Томми рассмеялся. Диким смехом. Некоторые прохожие оглядывались на него и потом шли дальше под палящим солнцем.

Воспользовавшись тем, что Грэм отвлекся, Томми толкнул его плечом.

– Ну, валяй, покажи! Покажи, какой ты смелый! Ты правда хочешь, чтоб мы сцепились? Вот так, посреди улицы. Лучше оставьте меня в покое, раз и навсегда!

– Понимаю, ты много пережил и переволновался. Но тебе нельзя оставаться одному, по крайней мере сейчас, в таком состоянии. Ты можешь положиться на меня, неужели не понимаешь?

– Все было так хорошо, – проговорил Томми со слезами на глазах. – Я действительно поверил, что мне повезло! И вот опять все псу под хвост! Я должен ее разыскать. Ничего другого мне не надо!

Грэм взял брата за плечо – тот резко его оттолкнул.

– Черт, не трогай меня! – воскликнул он, ударившись спиной о припаркованную возле тротуара машину.

– Что-то не так? – послышался сзади чей-то голос.

Грэм оглянулся – и оказался лицом к лицу с полицейским.

– Да, не так, – ответил ему в спину Томми. – Ко мне привязался вот этот малый! Он и ножом мне угрожал только что!

– Черт возьми, Томми, ну что ты вытворяешь? – опешив, спросил Грэм. – Господин полицейский, не берите в голову, – продолжал он, стараясь говорить спокойно. – Это мой брат, он несовершеннолетний, сбежал из дома, я приехал за ним, и мне не нужны неприятности…

– Поднимите руки, чтоб я их видел! – приказал полицейский, как будто не расслышав ни единого сказанного им слова.

– Да говорю же, он мой брат! И у меня нет оружия!

– Поднимите руки! Сейчас же! – повторил он приказ, направив на него пистолет.

Грэм повиновался, поскольку иного выхода не было, и полицейский прижал его к пыльной стене, испачкав его плечи.

Он повернул голову и посмотрел на Томми, который, казалось, совсем размяк. Младший брат начал пятиться, не сводя с Грэма глаз и что-то бормоча, но расслышать было невозможно, поскольку расстояние между ними все увеличивалось. Между тем полицейский, дыша на него смрадом, обыскивал его, надеясь найти нож.

Когда же коп понял, что дал маху, и отпустил Грэма, было уже поздно. Томми успел скрыться в толпе.

Грэм бросился за братом вдогонку, всматриваясь в лица прохожих и стараясь угадать, куда же он подевался, но его и след простыл.

Двенадцать лет назад Грэм до смерти перепугался, когда потерял из виду младшего братишку в одной из галерей ярмарки, устроенной на лужайках детского парка, хотя мама с Харланом наказали ему глаз с него не спускать, пока они заказывали столик в ресторане. Он обежал все закоулки наполненного приторным запахом и детскими возгласами павильона, иногда натыкаясь на высоченных взрослых, которые против света казались ему безликими и скрывали от него огромные лоскуты неба. К счастью, через несколько минут он все же нашел брата – тот сидел возле карусели и смаковал фруктовую ледышку, зачаровано глядя, как в двух десятках метров у него над головой ревела перевернутая вверх ногами толпа народа в люльке аттракциона.

После смерти Харлана она впервые пришла на это кладбище.

Она быстро нашла место, где проходила погребальная церемония. У могилы собралось человек двадцать, священник уже начал читать заупокойную. Норма незаметно присоединилась к маленькой группе, предпочтя держаться чуть в стороне и скрывать глаза под темными очками.

В первом ряду стояли двое мужчин и одна женщина примерно одного с ней возраста. Норма догадалась, что это дети Дианы, и с горечью подумала: ей пришлось покончить с собой, чтобы наконец заставить их сдвинуться с места.

Сунуть голову в духовку у себя на кухне.

В том самом доме, где она осталась совсем одна, после того как тремя днями раньше умер от рака легких ее муж.

Диана Мюррей. 1951–2017.

Синди ждала Норму в машине. Церемония продлится недолго, и они сразу же уедут. Норма была многим обязана этой женщине, которая, не пытаясь влезть к ней в душу, подобрала для нее слова утешения в тот драгоценный миг в больничном кафетерии всего через несколько минут после их встречи.

На деревьях щебетали птицы. Воздух был напоен ароматом роз, таким же нежным, как и ветерок, принесший его. В небе таял белый след, который оставил за собой маленький белый прогулочный самолет.

Норма ушла сразу же, как только закончилась церемония, мысленно пообещав себе как-нибудь вернуться на это кладбище и возложить цветы на могилу Дианы. Она старалась держаться подальше от аллеи, где похоронили Харлана.

Синди лежала на заднем сиденье, когда Норма открыла дверцу машины. Какое-то время она сидела за рулем, пытаясь собраться с мыслями, потом тронулась с места и поехала по Прэри-стрит, на удивление пустынной в этот послеполуденный час.

Пользуясь тем, что оказалась в городе, она кое-что купила в ближайшей бакалее. Не поднимая глаз и надеясь, что не встретит никого из знакомых.

Неужели ей предстоит так жить и дальше? Но чего, собственно, она должна стыдиться?

Приехав домой, Норма заметила у ворот хрупкую женщину в белом платье и широкой соломенной шляпе.

Не выключив двигатель, Норма вышла ей навстречу, готовясь выпроводить. Женщине на вид было лет шестьдесят. Тонкие черты лица, волосы, похоже, крашеные. Норма видела ее впервые.

– Здравствуйте, – проговорила гостья мелодичным голосом, – вы Норма Хьюитт, я полагаю.

– Если вы из газеты, мне нечего вам сказать, – бросила Норма, открывая ворота.

– О нет, с чего вы взяли! Это даже забавно! Не бойтесь, я не из этой стаи стервятников. Признаться, я жила здесь лет сорок с лишним назад, когда вас, пожалуй, еще не было на свете… Дом, конечно, уже не тот, хотя все здесь мне по-прежнему очень знакомо – довольно странное ощущение.

– Кто вы? – полюбопытствовала Норма.

– О, простите, меня зовут Мэдди Хатчинсон, – представилась женщина, протягивая ей руку. – Я дочь Джорджа и Лоретты Грир, старшая сестра Дэрила Грира. Не могли бы вы уделить мне немного времени?

Норма удивленно воззрилась на нее, а потом все же пригласила в дом.

Вдалеке послышался вой койота. Затем – ружейный выстрел, спугнувший огромную стаю скворцов.

Пройдя в дом, Норма попросила Синди пойти поиграть к себе в комнату, хотя Мэдди из чувства такта старалась на нее не смотреть.

Поставив пакеты с покупками у стены, Норма предложила Мэдди яблочного сока, и они расположились в саду.

– Знаете, после смерти родителей я дала себе зарок больше никогда не возвращаться в эти места, – сказала Мэдди, обводя взглядом поля. – Однако на этой неделе я навещала моих двоюродных сестер, которые живут в Уичито, ну и в конечном счете решила сделать крюк через Эмпорию. Конечно, я читала в газетах о том, что случилось с вашей дочкой, и это также заставило меня заехать к вам. Возможно, вы сочтете меня ненормальной, но мне действительно нужно вам кое-что рассказать про это место. По правде говоря, пожалуй, только так я смогу покончить с прошлым раз и навсегда…