Оттернес прижал руки ко лбу, как будто у него закружилась голова, и резко опустился на одно колено. Бак посчитал самоубийственным перепрыгивать через стол, чтобы схватить оружие, к тому же он сразу понял, что за эту попытку могут поплатиться другие. Он посмотрел на Стива, который сидел неподвижно, как и все остальные. Тодд Котран закрыл глаза, на лице его было выражение, как будто выстрел прозвучит уже через секунду.

— Когда мистер Стонагал будет мертв, я скажу вам все, чтобы вы запомнили. А если кто-то считает, что я поступаю несправедливо, то я должен прибавить, что он последует за мистером Тодд Котраном. Пуля такого калибра убьет и его. Что, как вы помните, мистер Уильямс, я пообещал вам сделать в подходящее время.

Бак услышал свой крик «Нет!», когда Карпатиу нажал курок. От звука выстрела задрожали не только окна, но и дверь. Голова Стонагала ударилась о падающего Тодд Котрана. Оба были мертвы еще до того, как их соединившиеся тела коснулись пола.

Несколько стульев откатилось от стола, когда сидевшие на них люди в страхе спрятали головы. Бак с открытым ртом смотрел, как Карпатиу спокойно вложил револьвер в вялую правую руку Стонагала и загнул его палец за курок.

Хетти трясло. Казалось, что она пытается закричать, но крик не шел у нее из горла. Карпатиу заговорил снова.

— То, чему мы были сейчас свидетелями, — сказал он мягко, как будто обращаясь к детям, — страшный, трагический конец двух во многом продуктивных жизней. Это были люди, которых я уважал, которыми я восхищался больше всех в мире. Я не знаю и никогда не смогу понять, что заставило мистера Стонагала подскочить к охраннику, обезоружить его, убить себя и своего английского коллегу.

Бак старался не сойти с ума, сохранить рассудок, чтобы запомнить все, как сказал ему его босс.

Карпатиу продолжал с влажными глазами:

— Я могу только сказать, что сегодня утром за завтраком Джонатан Стонагал поведал мне, что он лично ответственен за две недавно происшедшие насильственные смерти в Англии, что он больше не может жить с сознанием этой вины. Честно говоря, я думал, что он сегодня же отдастся в руки правосудия. Но поскольку он этого не сделал, это пришлось сделать мне. Детали его заговора с мистером Тодд Котраном, который привел к этому убийству в Англии, мне неизвестны. Но если он был виновен, тогда, как это ни печально, сегодня здесь восторжествовала справедливость. Мы все в ужасе от того, что стали свидетелями этого происшествия. А кто бы не был? Как генеральный секретарь, я отдам распоряжение закрыть здание ООН до конца дня и опубликовать мой скорбный некролог о благословенной жизни двух старых друзей. Я уверен, что вы сможете справиться с впечатлениями от этого горестного события, и это не помешает вам выполнять свои обязанности. Благодарю вас, джентльмены. Пока мисс Дерхем будет звонить в службу безопасности, я попрошу вас высказать свое мнение о том, что здесь случилось.

Хетти побежала к телефону. Из-за истерики ее трудно было понять.

— Приходите скорее! Тут самоубийство и два мертвеца! Это ужасно! Поспешите!

— Мистер Планк? — спросил Карпатиу.

— Это было невероятно, — сказал Стив, и Бак понял, что он потерял себя. Когда мистер Стонагал схватил револьвер, я подумал, что он собирается убить нас всех!

Карпатиу обратился к послу Соединенных Штатов.

— Я был знаком с Джонатаном несколько лет, — ответил тот. — Кто бы мог подумать, что он способен на такое!

— Я рад, что с вами все в порядке, господин генеральный секретарь, сказал Хаим Розенцвейг.

— Нет, со мной далеко не все в порядке, — ответил Карпатиу- Я не скоро сумею оправиться. Это были мои друзья.

Обход продолжался. Баку казалось, будто его тело наливается свинцом. Он понимал, что Карпатиу в конце концов обратится и к нему, а он единственный в зале не поддался гипнотической силе Николае. Что будет, если Бак скажет правду? Убьет ли он его тут же? Конечно, убьет! Должен убить! Может, солгать? Следует ли солгать?

В отчаянии он молился, пока Карпатиу переходил от одного к другому, убеждаясь, что все они видели то, что он хотел, и искренне убеждены в этом.

«Молчанием. Казалось, Бог внушил Баку: «Ни единого слова!» Бак был так рад почувствовать присутствие Бога среди царящего здесь зла, что это тронуло его до слез. Когда Карпатиу подошел к нему, щеки Бака были мокрыми, и он не мог говорить. Он покачал головой и поднял руку.

— Ужасно, не так ли, Камерон? Самоубийца, который увлек за собой и мистера Тодд Котрана!

Бак действительно не мог говорить, а если бы мог, то не стал бы.

— Вы относились с уважением к обоим, Камерон. Вы ведь не знали, что это они пытались убить вас в Лондоне. И Карпатиу пошел к охраннику.

— Как вы допустили, чтобы у вас отобрали револьвер, Скотт?

Пожилой человек поднялся на ноги.

— Это произошло так быстро! Я знал, кто он такой: важный, богатый человек, и когда он подбежал ко мне, я не сообразил, чего он хочет. Он вырвал револьвер у меня из кобуры, и прежде чем я успел что-нибудь сделать, он застрелился.

— Да, да, — сказал Карпатиу.

Вбежали сотрудники службы безопасности. Все сразу заговорили, а Карпатиу отошел в угол, оплакивая утрату своих друзей. Полицейский в штатском задавал вопросы. Бак обратился к нему:

— У вас здесь достаточно свидетелей. Разрешите, я оставлю вам свою карточку, и вы вызовите меня, если это потребуется.

Полицейский обменялся с ним карточками и разрешил Баку уйти.

Бак схватил свою сумку, поймал такси и помчался в офис. Он запер дверь на замок и в бешеном темпе начал подробно описывать события. Он исписал несколько страниц, когда ему позвонил Стэнтон Бейли. У старика перехватывало дыхание, пока он требовательно задавал вопросы, не давая Баку возможности ответить.

— Где вы были? Почему вас не было на пресс-конференции? Где вы были, когда Стонагал убил себя и англичанина? Вы должны были там быть! Это вопрос нашего престижа! Как вы сможете убедить кого-нибудь в том, что вы были там, если вы не показались на пресс-конференции? В чем дело, Камерон?

— Я поспешил сюда, чтобы привести свои заметки в систему.

— Но у вас будет эксклюзивное интервью с Карпатиу? Бак сам забыл про это, а Планк не подтвердил.

Что тут делать? Он помолился, но не услышал никакого отклика. Поговорить бы с Брюсом, Хлоей или даже с капитаном Стилом!

— Я позвоню Стиву и узнаю, — ответил он. Бак понимал, что нельзя надолго откладывать звонок, но никак не мог сообразить, что ему делать. Может ли он позволить себе оказаться наедине с Карпатиу? А если да, то должен ли он притворяться, что тот контролирует его сознание так, как, по-видимому, контролирует сознание всех. Если бы он не видел все это сам, собственными глазами, он бы никогда не смог поверить в это. Сможет ли он всегда противостоять этому влиянию с помощью Бога? Этого он не знал.