Еле сдерживая головокружение, Эгвейн отправилась восвояси. Есть ли здесь хоть один человек, которому я могу поверить? Амерлин? Но она послала нас в погоню за тринадцатью Черными Айя, да при этом забыла предупредить: их должно быть как раз ровно тринадцать, если им потребуется обратить какую-либо способную направлять женщину против ее воли к Тени! Кому же мне верить?

Оставаться одна Эгвейн не хотела, сама мысль об одиночестве ее мучила, и девушка поспешила к скромным кельям Принятых, уже решив завтра перебраться туда поосновательней, с вещами. С этой мыслью она постучала в дверь комнаты Найнив и распахнула ее. Только Найнив она могла во всем довериться. Ей и Илэйн.

Но Найнив сидела на стуле, а в колени ей уткнулась лицом всхлипывающая Илэйн. Илэйн сотрясали те негромкие рыдания, которые остаются, когда нет у человека уже сил ни на жалобу, ни на бунт, но обида в сердце все еще горит. На щеках Найнив тоже поблескивала влага. На руке ее, гладившей Илэйн по голове, блистало такое же кольцо Великого Змея, как и на руке Илэйн, ухватившейся за юбку подруги.

Подняв покрасневшее и от долгого плача опухшее лицо, Илэйн заметила Эгвейн, всхлипнула и проговорила сквозь слезы:

— Быть столь ужасным существом я не могла, Эгвейн! Не могла!

Странный случай с тер'ангриалом, грозивший Эгвейн гибелью, и ее опасения, как бы кто-нибудь не прочитал бумаги, полученные ею от Верин, собственные подозрения девушки насчет каждой из женщин в том зале, — все это было кошмарно, но эти удары пусть грубо, беспощадно, но отвлекли мысли девушки от всего, что произошло с нею тогда, когда она находилась внутри тер'ангриала. Мучили ее эти тревоги, но душу терзало и иное. Слова Илэйн будто содрали смягчающую прокладку, и теперь Эгвейн чувствовала себя так, словно на нее обрушивается потолок. Муж ее Ранд и дитя ее Джойя. Ранд пригвожден и просит Эгвейн убить его. Ранд закован в цепи, ему предстоит укрощение!

Не осознавая, что делает, Эгвейн повалилась на колени рядом с Илэйн, и все ее давно сдерживаемые слезы хлынули неудержимым потоком.

— Не смогла я помочь ему, Найнив! — Грудь ее разрывалась от страдания. — Я оставила, бросила его там, там!

Найнив вздрогнула всем телом, как будто получила неожиданный удар, но уже через миг она оправилась, руки ее теперь обнимали Илэйн и Эгвейн, обеих девушек разом, и Найнив, успокаивая подруг, тихонько приговаривала — будто пела:

— Успокойтесь, Эгвейн, Илэйн, утешьтесь… Время — лучший лекарь, оно вашу боль излечит. Тогда вам станет немного легче. Придет еще день, и мы заставим их заплатить нашу цену. Уймите слезы, Илэйн, Эгвейн. Не надо. Успокойтесь.

Пробравшись сквозь щели в резных ставнях, солнечный свет скользнул по кровати и разбудил Мэта. Минутку-другую Мэт жмурился и просто лежал, блаженствуя. Перед сном он так и не смог выбрать самый надежный план побега из Тар Валона, но и сейчас помнил все пришедшие на ум варианты. Очень значительная часть его памяти была и сейчас покрыта туманом, но он отступаться не желал.

Две служаночки поспешно и суетливо внесли уставленные яствами подносы, тяжелые от множества тарелок и блюд, а вдобавок и кувшин с горячей водой, успевая при этом болтать о том, как замечательно сегодня выглядит парень, утверждать, смеясь, что он, конечно, вот-вот окончательно встанет на ноги — разумеется, если будет выполнять все советы мудрых Айз Седай. Отвечая девушкам немного грубовато, Мэт, однако, не хотел показаться злым. Пусть думают, будто я и впрямь намерен исполнять все приказы! От запахов пищи с подноса у него началось урчание в животе.

