.

— Хорошо, — кивнула она, улыбнулась, и он поймал себя на остром желании дотронуться до этой чудесной улыбки. И не рукой, а губами. Это желание было настолько сильным, что Мика поскорее отвернулся, чтобы не сделать то, чего нельзя было делать ни в коем случае.

И она уехала. И он так и не понял, вернется ли она.

От мыслей о Заре спасало общение с Кирой. Она тоже сдала сессию и без дела сидела в городе, поэтому они могли встречаться хоть каждый день. Рядом с Кирой Мика думал о Кире, она была действительно хорошей девушкой, хотя оказалась чересчур ревнивой. Но стоило ему вернуться домой, как взгляд сам собой начинал поиски знакомой тихой фигурки где-нибудь в углу кухни или на диване в гостиной, и спустя пару мгновений до Мики доходило, что Зары здесь нет и, возможно, никогда больше не будет.

— Мика, ты заснул что ли?

— А? — он с трудом отвел взгляд от задней двери, на которую таращился уже несколько минут подряд.

Сати, закутавшаяся в полотенце, стояла с другой стороны.

— Ты хочешь прожечь там дыру взглядом?

— Нет. Тренирую телекинез. Я уже на три миллиметра открыл эту дверь, ты не заметила?

Сати усмехнулась и развалилась на соседнем шезлонге.

— Фу, ну и жара! — заметила она, надевая слонечные очки и добавила капризным тоном: — Когда уже Зара вернется? У нее получался такой бомбовый клубничный мохито…

— Не думал, что ты по ней скучаешь.

— Не по ней, дурак! Она же готовила. Теперь ни мамы, ни ее. А знаешь, что такое готовить жрачку на трех мужиков?

— Знаю, — засмеялся Мика. — Я вчера готовил пельмени на всех нас, после того как ты переперчила суп.

— Ты их просто достал из заморозки и сварил! — отрезала Сати. — И вообще, остренькое полезно для здоровья.

— Но не такое же, когда от чайной ложки у тебя во рту взрывается вулкан!

Сати приподняла очки, чтобы Мика оценил ее негодующий взгляд.

— Ну и когда она вернется-то? — с раздражением спросила она. — Меня достала эта уборка-готовка.

— Ты же девушка. Ты должна шустрить по дому.

— Оставь эти средневековые убеждения при себе!

— Тебе придется шустрить, пока их разделяет наш отец.

— Вот я и спрашиваю: когда вернется Зара?! Уже десять дней прошло. Сколько можно плясать на свадьбе?

— Я позвоню и узнаю.

Мика, все еще усмехаясь словам сестры, поднялся с шезлонга.

Он уже третий день брал в руки телефон и откладывал в сторону. Причин было много, и первая — что Зара решила не возвращаться. Он не хотел этого слышать. Вторая, не менее болезненная — Мика боялся, что она все же что-то сделала, и он не хотел об этом знать. И все откладывал, откладывал…

Она подняла трубку почти сразу.

— Да? Кто это?

— Это я.

Тишина и потом недоверчивое:

— Мика?

— Да. Узнала?

— Конечно.

— Почему тогда уточняешь?

В трубке раздался знакомый смущенный смех.

— Почему ты звонишь? — спросила Зара. — Что-то случилось?

— Случилось. Тебя нет уже десять дней.

— Что, соскучился?

— Безумно, — полу-в шутку, полу-всерьез ответил он.

Снова скользкая грань, и они оба умолкли, пытаясь мысленно отступить обратно на безопасное расстояние.

— Когда ты вернешься? Сати грозится уйти из дома, если еще хоть день ей придется нас кормить и убираться в доме.

— Я… — начала Зара и умолкла. Мика приготовился услышать ее решение не возвращаться, но спустя несколько мгновений она продолжила: — У меня билет на послезавтра. Потерпите немного.

— Во сколько рейс?

— Я прилетаю в десять вечера.

— Я тебя встречу.

— Я могу на такси…

— Нет. Я приеду.

— Ты поедешь встречать Зару? — недоуменно переспросил Эмран, когда Мика как бы между делом сообщил об этом за ужином, в день ее прилета. — Ни к чему. Я уже заказал ей такси.

Мика едва заметно сморщился. Такси. Слишком холодное слово для любящего супруга, чья жена отсутствовала почти две недели. Он мог бы поехать сам. Даже если взять в расчет, что он терпеть не может ездить в темноте, он мог бы поехать встретить ее на том же такси…

— Чтобы она одна ночью ехала с каким-то посторонним водилой? — заметил он, стараясь звучать прагматично. — Мне кажется, это неразумно и опасно.

— Я пользуюсь услугами проверенной фирмы…

— Ты мне не доверяешь?

Эмран поднял на него взгляд от тарелки.

— Помня обо всех твоих подвигах, Мика… — со скепсисом сказал он. — Я знаю, что вы не выносите Зару, поэтому решил избавить тебя или Надима от такой обязанности. Хотя, конечно, это было бы надежнее.

— Я съезжу, отец. Это не проблема, — встрял Надим, предупреждающе посмотрев на брата, и Мика еле удержался, чтобы не запустить в него тарелкой с недоеденным ужином.

Сайларов перевел подозрительный взор с младшего сына на старшего и потом обратно. Мика подавил злорадную ухмылку: после фокусов Надима отец вряд ли пошлет его встречать Зару.

— Ладно. Езжай ты, Мика, — наконец сказал он. — Надеюсь, ты взял себя в руки, и мне не стоит ждать от тебя неприятных неожиданностей?

— Нет, отец, — уверенным тоном ответил Мика. — Я лишь хочу обезопасить твою жену от сомнительных ситуаций.

Когда отец поднялся в свою комнату, а Сати, ворча, убирала со стола, Надим бесцеремонно схватил Мику за руку и оттащил в коридор.

— Что это такое было, я не понял? — с наездом спросил он.

— Ачетакова? Я просто встречу Зару в аэропорту, чтобы она не каталась одна ночью по городу, — пожал плечами Мика.

— Какое странное благородство.

— По-моему, это нормально…

— А по-моему нет! — Надим бросил взгляд за спину брата, чтобы убедиться в отсутствии посторонних ушей. — Признайся честно, ты запал на нее?

— Что за бред?! — возмутился Мика. Слова Надима что-то задели в глубине его души, но он отбросил странное чувство, не желая вдаваться в анализ своих поступков.

— Я говорил с Сати. Она думает точно также. И если ты будешь дальше играть в благородство, это станет очевидно и отцу!

— Меня не волнуют ваши домыслы! Ничего не было и нет. Мы просто друзья. Это запрещено?

— Значит, нам кажется?