– Семь ключей, – сказала я, взглянув на связку. – Зачем тебе они, если дверь не заперта?

Замки и впрямь висели открытыми: цепи болтались кусками, разорванные, и были уже не нужны. Словно под напором нашего дыхания дверь отодвинулась. Показался крошечный просвет, за которым томилась тьма.

– Вот именно, – выдавил Крис глухим голосом и выронил связку, сделавшуюся никчемной. – Но она должна быть заперта.

Он налег на нее всем весом, толкнув, и та распахнулась. Впущенные извне лучи осветили гладкие стены, по которым шлейфами стекала сырость. Стояла скудная мебель: кедровый стол, тумба, подносы с черствым хлебом, шкафы с потертыми книгами и ржавая койка без матраса.

Это был никакой не дом – это была тюрьма.

– Я умер, да? – спросил Крис. – После охоты с Себастьяном. Последнее, что я помню, – это как у меня пошла кровь из носа… Я перестал быть собой? Это так? Джейми, ответь мне! Как много времени прошло с тех пор?

Мозаика медленно складывалась, но сложиться до конца не успела. Из недр пещеры раздалось умиротворенное мужское пение:

Крис влетел внутрь впереди меня. Пройдя следом, я смогла лишь беспомощно взирать на длинный силуэт, приютившийся у железной раковины возле зеркала. Сбривая щетину, он постучал бритвой по краю, стряхивая пену, а затем вытерся полотенцем и обернулся с торжествующей улыбкой.

– Что-то вы не торопились. Угощались сыром в мышеловке? – сказал тот, кто выглядел точно так же, как Крис, стоящий рядом со мной. – Малышка Джеремия… Явилась по душу своего возлюбленного? Точнее, сразу по две его души.

– Ты.

Мой взгляд буквально прилип к лицу двойника. Я повернулась к Крису и увидела, как тень хмурости и злости на его лице тотчас же углубилась до отпечатка испепеляющей ненависти.

– Ты, – повторил он громче, не размыкая челюсти. – Ты отнял у меня мою жизнь!

Он бросился на него одним свирепым прыжком, но безмятежная тень возле раковины, улыбаясь, обогнула его, как речное течение. Двойник на то и был двойником, что знал, в какое место ударит Крис, а в какой момент прозевает ответный выпад. В темноте сверкнуло лезвие бритвы. Роуз вскрикнул, прижимая перчатку к располосованной щеке, с которой капала кровь.

– Крис! – воскликнула я, устояв от желания втиснуться между ними лишь благодаря пониманию, что в таком случае тоже могу попасть под раздачу. – Успокойся и возьми себя в руки!

– Ты слышал ее, – ухмыльнулся тот, другой, и встал рядом. Я задрожала, чувствуя запах любимого древесного парфюма, исходящий от него. – В конце концов, кто здесь Плохой Крис? Я или ты? Соответствуй своему амплуа.

– Ты поселил меня здесь, – прошипел Крис и отнял от щеки руку. На ней уже не было ни крови, ни пореза. – Это был не Шон… Шон усыпил тебя, а я жил в этой иллюзии уже давно. Это ты запихнул меня сюда!

Я прижалась к нему, прикладывая ладони к широкой груди, откуда гулко рвалось ноющее сердце. Крис покачал головой, пытаясь вырваться.

– Ты еще смеешь жаловаться?! – рыкнул Другой, стиснув в кулаке опущенную бритву. – Ты хотя бы куковал на уютной ферме в окружении дорогих тебе людей! В комфорте и роскоши. А я полгода томился здесь, в этой дыре, которую ты запер на семь ключей. Какое символическое, кстати, число! Словно ящик Пандоры. Эй, Джейми. – Он улыбнулся мне той самой улыбкой, на которую не имел никаких прав, потому что то была улыбка Криса – обаятельная, чистая и ласковая. – Скажи ему. Разве тебе было со мной скучно?

Я побелела, стоя и разрываясь между одним человеком, разбитым надвое. Другой был точной копией Криса: такой же крепко сложенный, высокий, с аккуратными и правильными чертами лица. Челка у него была зализана назад гелем, а щеки тщательно выбриты и обработаны душистым лосьоном – и это были единственные отличия между ними, не считая одежды. Роуз всегда предпочитал полицейскую куртку, а Другой ее, кажется, ненавидел. Вот и сейчас на нем красовалась расстегнутая рубашка в шотландскую клетку и зауженные черные джинсы с высокими оксфордами. Наблюдать за всем этим было дико даже после тех странностей, которых я и так уже с лихвой натерпелась во сне. Это было слишком даже для меня – смотреть сразу на обоих.

Мне подурнело, и я осела на одну из тумб в углу.

– Ну же, Джем… – прошептал Другой, приблизившись ко мне. – Посмотри на меня.

Его пальцы почти дотянулись до моего подбородка, когда Крис загородил меня собой и отбил его руку, как летящий фрисби.

– Отстань от нее, – велел он глухим, низким голосом.

– Ревнуешь? – с издевкой спросил Другой, неохотно отстраняясь. – К самому себе? Да ты, Кристофер, извращенец!

– Мы не один и тот же человек, – парировал Крис, из последних сил не замечая провокаций.

Другой засмеялся и закружился под низким сводом пещеры.

– Ты правда в это веришь? Или все еще стыдишься признаться Джейми?

Прилив злости я выжидала долго. Рано или поздно мое терпение должно было лопнуть, и это случилось.

– Захлопнись, – велела я, мечтая о минуте покоя всеми фибрами своей души. – И ты, и другой ты! Вас двое, а я одна! Пожалейте меня и перестаньте вести себя так, будто я путевка в кругосветный круиз, которую можно разыграть в покер. Заткнитесь оба!

К моему удивлению, это сработало: они стихли в ступоре. Крис смотрел сочувственно и виновато, а Другой – с высокомерной насмешкой и… гордостью? Я встала и отвернулась, не в силах смотреть на них двоих. Расколотые как упавшая ваза.

Как собрать все это по частям?

– Мы хотим проснуться, – обратилась я к Другому, и его насмешка сменилась лютым злорадством, которого лучше бы я не видела. – Ты знаешь, как это сделать?

– Интересно, с чего бы мне это знать, – ухмыльнулся Другой, сунув руки в карманы, и Крис зыркнул на него исподлобья.

– Потому что ты уже просыпался не раз, а в конце концов и вовсе вытолкнул меня из моей же жизни!

– Вот именно, – равнодушно ответил Другой. – «Не раз». Мне потребовалось очень – очень! – много времени на то, чтобы проснуться окончательно и поменяться с тобой местами. А ведь в реальности время течет по-другому… Это может занять не один год, дорогуша. Вы готовы к такому?

– Лжец, – шепнул Крис. – Говори уже свои условия! Мы спешим. Что ты хочешь за свой грязный секрет?

– Ух ты! И даже не попытаешься надавить на меня в духе сердитого копа? Теряешь хватку, приятель, – промурлыкал Другой, раззадоренный. – Ладно, ты прав. У меня есть одно условие, но оно тебе не понравится.