— Только пикни! — шепнула ей темнота. — Завопишь или дернешься — горло перережу, ясно? Пошли!

Незнакомец самым хамским образом наподдал ей коленом по копчику — да так, что ноги враз стали ватными: острая боль на несколько мгновений парализовала Ласку. Рука, закрывавшая рот, впрочем, никуда не делась — Ласка по-прежнему не могла издать ни звука. Негодяй весьма ловко оттащил ее подальше от лагеря — двигался он бесшумно, будто призрак. Когда пламя костров скрылось из виду, он опустил девушку на землю. Не успела она опомниться, как рот ей забил плотный кляп, а руки, безжалостно вывернув в локтях, заломили за спину и скрутили. Похититель накинул ей на шею веревочную петлю и погнал перед собой, подталкивая стволом в спину. Путь был неблизким. Ласка то и дело спотыкалась и падала — но безжалостная рука каждый раз хватала ее за шкирку, словно котенка, и ставила на ноги. От ярости и унижения из глаз брызнули слезы. «Спокойно, спокойно… Тебя ведь уже пытались похитить, верно? Этот гад пока еще не представляет, на кого напоролся… Ничего, скоро узнает… Ну-ка, дыши ровнее… Успокоилась? Вот и славно… Теперь продолжай изображать перепуганную девчонку, только не перестарайся… А дальше видно будет».

Лагерь чужаков располагался на каменистой возвышенности, меж двух невысоких скал. Разведенный в яме костерок почти ничего не освещал: Ласка успела заметить лишь небольшую палатку и несколько фигур возле огня — а в следующий момент похититель снял с ее шеи петлю и выдернул кляп. Без особой злобы, но и не церемонясь, он связал девушке ноги и толкнул в маленькую пещерку, скорее даже нишу в каменной стене. Ласка сжалась в ожидании удара о камни, но этого не произошло: она повалилась на что-то мягкое — и живое!

— Эй, нельзя ли полегче? — недовольный голос показался девушке удивительно знакомым…

— Джек?!

— Мисс Светлоу?! Господи, как вы здесь оказались?!

* * *

— Итак, благодаря несравненному мастерству мистера Пинкера у нас теперь есть женщина Осокина! — Глаза Фальконе радостно поблескивали. — Полагаю, этот факт говорит сам за себя — ее никто не хватится в течение ближайших часов, поскольку в противном случае наш фигурант предотвратил бы похищение. Мы все-таки обошли его, невзирая на все сверхъестественные таланты! Думаю, теперь самое время вступить с этим господином в переговоры.

— Ошибаетесь! — бросил Имеющий Зуб.

Сильвио недоуменно нахмурился.

— Вы забыли об одноруком капитане… Его надо вывести из игры, и его боцмана тоже. Тогда мы будем иметь дело с кучкой перепуганных матросов — и Осокин куда легче примет нужное решение.

— То есть вы собираетесь проникнуть в лагерь и похитить еще двоих?! — Фальконе в сомнении покачал головой. — При всем моем уважении…

— Зачем же такие сложности, мистер, — хмыкнул Лерой Пинкер. — Мы с этим джентльменом, — он кивнул на неандертальца, — попросту пристрелим обоих, вот и все дела.

Гарри и Бен переглянулись; экс-каторжанин прочистил горло.

— Гм… Послушай, Лерой, я понимаю — эта шайка вне закона, и все такое… Но то, что ты предлагаешь, — не слишком ли? В конце концов, — теперь Гарри обращался к Сильвио, — мы не нанимались воевать!

— Успокойтесь, девочки, — презрительно бросил следопыт. — Вы с мистером Уайтом остаетесь стеречь пленных; всю грязную работенку мы сделаем без вас.

* * *

— Проклятие!!! Дьявол тебя задери вместе с твоей потаскухой!!! Не мог лучше за ней присматривать, а теперь имеешь наглость в чем-то обвинять меня! — Стерлинг достал из кармана носовой платок и утер блестевшую от пота физиономию. — Мы и так потеряли весь день, разыскивая эту…

— А ну-ка, полегче! — рявкнул вдруг Осокин. — Выбирай выражения, ты!