Когда болтушки ушли, Мэт отбросил одеяло и выпрыгнул из кровати, правда, успев перед этим запихнуть себе в рот основательный кусище ветчины, чтобы хватило сил вымыться как следует да побриться. Уставившись в зеркало над умывальником, он задержал на миг взгляд, продолжая намыливать лицо. Да, пожалуй, выглядел он получше, чем вчера.

Щеки у Мэта были ввалившиеся, но уже не такие впалые, как прежде. Уже не казалось, будто глаза его слишком глубоко запрятаны под лоб, и темные круги под ними исчезли. Чудилось даже, что каждый кусок пищи, проглоченный им вчера, обратился в мясо, наросшее на кости Мэта. Плечи его наливались силой.

— Поправляясь так быстро, — пробормотал Мэт, — я успею отсюда удрать прежде, чем они меня заподозрят в желании бежать! — Но все-таки не было конца его изумлению, когда, усевшись за стол, он уплел всю ветчину до крошки, горы репы, да еще и горох, красовавшийся в блюде.

Будучи твердо уверен, насколько точно его пленители убеждены: наевшись, парень снова повалился в постель, — Мэт вместо этого быстро оделся. Всовывая ноги в сапоги, Мэт осмотрел свою запасную одежду и решил ее пока не брать. Для начала я должен понять, как поступить. И если придется, оставить одежду… Чашечки с игральными костями Мэт засунул в сумку. С помощью костей он всегда добудет любую необходимую одежду.

Открыв дверь, Мэт выглянул наружу. Множество дверей, покрытых резными панелями из золотистого и светлого дерева, красовались по коридору, а между ними висели красочные гобелены, по полу же бежала дорожка из голубого ковра, пересекающая белые каменные плитки. В коридоре не было ни души. Вовсе никакой охраны! Закинув на плечо свой плащ, Мэт поспешил вон. Оставалось только найти путь, ведущий к выходу.

Спустившись по ступенькам вниз и поплутав немного по коридорам и открытым дворикам, он наконец обнаружил дверь, выпускающую добрых людей на свободу, но перед этим он успел встретить немало незнакомых людей: служанок, одетых в белое послушниц, спешивших выполнить полученные задания, которые поспешали вдвое быстрее служанок, да еще группу одетых в рабочие костюмы слуг-мужчин, волокущих огромные ящики и другие нелегкие грузы, Принятых, облаченных в нарядные платья с полосами. Даже нескольких Айз Седай!

Айз Седай, как ему казалось, вовсе Мэта не замечали, проплывая мимо него, сосредоточенно раздумывая о чем-то своем, либо обращали на него мимолетный взгляд. Одежда на нем была явно сельская, однако хорошо скроенная, так что на бродяжку парень ничуть не походил, а судя по числу встреченных им слуг, можно было понять, что мужчин в эту часть Башни допускают. Мэт догадывался, что, вероятно, Айз Седай принимают его за одного из слуг, и это устраивало его вполне, впрочем, до тех пор, пока от него не требуют носить что-то тяжелое.

К его сожалению, ни одна из встреченных им женщин не оказалась ни Эгвейн или Найнив, ни хотя бы Илэйн. Она хороша собой, даже тогда, когда важно-преважно задирает свой носик. Уж она-то смогла бы мне рассказать, где найти Эгвейн и Мудрую. Не могу же я скрыться, с ними не попрощавшись! Ведь ни одна из них, о Свет, не вознамерится вернуть меня обратно только по той причине, что все они собираются стать Айз Седай! Лучше мне, дураку, сгореть, если я не прав! Нет, они этого не совершат! Во всяком случае, мне явно стоит рискнуть.

Но очутившись на свежем воздухе, под ярким утренним небом, в котором проплывали редкие облака, Мэт выбросил на время из головы всех женщин. Он смотрел на широкий, вымощенный каменными плитами двор с простым каменным фонтанчиком посередине его и казармой, построенной из серых булыжников, на другой стороне. Казарма походила на громадный валун, красующийся рядом с немногими деревьями, вырастающими из обложенных камешками отверстий в плитах. На скамейках перед длинным и низким зданием посиживали стражники в одних рубашках, они приводили в порядок свое оружие, доспехи и упряжь лошадей. Они-то как раз и нужны были сейчас Мэту.