— Папа же говорил тебе, что мы с Лизой вместе?

Она тяжело вздыхает и кивает головой. Я замечаю, как она погрустнела, и тут же корю себя за то, что начинаю этот разговор в ее день рождения.

— Я хотел спросить, жив ли кто-нибудь из моих биологических родственников?

Мама дергается, как будто ее ошпарили кипятком, и испуганно на меня смотрит.

— Почему ты спрашиваешь?

— Я думаю, что пришло время мне с ними встретиться. — Мне тяжело даются эти слова, потому что на самом деле я не испытываю ни малейшего желания видеть людей, которые бросили меня на произвол судьбы, когда я остался сиротой.

— Зачем!?

— Мам, надо как-то всем рассказать, что я приемный ребенок. И я думаю, что мне следует сменить фамилию. — Стараюсь произнести это все, как можно спокойнее. — Я возьму фамилию своей биологической матери.

Мамины и без того большие глаза сейчас становятся чуть ли не на пол-лица.

— Миша, — начинает дрожащим голосом. — Ты наш с папой сын…

— Да, мам, — резко перебиваю ее. — Но так не может продолжаться вечно. Мы не можем с Лизой всю жизнь прятаться.

— Даже если мы всем скажем о том, что ты приемный ребенок и даже если ты сменишь фамилию, это ничего не изменит. Вы с Лизой выросли в одной семье.

— Я понимаю, но все же это лучше, чем все думают, что я ваш сын.

— Я даже не представляю, как публично объявить, что мы тебя усыновили, — разводит руками. — Написать в социальных сетях? Просто взять и обзвонить всех знакомых со словами «А Миша на самом деле не наш с Максимом сын»? Вот как это сделать? — смотрит на меня с вопросом.

— Я не знаю, мам… Но давай хотя бы начнем с того, что я познакомлюсь с биологическими родственниками и поменяю фамилию? А дальше решим.

Мама молчит, потупив взгляд. Я вижу, как ей тяжело. И мне на самом деле не легче, но другого выбора нет.

— Из биологических родственников у тебя остался только дедушка, — тихо начинает, а у меня отчего-то тут же разгоняется адреналин по крови. — Викина мать давно умерла от алкоголизма.

— И кто мой дедушка?

— Ты его видел один раз, — поднимает на меня глаза, полные слез, а я вдруг замираю. — Помнишь, ты, я и папа ходили в театр в октябре, кажется? А потом зашли поужинать в ресторан.

— Помню, — киваю головой. По пальцам одной руки можно пересчитать, сколько раз я был в театре, поэтому каждый поход я хорошо помню.

— Когда мы сидели за столом, к нам подошел мужчина…

В памяти тут же всплывает незнакомый мужик явно в возрасте, но хорошо выглядящий, под руку с девицей легкого поведения. Он благодарил маму за то, что она навещает могилу его дочери и с любопытством смотрел на меня…

— Помню, — выдавливаю хриплым голосом.

— Вот это был Викин отец, твой дедушка. Помимо него самого у тебя из родственников только его сын, родившейся в браке с его второй женой. Но и с ней он давно развелся. Больше у него нет детей, насколько мне известно. У Вики еще были какие-то двоюродные братья и сестры, но никого из них я не знаю, они живут в других городах.

— Мне надо в ним встретиться. Его зовут Валерий Степанов? — вспоминаю отчество биологической матери, написанное на ее памятнике.

— Да.

— У тебя есть его контакты?

Мама молча кивает головой. Видно, что ей тяжело. Мне тоже.

— Извини, — только и могу вымолвить я. — Я бы очень хотел, чтобы ты была моей настоящей мамой.

Я тянусь крепко ее обнять.

— Ты же не перестанешь называть нас мамой и папой? — тихо спрашивает.

— Нет, конечно.

— Папа очень расстроится из-за того, что ты решил сменить фамилию.

— У меня нет другого выхода. Какое у меня было отчество при рождении?

— Александрович. Степанов Михаил Александрович, так тебя звали.

Я выпускаю маму из рук.

— Моего биологического отца звали Александр?

— Нет. Вика не помнила имя твоего настоящего отца. Это условное отчество, которое, по ее мнению, сочеталось с именем Михаил.

— Понятно… — только и могу сказать.

Пожелав мне спокойной ночи, мама уходит. Я жду, когда все разойдутся по своим комнатам и в доме потухнет свет, снимаю одежду и иду к Лизе. Она лежит в кровати, но не спит. Наверняка ждет меня, но из вредности никогда это не признает.

Я забираюсь к ней под одеяло и спешу прижать к себе.

— Секс только после свадьбы, я помню, — говорю со смехом. — Но хотя бы обнимать тебя можно?

— Можно, — довольно улыбается мне в грудь и обвивает рукой за пояс.

Лиза моментально погружается в сон, а вот я все еще продолжаю раздумывать о нашем отнюдь не радужном будущем.

Мама дает мне контакты моего деда на следующий же день. Его номер телефона, домашний адрес, место работы. У него своя строительная фирма. Конечно, не таких размахов, как мамина, но все же явно приносит приличную прибыль.

Но я не спешу с ним встречаться. Убеждаю себя, что оттягиваю встречу из-за госов в институте и защиты диплома, но на самом деле ищу для нас с Лизой дополнительные варианты выхода из ситуации. Нахожу один, но он мне нравится еще меньше, чем смена фамилии и встреча с биологическим дедом.

— Почему ты такой задумчивый в последнее время? — мурлычит Лиза мне на ухо, прижимаясь всем телом к моему, когда мы лежим на диване.

— Через пару недель диплом защищаю, переживаю.

Лиза смеется мне в шею и запускает ладонь под футболку.

— Неужели ты сам его писал?

— Нет, конечно. Мне делать нечего, что ли? Заплатил главному ботанику нашего универа.

Бестия недовольно цокает.

— А я уже, было, хотела вознаградить тебя за успехи в учебе, — проводит ноготками от моего пупка вниз к ремню.

— Так секс же только после свадьбы? — выгибаю бровь.

После маминого дня рождения я принципиально не пристаю к Лизе первым. Просто мне очень интересно, насколько ее самой хватит. Судя по тому, что Лиза все чаще стала дефелировать при мне в белье и всячески меня соблазнять, она уже сдается. Но из вредности никогда в этом не сознается. Хочет, чтобы я первым сорвался. Вчера вот прислала мне фотографию себя без лифчика.

Лиза тут же строит обиженное выражение лица, как будто это я ей сказал, что секс будет только после свадьбы.

— Я тебе, между прочим, вчера фотографию прислала! — язвит.

— Я ее посмотрел.

— И ничего не ответил!

— Я хотел прислать тебе в ответ фотографию себя без трусов, но меня что-то отвлекло, а потом я забыл.