Из-за конторки ее приветствовала женщина крепкого сложения, с дыркой на месте переднего зуба. Трейси показала ей значок.

– Я ищу женщину, она пришла, скорее всего, одна, примерно час тому назад. Могла попросить комнату окнами не на улицу – чтобы потише, поспокойнее.

– Да. Приходила одна, минут сорок пять назад. – Женщина говорила с сильным восточноевропейским акцентом.

– В какой она комнате?

– В 27-м.

– Мне нужно туда попасть.

Женщина взяла пластиковую карточку-ключ, висевшую на крючке у вытяжного шнура.

– Идемте, я вас провожу.

Трейси пошла за ней. При ее размерах женщина двигалась на удивление ловко. Они быстро поднялись по внешней лестнице и свернули налево, на площадку второго этажа. Трейси считала номера на дверях: 24, 25, 26. Когда они подошли к двери с номером 27, женщина постучала в нее – видимо, по привычке, – а Трейси не успела ее остановить.

Кроссуайт взяла карточку и вставила ее в замок. Зажегся красный свет. Она вытащила карточку и попробовала снова. Опять красный.

– Медленней. Надо медленней. – Женщина взяла у нее карту и провела через щель замка. Загорелся зеленый.

– Встаньте за стену, – скомандовала ей Трейси. Здоровой рукой она распахнула дверь настежь, и только потом потянулась за пистолетом.

Женщина сидела в постели, натянув простыню до подбородка. Глаза у нее были круглые. На кровати возле нее стояла сумка с большим ассортиментом разных эротических игрушек.

– Где он?

Женщина молча указала на ванную.

Трейси встала сбоку от двери и потянулась к ручке. Заперто. Она стукнула в дверь. Та ответила глухим звуком.

– Полиция. Открывайте.

Не слыша никакого движения внутри, она сделала шаг назад, ударила ногой в ручку двери и отскочила в сторону, когда дверное полотно с грохотом повалилось внутрь. Никаких выстрелов не последовало. Только мужской голос визжал изнутри:

– О’кей, о’кей, о’кей!

Трейси обогнула косяк и взяла его на мушку. Голый мужчина съежился в ванной, выставив перед собой руки, точно маленький мальчик, который пытается защититься от неминуемой порки.

– Простите. Извините.

Это был не Ковбой.

* * *

Он перестелил постель, до последней складочки разгладил покрывало, аккуратно свернул ее одежду и сложил стопкой в углу. Потом сел смотреть мультики.

«Сделай дело, а уж потом смотри свои мультики».

Он взглянул на часы и вытряхнул из пачки сигарету.

– Ты куришь? Отвратительная привычка. Но бывают моменты, когда и от нее есть польза. – Еще один афоризм. Надо записать, а то забудет.

Рейна простонала что-то в ответ, но кляп во рту не давал разобрать, что именно. Он не успел дать ей рогипнол, так что она была в себе и следила за каждым его движением. Теперь, когда он связал ее и заткнул рот, в этом была даже своя пикантность. Как будто добавил фразу от себя на сцене, в живом представлении – и страшно, и возбуждает.

Он закурил сигарету, подался вперед и прижал кончик к ее торчащей вверх ступне. Она дернулась и напряглась, затягивая удавку. Когда петля сдавила ей шею, глаза выпучились. Господи, до чего же ему нравилось, когда у них вот так выпучивались глаза. В этот миг можно было заглянуть им прямо в душу и увидеть их такими, какие они есть – без претензий, без грима и без костюмов: просто шлюхи, голые и неприкрашенные.

Она застонала, кожа на ее ступне покраснела и задымилась. Судорога прошла по мышцам ног. Он почувствовал, что с этой все закончится быстро. Может быть, даже чересчур быстро. А ему этого не хотелось. Может, без сигареты? Он взялся за веревку на ее спине и потянул по направлению к голове, поднимая ей ноги.

– Ш-ш-ш, – прошептал он. – Расслабься. Вот так. Дыши. Ну что? Легче? А теперь смотри мультфильм. Это один из моих любимых. Ты же не хочешь его пропустить?

* * *

Трейси выбежала из комнаты на площадку второго этажа. Сверху ей была лучше видна улица. Следующий ближайший мотель был к северу от этого, примерно на середине квартала, наискосок от того места, где она стояла сейчас. Лестница задрожала под ней, и металлические перила загромыхали, когда Кроссуайт понеслась вниз, почти не замечая любопытных лиц, которые выглядывали из-за занавесок на окнах. На улице она даже не стала садиться в грузовик, а так и бросилась на ту сторону, бегом. У бордюра замешкалась, оценивая плотность движения, и кинулась в него, как в реку, проскочив под носом у грузовика. Шофер поглядел на нее как на сумасшедшую. На дальней полосе громко забибикала и резко остановилась какая-то машина.

– Эй, красотка! – высунулся из нее какой-то парень. – Куда это ты так спешишь? – Трейси обежала его капот.

Вскочила на тротуар, отталкиваясь от воздуха одной рукой, а другую плотно прижав к телу, чтобы уменьшить боль. Нашла вывеску «Приемная» и дернула на себя стеклянную дверь. Та задребезжала, но не открылась. Она выругалась и начала колотить по стеклу. И только тут заметила справа от двери звонок и карточку. На кусочке картона размером три на четыре дюйма было написано:

Она надавила на кнопку звонка и, сложив ладони чашечкой, прижала их к стеклу и заглянула внутрь. Босоногий мужчина в футболке вышел из-за угла, на ходу застегивая шорты. Трейси прижала к стеклу жетон.

Дверь он открыл быстро.

Все еще запыхавшись, Трейси выдохнула:

– Я ищу женщину. Она пришла одна, час или полтора назад, попросила комнату, на час или на два.

– Эй, я вас знаю: вы ведь детектив, вас показывали по телику. Вы еще охотились за тем серийным убийцей, Ковбоем.

– Женщина в последние полтора часа приходила?

– Я думал, того типа поймали.

– Слушайте, что я вам говорю. Жизнь этой женщины в опасности, мне нужно ее найти. Вы давали какой-нибудь женщине ключ?!

– Ага. Да. Женщина приходила, – торопливо заговорил он. – С час тому назад. Маленькая. Блондинка.

– В какой комнате?

– Я не… Я не помню номер. Я… Мне надо посмотреть.

– Быстрее. – Трейси бросилась следом за ним к конторке, заваленной пачками бумаг, стикерами и фрагментами газеты. Мужчина начал рыться во всем этом. – Какая комната? – торопила его Кроссуайт.

– Я не… Я не… – Он повернулся и начал рыться в других бумагах на столе за конторкой. – Вот. Вот она. В семнадцатом.

* * *

Ноги женщины снова задрожали. Мускулы под мокрой от пота, влажно блестевшей кожей походили на натянутую тетиву, так она старалась сохранять позу и не затягивать веревку.

Долго она не выдержит.

– Посмотри еще вот этот, – сказал он. – Птичка – птенец ястреба, и, хотя он раз в десять меньше петуха, тот все же его естественная добыча. Такой у него инстинкт. Он не может от него отказаться. Он запрограммирован на убийство петуха, потому что… в общем, потому что он такой есть.