Я была довольна, действительно довольна. Несмотря на общую ситуацию, я испытала облегчение от того, что Реджина меня не предавала. К тому же теперь настал мой черед усмехаться.

– Делла закрыла шкатулку своей смертью на твою, – не без удовольствия сообщила я. – Видишь, в чем злая ирония? Не убей ты свою дочь, могла бы добраться до содержимого. А теперь шкатулка откроется только после твоей смерти.

Аманда зло зарычала и швырнула шкатулку в угол. Я непроизвольно поморщилась, когда та покатилась по полу: как бы это ни было глупо, я испугалась за сохранность отделки крышки.

– Хватит заговаривать мне зубы! – прикрикнула Аманда. – Надевай браслет!

Я на мгновение задумалась, что будет, если я откажусь это сделать, но тут же отмела эту мысль. Лучше было разговаривать с ними, а не упираться. Пока они мне отвечали, время шло.

– За что ты убила своего мужа? Он же был безобиден, – задала я еще один вопрос, подходя ближе и опускаясь на одно колено, чтобы застегнуть вокруг лодыжки браслет.

– В смерти Саймона виновата целиком и полностью ты, – фыркнула Аманда. Теперь она снова выглядела довольной, вспышка ярости миновала. – Я задержалась в апартаментах Найта в тот день и услышала, как вы обсуждаете разговор с Саймоном. Я еще не знала толком, кто ты и зачем тебе говорить с ним, но я не могла рисковать. Пришлось убрать его, чтобы он не сболтнул лишнего. Несмотря на проклятие, разрушавшее его разум, он порой бывал адекватен. Недостаточно, чтобы узнать меня, конечно, но мог что-нибудь рассказать. Следовало тогда же убрать и Лессандр, но я не хотела привлекать лишнее внимание Легиона.

– Неужели тебя там никто не прикрывает? Как же тебе все остальное с рук сошло? – спросила я, выпрямляясь и мысленно заклиная Аманду говорить дальше.

– Когда-то мне помогло то, что мой брат работал в отделе расследования смертей, – она пожала плечами. – Через него я вышла на начальника их отдела. Один разговор, пара поцелуев, – на ее губах снова появилась ядовитая улыбка. – И вот он уже достаточно очарован, чтобы выпить со мной чашку чая, а там… – она махнула рукой и выразительно посмотрела на Дорна. – Знаешь, женщине не нужно управлять миром. Достаточно знать, как управлять мужчинами, которые имеют власть, деньги или влияние. К счастью, мужчины примитивны. Они рабы страсти. Все они: Саймон, начальник моего брата и многие после него, Найт и даже этот мальчик, хотя я ему не то что в матери, в бабушки гожусь…

Она послала Дорну воздушный поцелуй, а тот счастливо улыбнулся в ответ. Меня передернуло.

– А я-то думала, он за нанесенное оскорбление мне мстит.

– Конечно, что-то должно лежать в основе, – согласно кивнула Аманда, снова переводя взгляд на меня. – Саймон был в меня влюблен, Найт – тоже, поэтому с помощью снадобья страсти я могла крутить ими, как хотела. С остальными было сложнее, но моя внешность всегда помогала вызвать у мужчины сначала влечение, а потом и краткосрочное помешательство на мне. Они закрывали глаза на мои преступления, шли на преступления ради меня, помогали мне сменить имя, раздобыть деньги, жилье, любые ингредиенты для снадобий. Найт был готов вообще на все, но не смог сделать главного: решить задачку с русалочьими слезами. Жаль, он выглядел очень перспективно.

– Значит, тебя до безумия любил мужчина, у тебя была прекрасная дочь, ты могла заниматься любимым делом, но ты от всего этого отказалась. Променяла на то, чтобы до конца своих дней бежать наперегонки со временем, пытаясь достать себе новые порции снадобья. Молодость ради молодости, потому что времени наслаждаться ею у тебя нет и не будет. Найт обожал тебя. До боли, до безумия. Он был готов носить тебя на руках и умереть за тебя. Молодой, красивый, талантливый, богатый, благородный – он был весь твой, ты могла быть с ним счастлива. Но вместо этого ты прокляла его, превратив его жизнь в ад. Ради чего?

– Поймешь лет через десять, – Аманда зло сощурилась. – Когда начнешь гнить изнутри. Я ведь тоже не сразу это поняла. Поначалу все игралась с косметическими снадобьями. Да, они помогали мне и в тридцать выглядеть на двадцать с небольшим, но это давалось все трудней и результат был все хуже. Что ни делай с внешностью, внутри старость все равно начинает пожирать тебя. И ты знаешь, чем это закончится: уродством, болезнями, слабостью… Смертью.

– И что дальше? Будешь держать меня взаперти, всеми силами выбивать из меня слезы, заставлять рожать детей, которых ты пустишь на снадобья? Тебе самой не противно от всего этого?

– Хочешь меня пристыдить? – она выглядела искренне удивленной. – Знаешь, все сомнения и стыд остались у меня в далеком прошлом. Темная инверсия освобождает. Понимаешь, по-настоящему освобождает. А когда ты свободна, ты непобедима.

– Не в этот раз, – я покачала головой и даже смогла заставить себя улыбнуться. – Они уже вычислили тебя. И скоро найдут тебя. Не знаю, как ты попала в Лекс, но выбраться незамеченной ты не сможешь. Все кончено.

Она не дрогнула, хотя я на это надеялась. Видимо, ничто было не способно стереть ухмылку с ее лица.

– Это ты так думаешь. А я сегодня завтракала со старшим легионером столицы. Ты ведь понимаешь, что это значит? Думаю, он уже отозвал своих людей. Так что никто не придет и не спасет тебя. Найт со временем, конечно, тебя найдет, что будет очень кстати, ведь я планирую убить его. Но сначала я прикончу твоего брата. Говорят, русалки плачут, когда умирают те, кого они любят. И раз уж я не могу достать слезы из шкатулки, придется достать их из тебя. Не могу я ждать еще девять месяцев.

Я почувствовала, как слабеют ноги и холодеют руки. Моя надежда была слабой, но только что она разбилась и превратилась в новый кошмар. Всю дорогу сюда я взывала к чарам, которые Найт наложил на мой амулет. Пыталась подать сигнал бедствия, чтобы он немедленно вернулся в Лекс с легионерами. Но теперь мой призыв превратился в ловушку для него. Один он с ними не справится, использование магического потока для боевых заклятий спровоцирует приступ…

– Отпусти Алека, – онемевшими губами попросила я. – Отпусти, ты ведь обещала.

Я понимала нелепость этих слов. Я ведь с самого начала не рассчитывала на то, что она его отпустит по доброй воле. Но Аманда снова усмехнулась и неожиданно заявила:

– Как скажешь, Тара. Отпусти его, – добавила она, повернувшись к Дорну.

Тот послушно кивнул и… убрал заклятие левитации. Обездвиженный Алек рухнул вниз. Раздался громкий всплеск. Мгновение – и темная вода сомкнулась над его телом.

– Нет!

Я ринулась к бассейну, но цепь не дала мне сделать и трех шагов. Лишь нелепо вытянув ногу и наклонившись вперед, я смогла дотянуться руками до бортика, но Алека увидеть уже не смогла. Он шел ко дну, а я ничем не могла ему помочь: без фокусирующего артефакта я не могла применить даже простенького заклятия.

Я задохнулась. Мне казалось, что это я иду ко дну, погружаясь в ледяную воду. Глаза вновь пронзила резкая боль и на мгновение окружающий мир скрыла уже знакомая пелена.