Спартанцы захотели снова показать свою силу на море и послали флот из 55 кораблей под начальством Никодоха. Этот последний немедленно вступил в сражение с Тимофеем между акарнанскими городами Ализией и Левкадой. Тимофей послал против пелопоннесцев 20 кораблей, которые должны были произвести ложную атаку и тем занять и утомить их, а между тем действительно напал на них со свежими силами, бывшими на остальных кораблях, и обратил их в бегство. Но сам, претерпев при этом значительные потери, он не мог воспользоваться своей победой и перетащил свои суда на землю, чтобы починить их и дождаться подкрепления. Вскоре собрал он, таким образом, 70 кораблей и снова сделался сильнее Никодоха, который тщетно старался вызвать его на новое сражение, и принужден был, наконец, отступить, а спартанский флот рассеялся. Эти и другие неудачи склонили спартанцев к заключению мира, который предложили им афиняне, истощившие свои денежные средства и завидовавшие возрастающему величию Фив. Мир был действительно заключен, и афиняне обеспечили за собой настоящие свои владения. В Афинах была большая радость по случаю заключения выгодного мира, так что в воспоминание об этом событии афиняне учредили ежегодный праздник богине мира (Ирине), а полководцу, который завоевал мир и приобрел для Афин важный остров Керкиру, воздвигли обелиск и наградили другими почестями.

Но мир не был приведен в исполнение. Тимофей, несмотря на то, что получил уже известие о мирных переговорах, вмешался в споры между аристократической и демократической партиями Закинфа и Керкиры, вследствие чего спартанцы послали новые флоты к тому и другому местам; афиняне же возобновили союз свой с фиванцами и также снарядили флот, который должен был идти на Керкиру, под предводительством Тимофея. Между тем Тимофей по заключении мира отправился во Фракию и сделал там новые приобретения; но недостаток в деньгах и в людях принудил его идти на помощь к угнетаемым жителям Керкиры, и за это он был, как мы видели выше, по обвинению Каллистрата и Ификрата, отозван и сменен, а Ификрат послан вместо него в Керкиру (373). От более тяжкого наказания избавили Тимофея ходатайства эпирского царя Алкита и Язона, Ферейского тирана, которые оба поспешили в Афины, чтобы спасти своего друга.

Тимофей и Ификрат были между собой враги и соперники; последний был из простолюдинов, первый принадлежал к аристократии, к партии людей знатных, если можно говорить о партиях в этом времени. В то время когда Ификрат обвинил Тимофея и низверг его, этот последний угрожал Ификрату привлечь его к суду за незаконное присвоение себе гражданских прав. Но вскоре он изменил свое намерение, примирился с Ификратом и выдал свою дочь за сына его, Менесфея. После того как оба эти мужа в последнем десятилетии действовали порознь, в различных местах, как известные стратиги того времени, видим мы их при начале союзной войны (358) соединенными на стороне сына и зятя, Менесфея. Этому последнему поручено было тогда главное начальство над флотом в 60 кораблей, а отец и зять были приставлены к нему в качестве советников. Когда Харес, который в то же время предводительствовал равносильным афинским флотом, требовал, чтобы дано было сражение во время бури на Геллеспонте, а Тимофей и Ификрат этому воспротивились, Харес обвинил их обоих в измене. Они были отозваны и присуждены к значительной денежной пене. По словам некоторых писателей, Ификрат был избавлен от нее, но Тимофей заплатил 100 талантов. Оба они умерли вскоре после этого процесса.

Третий замечательный полководец, поочередно и одновременно с обоими вышеназванными мужами ратовавший за могущество Афин, был Хабрий. В первый раз упоминают о нем во время Коринфской войны, как о преемнике Ификрата в начальствовании наемными войсками в Коринфе (391). Славу военачальника стяжал он несколько лет спустя (388), когда был послан в Кипр с флотом для защиты Евогора. В то время спартанцы заняли войсками Эгину, утомляли афинян разбойническими набегами и препятствовали их торговле. Уже два афинские флота были с потерей отражены ими. Тогда Хабрий, прежде отправления своего на Кипр, предпринял ночную высадку в Эгину, лег в засаду со своими пельтастами, и когда на следующий день афинские латники также высадились и спартанский предводитель Горгон напал на них, кинулся на него из своей засады и поразил его вместе с большинством его воинов. Доставив таким образом афинянам снова свободное плавание по морю, Хабрий отправился на Кипр и одержал там такие великие победы, что Евогор с помощью его мог уже в скором времени противостать соединенным силам персов.

Когда после Анталкидова мира Афины вошли в дружественные отношения с персами, Хабрий должен был оставить Кипр. Он отправился в Египет и вступил в службу к царю Акорису, но и оттуда был вскоре вызван, когда персидский царь пошел войной против царя Акориса (380). При начале фиванско-спартанской войны он был послан с афинскими пельтастами на помощь к фиванцам и оказал им важные услуги, воюя с Клеомвротом и Агесилаем. Когда этот последний в первом походе своем в Виотию (378) против фиванцев и наемного войска Хабрия, овладевших высотами в 20 стадиях от Фив, вывел в дело всех своих латников, Хабрий, против обычая греков, приказал своим пельтастам спокойно оставаться на месте и ожидать неприятеля с приставленными к коленам щитами и с выставленными вперед пиками. Этот новый, неожиданный маневр, порядок строя, бесстрашие воинов до такой степени изумили Агесилая, что он не отважился сделать нападение, а так как неприятели не приняли сражение на равнине, то, опустошив окрестные поля, он отступил со своим войском. Хотя Хабрий совершил много других военных подвигов, но преимущественно этим он всегда гордился, и статуи, воздвигнутые в честь его афинским народом, изображают, по желанию его, то положение, в котором воины его отразили Агесилая.

Высшую степень славы приобрел Хабрий в последовавшей затем морской войне. В 376 году находился он во главе афинского флота, с которым действовал против спартанского флота под начальством Поллида в Эгейском море. Когда он обложил Наксос, Поллид поспешил на выручку города и вступил со своими 65 кораблями в сражение против Хабрия, которого флот состоял из 83 судов. Поллид устремился со своим правым крылом, которым он лично предводительствовал, на левое крыло афинян и нанес ему чувствительные потери, так что оно начинало уже отступать. Но Хабрий вовремя послал подкрепление и сильным напором атаковал остальную слабую линию лакедемонян. Вскоре Лакедемонские корабли были разбиты на всех пунктах и обратились в бегство. Хабрий мог бы совершенно уничтожить неприятельский флот, но так как корабли его были вооружены и защищаемы афинскими гражданами, то главная забота его состояла в том, чтобы спасти наибольшее число их и поднять павших в сражении, что воспрепятствовало ему сильно преследовать неприятеля. Тем не менее, он потопил 24 корабля, а 8 кораблей захватил вместе с находившимися на них людьми; но и прочие спартанские корабли попались, кажется, в руки победителя, потому что из совокупности сведений оказывается, что Хабрий завладел всего 49 Лакедемонскими кораблями, захватил 3000 человек пленных и получил в добычу 110 талантов.

Это была первая после Пелопоннесской войны морская победа, выигранная афинянами с помощью собственных средств, потому что сражение при Книде выиграно было собственно персами, только под предводительством афинского полководца. Следствием победы было то, что морской союз, вновь образовавшийся под руководством Афин, утвердился и значительно усилился присоединением к нему новых союзников. Начатое Хабрием дело, как мы видели, было в последующих годах продолжаемо Тимофеем и Ификратом, и потом окончено и упрочено миром 361 года.