— Дочь богов была ключом к гибели Атлантиды, и она будет той, кто вернет ее. Ее жертва вернет людей, и, в свою очередь, это единственное, что может остановить Сонариса.

Коннор кивнул. Я видела его краем глаза.

— Так… ты действительно веришь, что я — дочь Сонариса? — спросила я, отчасти уязвленная тем, что он не признался мне в этом раньше.

Ашер ответил не сразу.

— Я… я не знаю, — наконец сказал он. — В некотором смысле, это имеет смысл.

Впервые я начала задумываться о том, что на самом деле я могла бы быть десятитысячелетним полу-супом, полубогом. Должно быть, я была заморожена во времени, по крайней мере, будучи маленьким ребенком, потому что самые ранние мои воспоминания были о том, как мне было пять лет и я думала, что я — человек.

Кто-то освободил меня из Атлантиды, забросил в мир людей, заблокировав мою силу, и привел все это в движение.

— Не только твоя сила привела к подъему, — сказал Коннор. Я почти забыла, что он был там. — Это было сочетание почти прямых потомков трех королевских линий.

— А кто же третий? — спросила я. Ашер был от Корнипикуса, я от Сонариса, но кто был от Джервании?

— Коннор, — сказал Ашер. — Он почти такой же чистокровный, как и я. Его родители были лучшими друзьями моих, и какое-то время я рос в его семье. Я жил то у них, то у Джесси, пока…

— Пока ты не ушел от нас, — с горечью сказал Коннор. — У нас были принципиальные разногласия по поводу пророчества, и с тех пор Ашер старался избегать всего, что имело отношение к Атлантиде.

Это было не совсем правдой, поскольку в жилах всех его четырех лучших друзей текла кровь Атлантов. Он просто избегал упоминания пророчества и всех, кто с ним связан.

— Значит, твоя кровь была в одной крови с нашей? — спросила я, и Коннор кивнул. — Как же тогда я могу быть ключом?

— Сонарис потопил Атлантиду, — произнес Коннор. — Его кровь — единственное, что могло разрушить чары. В тебя есть его кровь. Если бы твоя сила была открыта на полную, ты могла бы взломать замок и без нас.

Блядь.

Коннор протянул мне руку.

— Ты готова вернуться, чтобы спасти тех самых людей, которых прокляла десять тысяч лет назад?

Сила Ашера отбросила его назад через мост, и мне пришлось схватить его за руку, чтобы он не последовал за Коннором.

— Нет, пожалуйста, — сказала я. — Борьба с ним не остановит то, что происходит. Я думаю… думаю, мне нужно, по крайней мере, вернуться в Атлантиду и посмотреть, о чем он говорит.

Ашер обнял меня и прижал к своей груди.

— Я не могу позволить тебе сделать это, — сказал он, его голос был полон беспокойства. — Мы понятия не имеем, что нас там ждет.

Несколько прядей розовых волос, выбившихся из прически, упали мне на лицо, и я подумала о том, что год розовых волос принес мне больше радости, чем я когда-либо считала возможным, но также и кучу страха, стресса и сумасшествия.

Я тут же приняла решение покинуть Ашера, чтобы встретиться с Коннором.

— Встретимся на месте, где находится Атлантида, через неделю. Ты можешь изложить мне свою историю, объяснить все, что потребуется, чтобы исправить ситуацию, и тогда мы продолжим.

Через неделю был мой день рождения. Прежде чем я с кем-то встречусь и изменю судьбу мира, я собиралась изменить прическу.

Новый цвет всегда был для меня синонимом новой судьбы.

Пусть эта сука-судьба делает все возможное, чтобы сломить меня. Год розового закончился.

Пришло время для чего-то другого.

Года фиолетового.