Долг! Сделай не все, что можешь, а то, что должен. Долг! Так просто и так… по-английски. Они ведь люди не экзальтированные и саркастичные. Все «высокопарное» высмеивают, а над «долгом» не посмеешься. Это достаточное слово. Его сделал таким адмирал Нельсон…

Капитан Харди вернулся минут через пятьдесят. Он поздравил Нельсона с победой. Блистательной и безоговорочной. Харди пока не знал точное число захваченных кораблей. Сказал – четырнадцать или пятнадцать.

«Это хорошо, но я рассчитывал на двадцать кораблей». И затем решительно воскликнул: «Бросай якорь, Харди, бросай якорь!» На это капитан Харди ответил: «Я полагаю, милорд, теперь адмирал Коллингвуд возьмет на себя обязанности командующего». – «Нет, Харди! Пока я жив!.. Нет, Харди, ты бросишь якорь!» Капитан Харди спросил: «Нам следует передать сигнал, сэр?» «Да, – ответил лорд Нельсон, – если я выживу, я прикажу бросить якорь».

Как он хотел отдать последний приказ! Потом вспомнил, что свой долг он уже выполнил.

«Я чувствую, что через несколько минут меня не станет». И добавил тихим голосом: «Не бросай меня за борт, Харди». «О нет, милорд, конечно, нет!» – ответил капитан. «Тогда ты знаешь, что делать. И позаботься о бедной леди Гамильтон. Обними меня, Харди».

Харди опустился на колени, обнял адмирала и поцеловал его в щеку. «Благослови тебя Бог, Харди!» Плачущий капитан Харди снова пошел на палубу.

…Адмирал Горацио Нельсон скончался в 4 часа 30 минут 21 октября 1805 года. Перед смертью он еще несколько раз повторил про долг, а однажды, когда к нему подошел доктор Скотт, вдруг сказал: «А знаете, доктор, я не был большим грешником…»

Грешником? Он был Нельсоном. Великим человеком со многими слабостями. Большим грешником? Он любил свою родину, а мог… просто любить. Одну родину, одну женщину. Грешник он или нет? Тот, кому положено, с этим уже давно разобрался. Я лишь скажу, что он принял смерть невероятно достойно.

…К тому моменту, когда Нельсон скончался, битва при Трафальгаре уже закончилась. Формально она завершилась около шести часов вечера, но к половине пятого уже все было ясно.

Последний приказ Нельсона Коллингвуд не выполнил, на якоря не стал. Ближе к ночи начался шторм, превратившийся в страшную бурю, которая продолжалась три дня. В результате многие из захваченных судов англичане потеряли. Прав или неправ был Коллингвуд? У него есть оправдания. Многие корабли якоря в бою просто потеряли, к тому же Коллингвуд не хотел долго оставаться вблизи испанского берега. Шторм правда оказался ужасным.

Но адмирал Нельсон умер тогда, когда победа казалась полной и сокрушительной. И мы имеем полное право говорить именно о такой победе, его победе. План Нельсона сработал на все сто процентов. Я даже не имею в виду удачные маневры, я про главный завет Нельсона. Про вымпел, который подняли сразу после того сигнала, который вошел в историю. И не опускали до самого конца сражения.

Ближний бой! Все, в конце концов, решалось в ближнем бою. Трафальгар, одна из самых известных морских битв в истории, очень короткая. Всего-то несколько часов! Это часы страшного ближнего боя.

Итог? Помните, с чего начиналось? 27 британских кораблей против 33 объединенного флота. Англичане не потеряли ни одного. Да, многие получили очень серьезные повреждения, но ни одного.

18 кораблей объединенного флота было уничтожено или захвачено. Людские потери? У испанцев, по подсчетам современных историков, 1038 убитыми и 1385 ранеными. Потери французов – порядка 3400 человек убитыми или утонувшими, около 1200 – ранены.

Удивительно, но у англичан, по сравнению с их противниками, потери не столь уж велики. 449 офицеров и матросов убитыми, 1214 ранеными. Но… Нельсон…

Король Георг III, который, как мы помним, никогда не любил Нельсона, узнав о его смерти, наконец-то оценил адмирала по достоинству. Он надолго замолчал, а потом произнес лишь одну фразу: «Мы потеряли гораздо больше, чем приобрели».

Правда? Нет? Что долго молчал – чистая правда.

Глава десятая

Прощание

Отчет о сражении для Адмиралтейства адмирал Коллингвуд писал в ночь с 21 на 22 октября 1805 года. Коллингвуд, в отличие от Нельсона, писал не только грамотно, но и владел неким литературным даром. Он создал удивительный документ, получивший почетный статус легендарного. Как депеша Веллингтона о Ватерлоо. Но письмо герцога военному министру лорду Батхерсту – абсолютно в стиле «ничего личного». А Коллингвуда…

Он добросовестно, хотя и с объяснимыми неточностями, описывает события, потом, не от головы, а от сердца, самое главное:

«Полагаю, после такой победы нет необходимости в панегириках по поводу отдельных геройств, совершенных разными командирами. Итог битвы сам по себе говорит больше, чем мог бы сказать я сам. Все вдохновлялись единым чувством, а когда столь пылко сражаются за свою страну, то все достойны, чтобы об их заслугах не забыли…

Подобные сражения невозможны без больших потерь. Я не только оплакиваю, вместе со всем военно-морским флотом Британии и всем британским народом, гибель нашего главнокомандующего – потерю Героя, чье имя будет бессмертно и память о котором будет всегда хранить его страна. Мое сердце разрывается, мучительно горюет от смерти друга. За многие годы знакомства, прекрасно зная достоинства его ума, рождавшего замыслы, превосходящие возможности обычных людей, я проникся к нему всеми силами моей души. Меня не утешает, что он погиб столь славно, пусть так, наверное, и должно было быть…»

В официальном отчете! Он не мог по-другому. Когда Коллингвуду сообщили о смерти Нельсона, адмирал разрыдался. Он, необыкновенно сдержанный, скупой на проявления чувств человек, плакал и ничего не мог с собой поделать.

Очевидцы вспоминают, что капитан Блэквуд несколько дней ходил с черным от горя лицом. Он написал жене: «Победа, какой еще никогда не бывало, вчера была достигнута за пять часов, но слишком большой ценой… Мне кажется, я не хотел бы этой победы, во всяком случае – на таких условиях… Флот при любом другом командующем никогда бы не сделал того, что совершил под командованием лорда Нельсона…»

Матросы? Я мог бы дать пару-тройку душераздирающих сцен, но не буду. Поверьте, горе неподдельное. Горя будет еще очень много. Быстроходную шхуну «Пикл» с приспущенным флагом и депешей Коллингвуда отправят в Лондон немедленно, лейтенант Джон Ричардс Лапенотье привезет ее в столицу 5 ноября. Тело Нельсона прибудет еще через месяц с небольшим.

Поразительно, но, пожалуй, больше всего разных легенд и мифов о Нельсоне связано не с его жизнью, а вот с этим небольшим периодом от смерти и до погребения. Некоторые из них могут вам показаться нелепыми, однако на то они и легенды.

…Доктор Битти