Вообще Кандагар и Кабул были как-то незримо связаны неуловимой трагической нитью авиационных катастроф. Помнится, весной 1983 года я и еще один тассовец, мой хороший товарищ, ныне покойный Игорь Шишков, полетели в командировку в эту южную провинцию с афганским министром культуры. Когда наш старенький Ан-24 оторвался от бетонки и начал набирать высоту, у него отказал сначала правый, а затем и левый двигатели. Что сделал афганский летчик, чтобы не разбиться, я не знаю. Помню только, что мы очень «жестко» плюхнулись на советское минное поле и пахали его шасси несколько десятков метров. Господь уберег, мы не наскочили на мину и не взорвались. Но сидели в самолете полтора часа, пока за нами не пришли саперы с собаками, которые вывели нас след в след с минного поля.

То незабвенное время давно прошло, пронеслось как вихрь, оставив после себя тысячи холмиков, где покоятся те, кто верил в идеалы Апрельской революции и отдавал за нее свои жизни…

Юго-восточная часть погоста — «вотчина моджахедов», которые погибли в Кабуле в годы гражданской войны. Тут же захоронены жертвы расстрелов, учиненных боевиками движения «Талибан» в период их нахождения у власти. Смотритель мавзолея Надир-шаха рассказывал нам, что в то смутное время каждый день десятки людей ставили перед входом в мавзолей и расстреливали. Тела сваливали в большие ямы на этом самом погосте.

Ничто не меняется в Афганистане веками. Когда-нибудь археологи будущих поколений откопают на этом холме или в районе центральной тюрьмы в районе Пули-Чархи тысячи человеческих останков, датированных примерно одним и тем же временем. И никто уже не разберет, где тут жертвы войн с англичанами, революционного террора, а где останки погибших в годы гражданской войны и битвы с талибами. Время и ветер сравнивают с землей старые могильные холмики, и на их месте появляются новые.

Последний раз я посетил это кладбище в ноябре 2011 года. Солнце садилось за горы, окаймляющие Тапа-йе Маранджан с юго-запада, освещая багровыми лучами заката мавзолей и поле с елочками среди многочисленных холмиков и рядом с полуразвалившейся сторожевой башенкой, когда-то служившей постом «царандоя» — афганской милиции. Все взрослые афганцы, бросив свои занятия, сгрудились на смотровой площадке, глядя в небо. О чем они думали? Наверное, о том, что сами когда-то были детьми и бегали здесь, запуская в облака воздушных змеев. О том, что отняли у них бесчисленные войны, перевороты и революции; о том, что точно знают, где закончится их жизненный путь. И наверное, о том, что в следующую пятницу они опять приедут сюда и будут смотреть на темно-красное небо и солнце, пытаясь разгадать, когда оно уйдет за горы в последний для них раз.

Кладбище на холме Тапа-йе Маранджан — незаурядный погост. Раньше здесь хоронили лишь монархов и членов их семей, собственно, для этого и был построен роскошный мавзолей Надир-шаха, внутрь которого почившие в бозе афганские «фараоны» забирали дорогие им при жизни предметы быта — старинные ружья, сабли, мечи, украшения. Первый раз мавзолей подвергся разграблению еще весной 1978 года, после победы в стране Саурской (Апрельской) революции. Усыпальницы разбили, ценности похитили. Последующий вклад в разгром мавзолея внесли как моджахеды, так и талибы. В 80-е годы прошлого столетия на холме хоронили в основном особо отличившихся и высокопоставленных армейских офицеров, героически погибших в боях с контрреволюцией. Отсюда и прилипшее к нему народное название — Холм павших героев революции. Здесь часто бывали президенты Бабрак Кармаль и доктор Наджиб, выступавшие на траурных церемониях. В 1986 году на очередной траурной церемонии доктор Наджиб открыл здесь памятную стелу героям революции в виде обелиска и лежащей на земле пятиконечной звезды, которая служила афганцам «Вечным огнем». Огонь горел не всегда, но на траурных мероприятиях звезду всегда зажигали.

В 1992 году, когда в цивилизованный город ворвались «дети гор», кладбище, монументы и надгробия подверглись вандальскому разрушению. Но еще больший урон они понесли во время правления талибов. У мавзолея Надир-шаха исламские ортодоксы расстреливали сотни военнопленных и гражданских лиц. Закапывали тут же, на холме, в братских могилах, порой живьем. Еще позже моджахеды расстреливали и закапывали тут же побежденных и плененных талибов. Одна из стенок обелиска с «Вечным огнем» пробита кувалдой: талибы намеренно сделали отхожее место и памятник почти доверху наполнен испражнениями. Звезда была отлита из советского железобетона, а потому варварам удалось лишь немного ее расколоть, но не снести напрочь.

Если говорить об истории афганской столицы, в которой есть масса красивых памятников, можно без преувеличения назвать этот исторический холм у старого «советского» микрорайона концентрацией человеческого горя в период с 1978 по 1996 год. Только на одном этом кладбище, а в Кабуле их десятки, покоятся останки тысяч убитых и расстрелянных людей, военных и гражданских. Вдумайтесь в эту цифру и решите для себя — стоило ли вторгаться в феодальный Афганистан в 1979 году, пусть даже с красивыми целями, чтобы в итоге получилось такое? Единственной виной этих некогда живых людей было то, что они родились именно здесь, в этом революционно-исламском аду. Верно говорят, что дорога туда вымощена благими намерениями.

С годами людская память сотрется, и всего этого горя новые поколения афганцев уже не вспомнят. Дети будут шумно и весело запускать здесь в небо воздушных змеев, а люди преклонного возраста — смотреть на посаженные много десятилетий назад стройные ряды елей и пихт, мысленно примеряя на себя местный каменистый грунт. Здесь очень тихо и очень спокойно, тут можно медитировать и просто смотреть в небо. Тут чуть ближе к Всевышнему. Камни-надгробия постепенно уходят в песок, олицетворяя бренность бытия на земле. Чьи-то давнишние радости и печали, счастье, горе и любовь превратились в эту пустую, прозрачную и чистую тишину…

В конце весны и летом в Афганистане вновь работала экспедиция по розыску пропавших без вести советских солдат. Возглавлявший ее заместитель начальника Комиссии по розыску Комитета по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств государств — участников СНГ Александр Лаврентьев, узнав, что я в свое время служил в афганской армии, привез в Кабул награду — медаль «Ветеран боевых действий», представление к которой на меня написал наш военный атташе. Церемония вручения прошла быстро и незамысловато, у меня дома за чашкой чая.

Во время дружеских посиделок Саша поведал мне много любопытного о работе Комитета, которому со стороны государства ни копейки денег на его содержание не выделялось. Рассказ его был настолько интересен, что я приведу его почти полностью, без купюр.

— Да, мы получаем кое-какие бюджетные средства от государств СНГ на медико-социальные программы: это инвалидные коляски, протезы, лечение, путевки для ветеранов. Люди за много лет уже привыкли к тому, что такие программы существуют и работают. В мае прошлого года в Астане на совещании глав правительств было принято решение о продолжении розыска советских военнослужащих, пропавших без вести в Афганистане. В этом решении есть пункт о долевом финансировании программы розыска. Ее подписали девять государств, но, если быть честным, за прошлый год свой взнос внесли только Россия и Армения. За текущий год взнос сделала только Россия. Существует надежда, что и Украина внесет свой взнос: недавно председатель Комитета Руслан Аушев побывал на Украине и встречался там с новым премьер-министром страны, где обсуждался в том числе и этот вопрос, — рассказал зампред Комиссии.