— Да кому ты нужна! — угрюмо процедила сквозь зубы Надя.

Лиза обернулась к зрителям, ища сочувствия. Губы ее дрожали, а голос звучал плаксиво-звонко:

— Она заманила меня! Заставила влезть на камень, наврала, что там какой-то корабль! А потом столкнула меня в море! Она хотела меня убить!

— Ты сама полезла! — холодно усмехнулась Надя, скрестив руки на груди. — Скажи лучше честно, вчера за ужином напилась вина допьяна и свалилась в бесчувственности. Пить меньше надо!

Она развернулась и гордо удалилась к себе в комнату, мрачно размышляя о том, что живучая Лиза отделалась лишь легкими ушибами, вместо того чтобы безропотно умереть, упав с высоты. И даже заработала на этом дивиденды в виде всеобщего сочувствия! А она, Надя, не только ничего не выиграла, но даже наоборот, вызвала осуждение и неприязнь к своей персоне.

«Ну ничего, мы еще посмотрим кто кого, змея!» — мрачно решила Надя.

Уплетая на кухне ужин, Лиза мысленно парировала: «Посмотрим, как ты себя почувствуешь в роли жертвы, гадюка!»

* * *

— А Дубровинская-то выжила, а мы думали — каюк ей! — шептались девчонки на переменах в школе. — А рыжей все с рук сошло, ей как с гуся вода.

Ведь правда, никто не видел, как она ее с обрыва кидала! А Лизка-то какая стала: во-от такой фингал под глазом, шкура вся в клочьях, губа распухла, до подбородка висит. Кра-асавица!

— В тюрьму ее, эту рыжую! — негодовали работники в фирме, предоставлявшей юридические услуги населению. — Ох, прольет она кровушку, того и гляди!

— Куда милиция смотрит! — хором-возмущались старушки во дворе.

* * *

А милиция вялотекуще занималась розыском шестерых пропавших без вести особ, наконец догадавшись соединить разрозненные дела в одно.

Высокий следователь со спокойными телячьими глазами, миновав двор, где когда-то взорвали машину одного крупного деятеля контрразведки, поднялся по лестнице в квартиру, в которой, по оперативным данным, проживал некто Кузовлев.

Кузовлев служил начальником охраны у человека, бывшего главным фигурантом этого резонансного дела.

Между тем сам начальник охраны, услышав звонок, с бьющимся сердцем стоял по ту сторону двери. Он знал, что это за ним пришли, но и не думал отпирать. Он ни за что не выдаст Хозяина, ведь он не привык предавать своих хозяев. А шоу «Укрощение строптивых» он ни разу не смотрел. Он вообще не любил телевизор.

Лиза рыскала по всему дому. Что она хотела найти, ей и самой было неизвестно, что-нибудь эдакое… То, что позволит ей поквитаться с этой рыжей стервой. Она воздаст сторицей за то, что эта гадина разукрасила ее синяками.

Кто теперь на нее такую взглянет?

Открыв заветный шкафчик, Лиза достала медицинскую аптечку и вывалила ее содержимое на кровать. Чего тут только не было! Марганцовка, мятные таблетки от кашля, бинты, активированный уголь, еще какая-то безобидная мелочь.

В сущности, ничего существенного, но все же…

Сунув аптечку под мышку, девушка направилась в библиотеку. Где-то она видела томик Агаты Кристи, тот самый, в котором в теле отравленной героини не нашли следов яда. И как это у них получилось?

Ладно, еще посмотрим, чья возьмет. Синяки скоро сойдут, а вот рыжая мерзавка к тому времени отправится к праотцам. Скатертью дорога!

* * *

В подвале Ольга Витальевна находилась три дня, сидя на хлебе и воде. Она уже попрощалась с жизнью, с белым светом и с фирмой «Насос трейд» и молила только, чтобы скорее все было кончено.

Через три дня в двери многообещающе загремели ключи и приоткрылась узенькая щелка.

— Ольга Витальевна, вы здесь? — послышался громкий шепот. — Не бойтесь, это я! — Это была Лариса.

— Ларочка, как вы добыли ключи? — прошептала обессилевшая Ольга Витальевна.

— Украла! — легкомысленно ответила та, предпочитая не вдаваться в подробности. — Я принесла вам перекусить. Здесь есть кое-что получше, чем хлеб…

Ольга Витальевна с жадностью набросилась на еду.

Женщины приятельски расположились на куче строительного мусора и принялись болтать.

— Я думала, с вами что-то случилось, — с облегчением проговорила Ольга Витальевна, жадно обгладывая куриную ножку. — Позавчера ночью я слышала страшный крик.

— А, это Дубровинская со скалы сверзилась, — махнула рукой Лариса.

— Набила пару шишек, а крику было!.. Утверждает, будто ее хотели убить… А вы-то как? Тяжело сидеть? Хотите, я поговорю, чтобы вас выпустили?

— Он вас не послушает.

— Послушает! — уверенно ответила Лариса. — Повинитесь, скажете, что бес попутал, что осознали свою ошибку, больше не будете. А еще пару раз улыбнетесь — и он простит, обязательно простит!

— Не хочу, — Ольга Витальевна мрачно отправила в рот огурец. — Это не он меня сюда посадил, а я сама здесь сижу в знак протеста. И не выйду отсюда, даже если он меня будет умолять на коленях. Может быть, Даже объявлю голодовку. Пусть, глядя на мой пример, все задумаются. Такая участь может ждать любую из вас. И единственный шанс на спасение — это побег.

— Побега не будет, — безапелляционно отрезала Лариса.

* * *

Надя исподтишка наблюдала за своей соперницей: синяки Лизы потихоньку сходили на нет, ссадины заживали, а сама она ходила какая-то очень озабоченная, очень серьезная. После неудачного покушения в отношениях Нади с остальными членами островного коллектива повеяло ощутимым холодком — обвинения Дубровинской не прошли даром. Теперь ей не доверяли, ее чурались, ее подозревали невесть в чем. И девушка решила хотя бы для видимости наладить отношения с соперницей.

А Лиза между тем времени не теряла.

Как-то днем в перерыве между научными изысканиями она устроила себе небольшой ленч. Сидя на кухне, Лиза жадно поглощала бутерброд, при этом синяк у нее на скуле активно двигался в такт жевательным движениям. Раскрытая книга лежала на столе. Одной рукой девушка переворачивала страницы, а другой что-то помешивала пестиком в ступке…

Сверившись с расчетами на листочке, Лиза достала с полки чистый бокал, вылила в него сине-фиолетовую жидкость из ступки и, прищурившись, плеснула туда же вина. Потом она подняла бокал, понюхала его и принялась рассматривать содержимое на свет.

«Черт, цвет какой-то не такой… — тяжело вздохнула она. — Если подать к ужину, как пить дать догадается!»

Неожиданно на кухне возникла рыжеволосая виновница ее химических упражнений.

— Привет! — с напряженной улыбкой произнесла она. Беглый взгляд задержался на стакане. — Решила перекусить?

— Что-то вроде того, — сверкая мрачным взглядом исподлобья, пробурчала Лиза.