Две машины полиции Вестероса были уже на месте. Когда вновь прибывшие вышли из машин, их встретил полицейский в форме и пошел вместе с ними через футбольное поле. Он казался напряженным и, похоже, был благодарен за то, что они приехали.

— Тут обнаружили кровь. Много крови.

— Кто ее обнаружил? — поинтересовалась Урсула. Речь шла пока только о технической находке, поэтому вопросы, естественно, задавала она.

— Некая Сиа Эдлунд, она выгуливала собаку. Она нас там ждет.

Они миновали футбольное поле и проследовали за коллегой в лес. Буквально через несколько шагов местность резко шла под уклон, и, спустившись вниз, человек оказывался не виден с футбольного поля, отметила Ванья.

Тропинка повернула налево и вскоре вывела их на маленькую полянку. Там уже ждали два человека — полицейский обтягивал большой квадрат заградительной лентой, а чуть поодаль стояла женщина лет двадцати пяти с кокер-спаниелем.

— Это она нашла. Мы ее пока особенно не расспрашивали, как вы и просили.

— Я хочу сперва посмотреть на находку, — отозвалась Урсула и прошла дальше.

Полицейский указал на место примерно в метре от тропинки:

— Можете посмотреть отсюда.

Урсула остановилась и показала остальным рукой, чтобы они оставались на месте. Впереди, тяжело пригнувшись к земле, простиралась прошлогодняя желтая трава. Из-под нее торчали короткие ростки новой зеленой травки, создававшие лишь намек на зелень в бледно-желтом море. Зато эту ограниченную цветовую гамму нарушали пятна засохшей темно-красной крови. Посреди спорадически разбросанных пятен виднелось то, что лучше всего можно было описать как большую лужу свернувшейся крови.

— Похоже на место бойни, — внезапно произнес полицейский, развешивавший заградительную ленту.

— Возможно, так и есть, — сухо откликнулась Урсула, осторожно подходя поближе и присаживаясь на корточки.

Большая часть крови засохла, но на земле имелось несколько углублений, напоминавших следы ног и заполненных красной желеобразной субстанцией. Это только кажется или в воздухе действительно присутствует насыщенный запах железа? Урсула кивнула остальным.

— Я хочу сделать экспресс-анализ, чтобы мы не тратили время на какого-нибудь несчастного распрощавшегося с жизнью оленя. Это займет несколько минут. — Она открыла белую сумку и приступила к делу.

Торкель и Себастиан подошли к женщине с собакой. Та посмотрела на них усталым взглядом, словно долго ждала, чтобы кто-нибудь выслушал ее историю.

— Это нашла Альмира. Боюсь, что она отпила отсюда…

* * *

Когда Лена переступила порог квартиры, ее нагнало напряжение. Она в полном изнеможении опустилась на пол в прихожей. На улице, среди людей, сохранять маску было легче. Там она могла выпрямиться и идти, устремив взгляд вперед. Притворяться. Дома это оказалось сложнее. Невозможно. Сидя на полу среди обуви и пластиковых пакетов, она увидела старую школьную фотографию Рогера, которую повесила вечность назад. Фотографию ей прислали домой, когда он пошел в первый класс. Рогер в голубой тенниске улыбался в камеру. Двух зубов не хватало. Лена давно не видела этого снимка. Она повесила его, когда они переехали сюда, но расположила слишком близко к вешалке, и фото заслоняли пуховики и зимняя одежда. По мере взросления Рогера верхней одежды у него становилось все больше и больше, и она непрерывно увеличивалась в размерах, в результате Лена на несколько лет вообще забыла о фотографии. Казалось очень странным обнаружить ее сейчас, забытую и годами скрытую под верхней одеждой. Новых курток, которые смогут скрывать от нее сына, больше не появится. Он будет улыбаться ей отсюда беззубым ртом, пока она жива. Немой, нестареющий, с полным жизни взглядом.

