силы. Хотя, сейчас империя находится на взлёте. Но крылья ей обрежут собственные властители во главе с неумными и вороватыми Романовыми, расплодившимися до немыслимого количества и желающими далее сохранять свои привилегии. Если бы представителям правящей фамилии законодательно запретили занимать важнейшие государственные посты, то русских появился бы шанс сохранить своё государство.

Больше всего в этой ситуации мне искренне жаль тысячи людей, поверивших в изменения и честно трудившихся все эти годы. Кто-то из них погиб или пострадал от рук террористов, видевших в реформаторах конкурентов. Какой смысл крестьянам и рабочим идти за социалистами с республиканцами, если они прекрасно живут при монархии? Но смертельный удар империи нанесут именно монархисты, как бы странно это ни звучало. А ведь у честных и талантливых людей в кои веки могло получиться построить сильное государство вопреки всему. Прогрессивные люди всего мира будут с грустью вспоминать попытку этих безымянных героев сделать свою страну лучше. Аминь.'

Никола Локи. 30.12.1875 специально для «Le Figaro».

Некоторое время жандарм молчал, но затем продолжил свой театр одного актёра.

— Вы даже не представляете, какой эффект имела ваша статья среди тех самых неизвестных героев. Недаром люди наследника устроили форменную истерику и приложили немало сил, дабы изъять все газеты, поступившие в Россию. Сделать им этого не удалось, в первую очередь из-за моих действий. Что касается влияния статьи, то именно с этого момента начались робкие попытки объединения неравнодушных к судьбе империи персон. Это не было тайным обществом, скорее клуб по интересам. В провинции некоторые группы вели себя гораздо радикальнее, и их пришлось временно придавить. Что касается наших героев…

— То появился один хитромудрый жандарм, который сплотил недовольных. А ещё он прекрасно просчитал ситуацию с Долгоруковой и реакцию на неё «дружинников». Большую роль в консолидации реформаторов сыграл балаган, который устроили из суда над подельниками Ник Ника, — прерываю разглагольствования жандарма, изрядно меня утомивших, — Только честные трудяги не знали всей подноготной, в отличие от нашего героя в лазоревом мундире. После смерти императрицы, и согласия императора на морганатический брак, его судьба была решена. Когда «дружинники» начали готовить покушение?

Вопрос Лосеву не понравился, но ответ я получил.

— Года два назад Николай Николаевич начал создавать «Союз благоденствия» и подбирать решительных людей. Само покушение начали готовить сразу после решения императора признать бастардов.

— Насколько я понял саму интригу, готовили вы с Красниковым? — решил не называть действия Лосева заговором.

Жандарм не ответил, но многозначительно улыбнулся. Немного подумав, начинаю анализировать события последних двух лет. Всё-таки у меня тоже есть своя разведка, правда, заточенная на действия в Европе. События, происходившие внутри страны, в последнее время меня особо не волновали. Здесь надо признать, что многое было пущено на самотёк. Но при нормально работающей канцелярии и жандармерии, нет смысла следить за всем вокруг. Когда речь шла об угрозах моей жизни или бизнесу, то СБ действовала весьма эффективно. Разнообразную информацию я тоже получал, просто не всегда уделял ей должного внимания. Особенно после убийства Татаринова и покушения на меня, Грейга и Бунге, некоторым персонам я начал доверять. Здесь и крылась главная ошибка, так как о сближении ряда ключевых фигур Комитета министров мне доложили своевременно. Насчёт Красникова я догадался сразу, так как он являлся фанатичным сторонником Муравьёва и привлечь его на свою сторону, Лосеву было легче всего. А вот далее попробуем угадать.

— Грейг и военный министр Милютин напрашиваются сами собой. Каюсь, но пропустил момент, когда они создали настоящий альянс. Шувалов отпадает, слишком предан императору, но вы приставили к нему Красникова. Вот это поистине гениальный ход — постепенно перетаскивать графа на свою сторону и одновременно контролировать Ливена, — хлопаю в ладоши под изумлённым взглядом полковника, — Трепова вы выели из игры, так как он наиболее несговорчивая личность. Остаётся министр финансов Брок и младший Милютин, возглавляющий Госимущество. Главный контролёр Сольский отпадает, ибо совершенно нейтральный человек. Наверняка в ваших рядах несколько товарищей министров и кто-то из губернаторов. Больше никто не приходит на ум. А ещё мне импонирует ваша выдержка. Вы всё-таки дождались моих действий, оставшись в тени. Умение таскать каштаны чужими руками дано единицам, особенно, когда дело касается высокой политики.

— Из значимых фигур с нами ещё Бунге. Не поверите, но именно Николай Христианович является идеологом, скажем так, сопротивления «дружинникам». У него обострённое чувство справедливости, и глава Антимонопольного комитета готов биться с любым врагом, посягнувшим на экономику страны. Мне с трудом удалось сдержать его порывы, дабы он не наговорил лишнего наследнику. Благо вы вовремя начали действовать, и оставалось только дождаться результата, — снова улыбнулся Лосев.

— Если бы у меня ничего не получилось, то у вас был готов план? — уточняю под довольный кивок собеседника, — Тогда не понимаю смысла нашей беседы? Лучшим способом разрешить ситуацию является моё устранение. Понимаю, что вам интересно поговорить с родственной душой, замаранной в заговорах и убийствах. Но давайте ближе к делу.

Намёк на тайные делишки жандарму не понравился. Через некоторое время он ответил.

— Скажем так, ваша деятельность для общего дела, значительно превышает вред и хаос, который вы приносите в русское общество. Самуил Алексеевич и Николай Христианович считают, что компания Козелл-Поклевского — один из столпов российской экономики. А Милютин называет изобретённые вашими инженерами боеприпасы и пушки одной из важнейших составляющих победы над Портой. Глупо обезглавливать трест, приносящий в казну миллионы, и выпускающий оружие, дающее нашей армии значительное преимущество, — ответил Лосев и тут же сменил тему, — Как вы планировали действовать дальше? Ведь страну мог охватить политический кризис в связи с гибелью практически всех взрослых представителей правящей фамилии. А ещё следствие не поверило бы в существование нового и более мощного тайного общества. По косвенным уликам вы могли оказаться одним из главных подозреваемых.

— Вы же сами фактически ответили на собственный вопрос. Грейг, Милютин, Брок при поддержке Бунге спокойно могут руководить правительством при любом царе. Главное — не мешать им, претворять свои задумки в жизнь. Наверняка Шувалов поддержал бы Комитет министров, пока остатки Романовых определяли нового царя. В России в кои веки сложилась уникальная ситуация — у нас появилось сильное и грамотное правительство, занимающееся своей работой, а не пытающееся разворовывать страну. Теоретически в ситуацию могли вмешаться два фактора — гвардия и Скобелев. Но первая давно достаточно аполитична. Ещё и понеся немалые потери на войне, наконец, начала формироваться из боевых офицеров. Они больше преданы Милютину, особенно в свете предательства генералов и Николая Николаевича. Авторитет братьев покойного императора упал ниже некуда. Их откровенно ненавидит весомая часть военных. А по решению проблемы Михаила Дмитриевича у вас точно есть план. Ведь недаром его