– Пусть.

– А, кроме того, ты уверен, что у тебя получится? И что все сущее в нас исчерпывается данной планетой?

– Не уверен, но я попробую.

– Пробуй. – Это старшая сестра вступила в беседу.

Я развернулся, раскинул руки пошире и вдохнул, решая на ходу – как начать…

– Погоди. – Старшая опять подала голос. – Ты действительно способен попробовать, хотя и вряд ли с успехом, но… зачем?.. Полагаю, все можно решить с гораздо меньшими затратами и ко всеобщему согласию. Сам все увидишь и решишь. Ты согласен с тем логическим посылом, что никто не в силах уничтожить абсолютно все, но при этом оставить что-то? Абстрактный вопрос, но прошу тебя ответить на него.

Я выдохнул, весь еще дрожа от… от… Перестал дрожать.

– Да, с этим силлогизмом я согласен, но не рассчитывай на него, меня он не остановит…

– Тогда, минуя промежуточные выводы, до которых ты сам способен додуматься и додумаешься ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ПРИМЕШЬ РЕШЕНИЕ, предложу тебе на выбор, взамен данного всеуничтожающего, несколько равносильных, достаточно простых исходов, касающихся тебя и твоей возлюбленной девочки Маши. Ты ведь ее любишь, да? Очень любишь? Больше, чем меня?

– Больше.

– Хорошо. Вот тебе исходы на выбор. Они исчерпывающи. Это значит – или они, или мечи кирпичи, как собирался. Варианты выбора, их количество и всеохватность, повторяю, ты волен проверить, прежде чем выберешь, повторяю еще раз: до того, как выберешь, ибо никто не заставляет тебя верить на слово. Но сделанный выбор никто уже не в силах будет изменить или отменить, или повернуть вспять, даже мы с тобою. Это не договоренность, но истина, единственная из тех, что не подчиняется Времени, ибо она и есть Время.

И не перебивать. Вставишь единственное слово поперек моей дальнейшей речи – я умолкаю навеки, а ты пробуй все, что тебе в голову взбредет, пока не кончишься. Кивни, если согласен? Молодецус. Итак. Маша тихо угасает, забытая, умирает от любви к тебе. Ты решил ее вернуть в этот мир. Сначала на сто часов по договору, а теперь и сверх того. И зачем?

Выбор первый: Маша возвращается, и вы с нею дальше будете жить поживать, пока она не состарится лет до тридцати-семидесяти, не потеряет товарный вид, и ты ее разлюбишь, отторгнешь от себя, предоставишь доживать самостоятельно.

Выбор второй: Маша возвращается, и вы будете вместе жить поживать, ты и она, которой ты будешь продлевать молодость, до тех пор, пока она тебе не надоест, пока ты ее не разлюбишь. Может быть, это случится через год, может быть через сто тысяч лет – но непременно случится, не сомневайся. И тогда она также будет низвергнута в старость, в забвение и в небытие, но тебе будет наплевать, ты уже будешь вполне доволен ранее пережитым. А она – ну, что ж, все люди смертны.

Выбор третий: ты наделишь ее вечной молодостью и будете жить поживать, пока кто-нибудь из вас не надоест своему партнеру… Если она тебе надоест – это одно, это всего лишь ей одной мучиться и страдать, а вот если ты ей надоешь – терзаться будете вдвоем и предолго!

Выбор четвертый: ты наделишь ее не только вечной юностью, но и неотменяемою силою, равновеликою твоей, в надежде на вечную любовь между вами… Сие чисто умозрительный выбор, просто, чтобы все щели заткнуть… Ну, сам понимаешь…

Выбор пятый: Маша возвращается к тебе, а ты добровольно отказываешься от ее вечной молодости, от своего могущества и своей вечной молодости, становишься типичным семейным обывателем. Менеджером по продажам, садовником, знаменитым художником, президентом, трактористом, киноактером… Вполне возможно, что вы с Машей заведете детей, будете жить долго и счастливо по земным обывательским меркам, не разлюбив, без измен, до старости и поочередной смерти…

И выбор шестой: оставь ее нам, а сам живи дальше. Или откажись выбирать, что одно и то же.

Ты бы мог заказать и седьмой: Маша забывает тебя, ты ее – и все летят прочь, каждый по своей орбите, но ты не додумался до него сто часов назад, а теперь поздно. Это ведь для тебя договоренность пустой звук, а для нас нет.

Шесть выборов. Это много, это вдвое больше, чем у сказочного витязя на распутье.

Вероятно, можно было бы наплодить дополнительные иные, но все они будут «парафразами на темы».

Шесть.

Даже и отец твой не против них, мы это ощутили. Тебя никто не торопит, мой господин Кирпич. В твоей и только в твоей воле проверить, осознать, выбрать… Мы подождем. Дерзай.

Маша стояла спиною ко мне, замерев в беззаботном прыжке, совсем близко от меня, только руку протянуть.

И я задумался.

КОНЕЦ