— Так что ты думаешь? Гаррет, я, кажется, с тобой говорю!

— А? Да так, задумался.

Видно в моих глазах что-то проскользнуло, потому что Басс внимательно, с прищуром посмотрел на меня и спросил:

— Что с тобой, дружище?

— Ты знаешь, — осторожно начал я. — Те парни все же хорошо стреляют.

— С чего ты взял? Мы вроде как живы.

— У тебя из спины торчат две стрелы, ты не ощущаешь?

Еще один внимательный взгляд. Басс нашарил рукой одну из стрел и хмыкнул.

— Вот тьма! Если бы ты знал, как не вовремя это все случилось, — криво ухмыльнулся Басс, а затем ударил меня под дых.

Я не ожидал от него ничего подобного. Пчелка испуганно заржала и шарахнулась в сторону, я не удержался на ногах и упал на землю.

— Мне всего лишь надо было наблюдать за тобой и говорить женщине, где вы. — Голос Басса звучал жалобно. — Теперь Хозяин меня накажет.

Я поднял на стоявшего надо мной Басса глаза, и сердце у меня весьма ощутимо екнуло. Глаз у Басса больше не было, вместо зрачков и радужки плескалось море тьмы. Глаза Проныры были глазами старика из тюрьмы Хозяина. Теперь я не раздумывал, нож сам прыгнул в мою руку, и я с криком всадил длинное лезвие Бассу в живот. Тот даже не пикнул. Я не заметил, как он меня ударил, в груди разорвалась боль, не спасла даже кольчуга, и я снова оказался на земле.

— Ты знаешь, — скучающим голосом сказал Басс, вытаскивая из живота мой нож и взвешивая его в руке. — Ребята Маркуна действительно отправили меня под Пирс в тот день, когда я украл у вас с Фором деньги. Не повезло. Быть мертвым — очень плохая штука, Гаррет. Но Хозяин вернул меня из мира мертвых, я стал Продавшимся и всего лишь должен был присматривать за вами и сообщать женщине, где вы находитесь. Ну и что нам теперь с тобой делать?

Вжих! Черная стрела ударила Бассу в сердце.

Вжих! В горло.

Вжих! В живот.

Элл стоял не далее чем в десяти ярдах от нас и с методичностью вбивал в Басса стрелу за стрелой. Без толку!

— Меня так просто не убить, — сказал Басс, выставляя перед собой нож. — Я очень давно хотел сделать то, что сейчас сделаю!

Не обращая на меня никакого внимания, Басс бросился к Эллу. Эльф отбросил лук и достал из-за спины с'каш. Мой нож намного уступал длиной кривому клинку Элла, но Басса это нисколько не смущало, он налетел на эльфа как весенний ураган. Тяжелое дыхание, мелькание рук, звон стали о сталь. Басс лишился левой руки по локоть, но продолжал атаковать. Из обрубка не вытекло ни капли крови.

Его черные глаза были безучастны.

Я всадил ему в затылок арбатетный болт, пробивший голову Басса насквозь. Теперь болт торчал у него изо лба. Эта неприятность Продавшегося тоже нисколько не смутила.

Я вспомнил, что говорил Посланник Лафресе.

— Элл! — заорал я, перезаряжая арбалет. — Голова! Сноси ему голову!

Басс зарычал, отвернулся от Элла и бросился на меня с ножом. Эльф подскочил сзади, кривой меч взвизгнул и отделил голову того, кто раньше был Бассом, от туловища. Голова упала в грязь и покатилась, тело, напичканное стрелами, отчаянно махало из стороны в сторону уцелевшей рукой, пытаясь задеть кого-нибудь из нас ножом. Тварь до сих пор оставалась живой и опасной. Элл подскочил к голове и дважды ударил извлеченным из-за голенища кинжалом по черным глазам. Раздался звук трескающейся скорлупы, глаза лопнули, и тело, конвульсивно дернувшись в последний раз, рухнуло в лужу и затихло. Элл, не теряя времени даром, оказался рядом с мертвецом и, вновь взявшись за с'каш, расчленил труп, отсекая тому руки и ноги. Я все еще стоял с опущенным арбалетом, когда эльф молча протянул мне мой нож. Я осторожно взял его, осмотрел и убрал в ножны. На клинке не было ни капли крови Басса.

— Он мне никогда не нравился. — Желтые глаза сверкнули.

— Что это такое? — ошеломленно спросил я. — Один из видов упыря, магически созданный из убитого. Верный слуга. Они соображают, говорят, могут есть, помнят все, что было с ними до смерти, и их практически нельзя отличить от обычных людей. Это все. Что я не знаю, спросишь у Миралиссы, если это тебе так интересно. Нам повезло, что он во время нашего пути был спокойным.

— Как ты нас нашел?

— Я же говорю — он мне никогда не нравился, — повторил Элл. — Лови свою лошадь, и поехали, дождь усиливается.

Я свистнул, подзывая Пчелку. Этому фокусу меня научил Кли-кли. Пчелка все еще была испугана, она косилась на лежащего в луже мертвеца, но, подчиняясь моему зову, подошла.

— Спасибо, Элл, — сказал я, забираясь в седло. — Сегодня ты спас мою шкуру.

Он ничего не сказал, только кивнул. Я объехал тело Продавшегося и за всю дорогу до отряда больше ни разу не обернулся.

После Верхних Выдр погода изменилась в лучшую сторону. Боги на небе щелкнули пальцами, и сильный ветер за одну ночь прогнал тучи. Выглянувшее с утра солнце теплой рукой принялось сушить землю, избавляя ее от излишней влаги. Наконец-то можно было снять плащ и насладиться чудесной погодой.

По словам Алистана Маркауза, до Пограничного королевства отряд доберется к вечеру. При должной удаче и помощи богов мы наткнемся на один из гарнизонов. В Пограничье никому не отказывают в ночлеге.

После истории с Бассом Миралисса долго расспрашивала меня, что произошло. Эльфийка многозначительно кивала, переглядывалась с подъехавшим Кли-кли, но молчала и лишь в конце моего рассказа произнесла:

— Как говорят у людей, ты родился в рубашке.

На этом наш разговор и закончился. Ни эльфийка, ни гоблин не удосужились мне что-либо объяснить.

Улучив момент, я подъехал к Эллу. Эльф бросил на меня удивленный взгляд, но промолчал, ожидая, когда я сам начну разговор.

— Элл… я…

— Не трудись, Гаррет. Мне от твоих благодарностей ни горячо, ни холодно.

— Я в общем-то не об этом хотел поговорить, — смутился я.

— Да? — Быстрый взгляд. — Ты смог меня заинтриговать, продолжай.

— Ты ведь из дома Черной розы… Понимаю, может, тебя мой вопрос удивит, но ты что-нибудь знаешь о Джоке-принесшем-зиму?

— О принцеубийце? Каждый ребенок нашего дома знает о нем. Великолепная сказка, воспитывающая ненависть к человеческой расе. — Он ухмыльнулся, то ли шутя, то ли говоря абсолютно серьезно.

— Что с ним стало?

— Его казнили.

— Это вы говорите чужакам, а что произошло на самом деле?

— Ты и есть чужак, Гаррет, — безжалостно ответил Элл, затем помолчал и спросил: — Почему тебя это так интересует?

— Я видел сон, его не казнили, по крайней мере, так, как хотели.

— Раз видел сон, зачем же тогда меня спрашивать? — буркнул Элл. Этому парню повезло: какая-то сердобольная душа вскрыла ему горло от уха до уха.