В дверь позвонили. Лена решила не обращать внимания. Мир может подождать. Эти мгновения важнее.

Она поняла, что забыла запереть дверь, когда перед ней возник человек. Лена посмотрела на него. Самым странным казалось не то, что он стоит перед ней в ее квартире. Даже отчаяние у него в глазах ее не слишком удивляло. Нет, внутренне содрогнуться ее заставило то, что ее глаза, секунду назад любовавшиеся улыбающимся лицом семилетнего сына, теперь рассматривали того, кто лишил его жизни.

* * *

Харальдссон опаздывал. Проспать — это было ему совсем не свойственно. Он винил во всем спиртное и Пенни. Из-за вина он спал крепче, чем обычно, и без всяких снов. Пенни не разбудила его перед отъездом в больницу. Он поставил будильник, но, очевидно, выключил его, не позаботившись о повторном звонке. Проснувшись сразу после половины десятого, Харальдссон даже не мог припомнить, чтобы будильник вообще звонил. Поначалу он подумал было быстро набросить одежду и помчаться на работу, но утро потекло точно в замедленной съемке, и, когда он принял душ, позавтракал и оделся, прошел уже час. Харальдссон решил прогуляться до работы пешком и прибыл на место ровно в одиннадцать часов.

Раджан выполнил просьбу Харальдссона. Когда тот уселся за письменный стол с чашкой кофе, там лежала одинокая папка. Харальдссон с нетерпением раскрыл ее — в ней содержались три полновесных листа А4. Он откинулся на спинку с чашкой в одной руке и распечаткой в другой и принялся внимательно читать.

Через сорок пять минут Харальдссон уже прочел допрос Линды Бекман трижды. Он отложил папку в сторону и повернулся к компьютеру. Завел данные Акселя Юханссона и начал прокручивать на экране результаты. Добрейший Юханссон довольно много перемещался и во всех местах проживания явно общался с полицией. Харальдссон просмотрел имеющиеся отчеты. Умео, Соллефтео, Иевле, Хельсингборг и несколько мелких правонарушений здесь, в Вестеросе. Нарушение общественного порядка, мелкая кража, воровство, сексуальное домогательство… Харальдссон поразился и стал листать обратно. В Соллефтео тоже сексуальное домогательство. Осужден за это Аксель не был ни разу, но заявления имелись. Оба расследования прекращены за недостатком доказательств. Харальдссон копнул глубже. Аксель Юханссон фигурировал также в расследовании изнасилования в Умео. Одиннадцать лет назад. Он участвовал в той же вечеринке, что и девушка, которую жестоко изнасиловали в саду, когда она вышла покурить. Всех участников вечеринки допросили. Никого к судебной ответственности не привлекли. Дело об изнасиловании осталось нераскрытым.

Харальдссону вспомнилась вчерашняя мысль.

Сбегают виновные.

Он откинулся на спинку и попытался развить мысль. Взял полученную от Раджана папку с ксерокопией допроса. Короткий пассаж. Аксель Юханссон любит доминировать в постели.

Сбегают виновные.

Шансов на успех немного. Но, учитывая то, что Харальдссон приближался к скамье запасных со скоростью экспресса, пожалуй, стоило рискнуть. Он снова склонился над компьютером и застучал по клавиатуре. Сначала узнал, в какой период Аксель Юханссон проживал в Умео, а затем извлек нераскрытые преступления за тот же период. Таковых набралось прилично. Он исключил преступления, не имевшие сексуальной подоплеки. Меньше, но по-прежнему много. Харальдссон продолжил сужать область поисков. Сперва изнасилования. По-прежнему ужасающе много. Потом изнасилования с нападением. Намного меньше. Это все-таки довольно необычное преступление. В большинстве случаев жертва и насильник знали друг друга, пусть даже познакомились всего за несколько часов до преступления. За период проживания Акселя Юханссона в Умео было совершено пять изнасилований с нападением. Три по одному и тому же сценарию.