самочинного ухода из неё. Потенциальных причин здесь столько же много, сколько и людей. Конечно, существуют специфические факторы, предопределяющие его. К примеру, мужчины с самыми высокими показателями уровня холестерина, считаются суицидально предрасположенными. Жизнь показала, что весьма высок уровень суицида у творческих работников, видимо, их психика «утоняется». К примеру, Даниэль Фридрих Лист, великий экономист». «Ежегодно себя убивают 30000 американцев, 25 000 японцев, 20 000 французов, 60 000 россиян» Но реальные цифры по оценке социологов почти вдвое выше. По Н. Бердяеву, «самоубийство может быть от совершенного бессилия и от избытка сил». Далеко ведущая и соблазнительная мысль. Жизнь ведь объективно дополняет сама себя смертью. Вспышки самоубийств подобно эпидемиям перемежаются во времени и пространстве, вспыхивая на время и угасая в разных местах земли. Они превратились в одно из главных бедствий современной цивилизации. Совершенно очевидно, что существуют и некие константы, придающие географии суицида черты определённого постоянства. Современная Россия — в первом ряду стран с высокой суицидной смертностью.

Своё отношение к суициду считаю нормальным и в принципе его не осуждаю. Скажу откровенно. В тяжёлые моменты жизни он приходит в мою голову как бы сам собой, зычно взывает к реализации. Противостоит и останавливает его зрелый рассудок, сила разума. В человечестве давно родилось и кое-где практикуется явление эвтаназии. Считаю её человеческим правом, где страх смерти искусственно устраняется. Думается, что со временем её расширенные мотивы вступят во взаимодействие с факторами сокращения численности населения земного шара.

19.4.4. Предсмертное «Не́что»

В сфере «бессмертия» и сублимирования косвенно примыкают предсмертные предчувствия своей смерти, которое свойственно большинству людей, и имеет достаточно неопределённое содержание. Поэтому мы и назвали его «Не́что». Но в реальной жизни оно может предварять определённые жизненные коллизии. В обиходе постоянно говорится об их самом разнообразном содержании. Однако содержание их заранее неизвестно, заведомо туманно и неопределённо. Поэтому мы и назвали их «Не́что». Кавычки обозначают, что оно в реальности суще и предметно. Во всяком случае, высказаться по этому поводу наше изложение обязано.

Смерть есть акт умиротворения и высший акт покорности, но к такому акту она, как правило, подбирается, предваряя определённые события. И хотя мысль из религии, сама идея сакрально ценна. В этой сфере сакральности есть признаки «тончайших оснований связности живых и мёртвых на физическом уровне, постигнуть которые ещё предстоит. Чувство осознания важно для практики преемственности.

Существует прямая связь между отношением человека к смерти и его самосознанием. В дитературе описан случай с женщиной. Её смерть не менее удивительна, чем её жизнь. Она сама велела подготовить её похороны, убрать дом чёрным и заранее отслужить мессы за упокой её души — и всё это без всяких признаков болезни. А когда она увидела исполнение всех необходимых приказаний, она умерла в день и час, какие сама наметила. Со временем люди развенчивают сакрализацию смерти, её магическое и иррациональное времён первобытной дикости. Всё более проявляется её очевидная банальность. Человек продлевает существование тех, кто ушёл из жизни: «он продолжает их любить, думать о них, их поддерживать после того, как они перестали жить, и он утверждает культ их памяти. Чтобы обеспечить их вечное присутствие, «дабы вырвать их из небытия и создать им в нас самих то вторичное существование, которое без сомнения и есть единственное настоящее бессмертие.

Сохранить чувство собственного достоинства — главное ядро жизни — чрезвычайно трудно в анналах её соблазнов и каверз. Но если это в значительной мере удалось, то почему нужно лишать его права достойно завершить свой путь, не превратившись напоследок в некое непохожее на себя существо, оскотинившееся в старческом слабоумии» или же физической немощи. И это собственно не перебранка, а беседа с вечностью. Творчество притупляет инстинкт самосохранения и, следовательно, ослабляет боязнь умереть. Но с ним приходят и другие подвижки в психике. Готфрид Бенн пишет: «За последние пять столетий большая часть выдающихся людей искусства были либо душевнобольными, либо гомосексуалистами, либо наркоманами, либо одержимыми суицидным комплексом».+-*-**+

Ницше справедливо считает, что для состарившегося человека, ощущающего упадок сил, должно быть достойнее терпеть своё медленное истощение и разрушение, чем совершенно сознательно положить ему конец? Самоубийство есть в этом случае вполне естественное и напрашивающееся само собой действие, которое, как победа разума, должно было бы возбуждать наше уважение. «Позорно вопить от боли и быть в тягость близким…Ожидание боли — во сто крат хуже самой боли». Думается, что уходить из жизни добровольно надо тогда, когда ты доволен её результатами, а не когда несчастья дамокловым мечом хотят отделить твою голову. Автократию нужно разрешить тем, кто многого достигнув, устал и изнемог от бренности и недугов.

Человечество перестаёт рождаться и умирать дома, в семье. Стали традиционными «визиты на кладбище. Ибо мёртвые не бесчувственны, они только спят и в своём сне нуждаются в нас, взыскуют наших любящих сердец, наших слёз» Имеется тонкая сакральная суть в этих словах Арьеса. Нельзя здесь не упомянуть о нездоровой подготовке и помыслах о своей смерти наших выдающихся большевиков. Известно, что после смерти Свердлова, Фрунзе, Кирова и других большевиков в их сейфах были обнаружены огромные суммы денег и ценностей, а у Дзержинского даже был целый опечатанный вагон с ценностями и под охраной. Вскрылось послесловие их смерти — развенчание праведности руководящей жизни. Ещё один большевистский срам.

19.4.5. Уроки опыта переживших клиническую смерть

Клиническая смерть давно стала известным и достаточно частым практическим медицинским явлением. Продолжаясь в течение архикороткого времени — около 5–6 минут, клиническая смерть оказалась способной в корне трансформировать психику пациента. По содержанию воздействия клиническую смерть можно косвенно считать отрезком («кусочком») «бессмертия», превнося его с собой. Пациенты, побывавшие «там», в своём кратеньком бессмертии прикоснулись к собственным психическим глубинам, побывав на другом плане бытия, ранее им не ведомым и пробуждённым энергетикой безысходности. Для выражения своих впечатлений, пациентам нехватает слов, разнообразия прилагательных и превосходных степеней. Стало ясно, что эти глубины существуют в тонко скрытой явности. Пациенты, во-первых, пришли к убеждению, что есть жизнь после смерти, у них расширились интуитивные способности, находящиеся на границе психики, наступает духовное обновление, спровоцированное прикосновением к «бессмертию». Пациенты начинают лучше чувствовать других людей, даже читать их мысли, чувства, желания.

Сегодня явление клинической смерти обросло и наполнилось информацией, позволяющей проводить исследования и обобщения. Наиболее полное и известное исследование представлено в книге Раймонда Моуди «Жизнь после смерти». Чтобы познакомить читателя с результатами, сделаем собственные интерпретации важных положений книги. Совместно с читателями попросим извинения у правоприемников и поблагодарим их.

Пережившие клиническую смерть виртуально выходили из своего тела и бесстрастно наблюдали себя