– Адель Михайловна, пора уже о второй статье подумать, – пользуясь моментом, напомнила Сати. – Когда мне к вам подъехать?

– Может быть, на следующей неделе? – предположила Адель. Под мышкой она держала старинную сумку из самой настоящей крокодиловой кожи: генеральша упорно именовала сумку «мой ридикюль». Сати, как и все остальные, совершенно точно знала, что находится внутри «ридикюля». – Снова будешь писать о моей жизни? Деточка, вся моя жизнь прошла в ожидании пенсии. Разве это хорошо? Разве это пример для подражания? – Адель поправила серебристый локон. В молодости она была жгучей брюнеткой, но сейчас, разменяв седьмой десяток, остановилась на благородном пепельном оттенке, и немало дам, являясь в парикмахерский салон «Алмаз», изводило Дориана требованиями, чтоб он покрасил им волосы точно в такой же цвет.

– Ничего, Адель Михайловна, – утешила ее Сати. – Что же делать, если раньше пенсии – никак?

– Положение обязывало, деточка, – вздохнула та. – Все-таки муж – начальник штаба. А генеральская жена всегда у всех на виду! Служба это, точно такая же служба, как у мужа.

Сати понимающе покивала.

Служба тянулась долго, но жизнь шла своим чередом, и муж-генерал вышел наконец-то в отставку. Адель тут же с легким сердцем оставила музей, чтобы осуществить свою давнюю мечту и заняться любимым делом. Она открыла гадальный салон в центре города и каждый день с десяти утра до шести вечера предсказывала всем желающим их судьбу. Очередь к ней была расписана на полгода вперед – каким-то непостижимым образом гадания Адель всегда сбывались.

– Не очень я люблю эти фуршеты… Что за мода бродить меж столов и есть стоя? И не присядешь… А ведь мне, деточка, почти шестьдесят! – кокетливо сообщила Адель, заинтересованно поглядывая на красавца Костю и одним махом убавляя себе десяток лет.

Костя немедленно отправился за стулом для знаменитой гадалки.

Никита между тем двинулся в противоположную сторону от Сати и Кости. Вскоре он обнаружил шкафчик с экспонатами, внимательно изучил коллекцию монет, но того, что нужно, там не оказалось. Продолжая размышлять, каким образом убедить директора Призма-банка добровольно расстаться с одним из экземпляров, сисадмин в задумчивости направился дальше, рассеянно разглядывая людей, разгуливавших по залу. Между деревьями, заботливо опекая гостей, порхали официанты. Никита остановился. Поиски поисками, но не мешает и подкрепиться! Он махнул рукой одному из официантов, выглядевшему так внушительно и солидно, что его вполне можно было принять за премьер-министра.

– Э… принесите мне, пожалуйста, коньяку рюмочку и бутерброд, – распорядился сисадмин, перебрасывая бесполезный фотоаппарат за спину.

Официант остановился и некоторое время с интересом рассматривал гостя.

– А… ну хорошо, – проговорил он наконец. – Армянский устроит? А с чем бутерброд?

– С икрой. И лимончик захватите, – наказал Никита.

Официант кивнул и исчез.

С противоположной стороны зала к сисадмину тут же поспешила встревоженная Сати.

– Что ты ему сказал?! – вполголоса спросила она. – О чем ты с ним говорил?

Никита удивился:

– С кем? Ну за коньяком послал. И за бутербродом…

– Кого?!

– Официанта…

Сати схватилась за голову:

– Какого официанта? Какого официанта?! Это директор банка! И ты его послал за коньяком?! Блин! Да ты хуже Аверченко! Того тоже в приличные места брать опасно!

Она оглянулась на помирающего со смеху Костю.

– Вот что, Никита, – сердито скомандовала Сати. – Спрячься где-нибудь в зарослях. – Она кивнула в сторону сада. – Ну под пальмой притаись, что ли… И не показывайся до конца операции, понял!

– Понял-шмонял, – недовольно пробурчал сисадмин. – Да кто знал-то? Как их отличить? Официанты в смокингах и гости в смокингах… На лбу ж не написано, кто обслуга, а кто директор банка…

– Да уйдешь ты или нет?!

Никита успел скрыться как раз вовремя: от стола уже спешил директор Призма-банка. В одной руке он держал рюмку, а в другой – тарелку с нарезанным хлебом и серебряной вазочкой с черной икрой. Директор дошел до окна и остановился.

– А где… – Он посмотрел по сторонам, заметил Костю и тут же позабыл обо всем на свете.

– Неописуемо рад вас видеть! Очень, очень! Спасибо, что выбрали время, так сказать. Знаете, ваши консультации для меня клад, просто клад! Такие сведения…

– Как ваша коллекция? – вежливо поинтересовался «экс».

– Пополняется. – Директор еще раз поискал взглядом Никиту, не нашел и выпил коньяк сам. – Благодаря вашим рекомендациям, так сказать. Долго, знаете, размышлял, что именно коллекционировать. Супруга настаивала, чтоб живопись собирать… полотна. – Директор покрутил в руке рюмку. – Но неоригинально, несамобытно! Картины-то и мэр города приобретает, и главнокомандующий округом… Батальные полотна у него хорошо представлены… и золотопромышленники наши… Ну они больше пейзажи уважают. А вот оружие, это да, это, так сказать… Кстати, владелец ювелирной фабрики тоже стал холодное оружие собирать, слышали? Морские кортики… У него дед командующим флотом был.

– Да, слыхал, – проговорил Костя.

– Может, взглянете? – с надеждой спросил директор. – Как раз приобрел на днях новый экземплярчик… лично летал во Францию! Хотелось бы ваше мнение услышать.

Он помахал рукой, и от толпы тут же отделился лысоватый коренастый человек, в котором Сати узнала заместителя директора – встречала его как-то на заседании экономического совета в Думе.

– Займи гостей, – распорядился директор и сунул заместителю тарелку с бутербродами. – А я отлучусь ненадолго. Это из музея молодой человек, старший научный сотрудник. Большой специалист по старинному холодному оружию! – с уважением проговорил директор, подняв палец. – К его советам все коллекционеры города прислушиваются, так сказать… Прошу за мной!

Сати дернула «экса» за рукав.

– Костя, это очень важно, – прошипела она. – Сейчас же узнай у него, куда еще одна коллекция делась. Сейчас же! Там монета… Я ее отдать должна как можно скорее, понимаешь?

– Кому это? – вполголоса осведомился он.

– Великому магу, блин! – вышла из себя Сати. – Он меня внизу ждет, около топографического техникума! Ясно?

– Ах магу… – протянул Костя, пропуская ее вперед, в распахнутую директором дверь. – Что ж сразу не сказала? Тогда другое дело…

Кабинет у директора банка размерами если и уступал зимнему саду, то совсем чуть-чуть. Возле громадного, во всю стену окна стоял огромный стол с дорогим письменным прибором. Еще один стол, темного дерева, тянулся через весь кабинет. Рядами стояли солидные кожаные кресла. Вдоль стены на специальных подставках располагалась драгоценная коллекция: сабли и палаши, которые директор собирал по всему свету.