Существует уникальная сокровищница сохранившихся источников, запечатлевших хронологию древнегреческого мифа от сотворения Вселенной и рождения богов и вплоть до конца их вмешательства в дела людей и взаимодействия с человечеством. Все начинается с ГОМЕРА, который то ли был, то ли не был неким одним (слепым) ионийским бардом, но чье имя связано с двумя великими эпическими поэмами — «Илиадой» и «Одиссеей», а их собрали воедино, судя по всему, в VIII в. до н. э. Их действие — осада Трои и ее последствия, но Гомер включил в текст бесчисленное множество полезных отсылок к более ранним мифам. Его приблизительный современник, поэт ГЕСИОД (несомненно, отдельная личность), произвел основную работу в том, что можно было бы назвать линией времени греческой мифологии. Его «Теогония» («Рождение богов») излагает историю творения, возвышения титанов, происхождения богов и их водворения на Олимп. Его «Труды и дни» рассказывают о великом сотворении людей, о Прометее и Пандоре, а также об устроении Пяти веков человечества — золотого, серебряного, бронзового, героического и железного.

Другие древнегреческие и позднейшие древнеримские поэты, писатели и путешественники заполнили бреши, развили, украсили, сплавили, спутали и попросту выдумали греческие мифические истории, в основном восходящие к Гесиодову генеалогическому плану. Из таких источников следует выделить как наиболее ценный «Мифологическую библиотеку» — грандиозный словарь мифов. Исходно предполагалось, что это труд ученого АПОЛЛОДОРА АФИНСКОГО, жившего во II в. до н. э., но теперь в этом есть сомнения: ныне эту работу приписывают неизвестному человеку, который значится под пренебрежительным прозвищем ПСЕВДОАПОЛЛОДОР и относится по времени к I или II в. н. э. Другие убедительные и/или достоверные источники — все они, похоже, II в. и далее — включают в себя работы греческого путешественника и автора путеводителей ПАВСАНИЯ, «романиста» ЛОНГА (писавшего по-гречески) и АПУЛЕЯ (писавшего на латыни), а также латинского прозаика ГИГИНА.

Над ними всеми высится древнеримский поэт ОВИДИЙ (43 г. до н. э. — 17 г. н. э.), чьи «Метаморфозы» рассказывают нам о смертных, нимфах и прочих, кого боги в наказание или из жалости превратили в животных, растения, реки или даже в камни. Его другие работы, особенно Ars Amatoria («Искусство любви») и Heroides («Героини»[256]), также содержат переосмысления греческого мифа, и там у богов везде латинские имена: Зевс именуется Юпитером, Артемида — Дианой, Эрот — Купидоном или Амуром и так далее. В своей энергичности и неугомонном переключении точек зрения Овидий плодовит, изобилен, непочтителен, игрив и кинематографичен. По богатству отсылок в пьесах и стихах Шекспира ясно, что на барда, среди многих прочих писателей и художников, Овидий повлиял мощно. Он с удовольствием добавлял, сокращал и изобретал, что повлияло на меня и придало мне дерзости подключать, скажем так, воображение и в своих пересказах.

Современные источники

Многие дети по обе стороны Атлантического океана выросли, как и я, на классических сборниках древнегреческих мифов, составленных четырьмя известными американцами. Двое из них — писатели XIX века: Нэтэниэл Хоторн[257], подаривший нам «Книгу чудес» (1851) и ее продолжение, «Тэнглвудские истории» (1833), и Томас Булфинч, чья книга «Век сказаний» (1855), позднее включенная в антологию «Мифология Булфинча» (1881), пережила за 160 лет десятки переизданий. В ХХ веке царила непревзойденная Идит Хэмилтон и ее «Мифология: нетленные истории о богах и героях» (1942), эту книгу, к счастью, до сих пор допечатывают, а также Бернард Эвслин с его неустаревающим трудом «Герои, боги и чудовища древнегреческих мифов» (1967). Британские аналоги — «Приключения Улисса» (1808) Чарлза Лэма и «Любимые греческие мифы» (1905) Л. С. Хайда. Как раз последняя книга была любимицей моего детства.

Пусть и достопочтенны все перечисленные — и прежде, и ныне, — они склонны стыдливо обходить или выхолащивать эротические и жестокие эпизоды, из которых складывается ключевая часть греческого мифического мира. Поэт и романист Роберт Грейвз подобных предубеждений не имел, но его двухтомник «Греческие мифы» (1955) с причудливым устройством и манерой изложения выбирает, скорее, литературный и мифографический курс — зачастую из желания подчеркнуть одержимость Грейвза культами «белой богини». Подходы Джеймза Фрейзера и тех, кто писал позднее, в том числе и Джозефа Кэмбла[258], ценны сами по себе, но выказывают увлечение авторов другими, менее греческими делами, более исследовательскими, психологическими, сравнительно-аналитическими и антропологическими. В наше время навалом интернет-сайтов, желающих помочь юношеству «открыть» греческие мифы, хотя иногда, наглядевшись, как Кадма называют «няшей», Гермеса — «крутанским», а Аида — «пацаном со своими тараканами», хочется прилечь.

Один веб-сайт я бы от души рекомендовал: это theoi.com — просто великолепный источник, полностью посвященный греческому мифу. Это нидерландско-новозеландский проект, содержащий более полутора тысяч страниц текста и галерею на тысячу двести изображений, в том числе вазопись, скульптуру, мозаику и фрески на греческие мифологические темы. На сайте есть подробные указатели, генеалогии и подзаголовки по темам. Библиография превосходна и способна повести по лабиринтам дальнейшего поиска, с прыжками от источника к источнику, как увлеченного коллекционера бабочек.

Написание имен

Поскольку многие греческие мифы и персонажи дошли до нас через латинских авторов, а также потому, что наш алфавит скорее римский, нежели греческий, написание имен собственных может быть довольно приблизительным. Я мог бы предложить в тексте исключительно греческие варианты написания — Kerberos, Iason и Kadmos вместо Cerberus, Jason и Cadmus. Следовало ли писать Cronus вместо Kronos? Возможно, надо было взять Aktaion, а не Actaeon? «Наркисс» смотрится выпендрежно, когда мы все так привыкли к Нарциссу. В итоге я был непоследователен, но очень последовательно.

Произношение имен

Советую произносить их про себя так, как вам удобнее всего. Греческая буква «каппа» соответствует твердому «к», а буква «хи» — придыхательный и гортанный фрикатив, как в словах loch и Bach, хотя вполне можно произносить все «хи» как обычное «к». Буква «эта», долгое «и», произносилась как «и-и», когда меня учили древнегреческому в школе, и потому сама эта буква произносилась как eater. В наши дни эту букву учат произносить как «эйта», в рифму с waiter. Что-то мне подсказывает, что это современное произношение вошло в американский английский легче, нежели в британский. Американцы склонны произносить «бейта» вместо «бета», которое в британском английском произносится как слово beater[259].

Словом, современные греки произносят имена собственные одним способом, английские и американские ученые — по-своему, а обиходное употребление — уж какое есть — складывается на свой лад. Любого, кто скажет вам, что есть отчетливые «правильно» и «неправильно», можно, по моему мнению, оспорить.