Собеседники еще некоторое время сверлили друг друга яростными взглядами; потом Стерлинг демонстративно сплюнул и выбрался из палатки. Уже совсем стемнело. Возле костров роились насекомые — некоторые были размером с воробья. Капитан брезгливо отмахнулся от огромной черной бабочки, порхавшей возле самого лица.

— О’Рейли!

— Сэр?

— Соберите «стим», и пусть как следует подзарядятся. Он сказал — будем искать ее столько, сколько потребуется! А? Как вам такое заявление?!

— Мне эта затея с самого начала не нравилась, сэр! Чем дальше, тем хуже дела! Сначала мы потеряли корабль, потом стали исчезать люди. Я нутром чую — что-то здесь неладно!

— Делать все равно нечего, — угрюмо бросил Стерлинг. — Назад дороги нет. — Он пошарил в кармане и выудил кожаный футляр. — Хотите черуту,[5]Шон?

— Спасибо, сэр! — О’Рейли чиркнул о подметку спичкой и прикурил. — Мой табачок уже подходит к концу, так что…

Горло боцмана вдруг взорвалось — лопнуло, словно брошенная в стену бутылка портвейна, заляпав все вокруг кровью и ошметками тканей. Почти сразу донесся грохот выстрела. Стерлинг, преодолев секундное оцепенение, рухнул на землю рядом с бьющимся в агонии О’Рейли.

— Оружие к бою! — завопил он что было сил, дергая спусковой рычаг протеза. — Гаси огни! Стреляйте, мать вашу, стреляйте!

Поднялась суматоха. Грянул нестройный залп — вполне естественно, безрезультатный: матросы палили в темноту наугад. Призраки поначалу замешкались, потом сорвались с места, устремляясь в ту сторону, откуда прозвучал выстрел. Как и следовало ожидать, их вылазка оказалась безрезультатной: неведомые враги будто сквозь землю провалились. Отыскать их не смогли даже «стим бойз» — слишком много живности бродило в этот час среди деревьев: ночные твари Земли Чудовищ вылезли из нор в поисках пропитания. Люди, сжимая в руках оружие, напряженно вглядывались в темноту, готовые стрелять на каждый подозрительный шорох; призраки патрулировали окрестности лагеря. Ближе к утру Потап поскребся в палатку Озорника.

— Поговорить надоть, — бросил он.

— Я тебя слушаю, — бесцветным голосом откликнулся Осокин.

— Это самое… Я знать хочу, когда вороги стрелять-то начали… Боцман наш, О’Рейли — он чего делал? Он же с капитаном был, верно? Я б сам у его спросил, только я на бритиш ни бельмеса…

— Тебе зачем?

— Так, — невразумительно проворчал медведь. — Есть одна мыслишка. Узнай, а?

— Хорошо, — пожал плечами Озорник. — Пошли.

Уильям Стерлинг пребывал не в лучшем расположении духа.

— Какого дьявола он это спрашивает? Мы ни черта не делали, ясно?! Стояли и разговаривали, потом я угостил Шона сигарой — а в следующую минуту он уже был мертв! Оставьте меня в покое, вы оба!

Капитан внезапно рыгнул; в воздухе резко запахло джином. Потап выслушал перевод Озорника, задумчиво кивнул и удалился.

Путешественники приняли все возможные меры предосторожности. Лагерь обнесли невысоким валом; палатки постарались дополнительно защитить, возведя с опасных направлений заграждения. «Стим бойз» были отправлены патрулировать ближайшие купы деревьев — туда, где могли укрыться вражеские стрелки. Потап, опустившись на четыре лапы, под прикрытием степного разнотравья провел рекогносцировку местности. Особенно привлекла мохнатого воина дальняя рощица. Медведь долго ее разглядывал, щуря маленькие глазки, — а потом вновь отыскал Озорника.